«Новенькая? Я что, в лагерь какой-то попала?»

— Смотри-ка, Минхо, тут ящики с овощами. И фруктами, — голос спрыгнувшего становился то тише, то громче, видимо, тот начал бродить по лифту и смотреть, что еще приехало к ним вместе с «новенькой».

— Они бы лучше мяса прислали, — буркнул наверху тот, кому было жалко предыдущую девочку.

«Что же с ней произошло?» — промелькнуло в голове у девушки, но она тут же отбросила этот вопрос из головы — сначала нужно было найти ответ на все остальные.

По совету парня она постепенно привыкла к свету. Убрав от лица руки, девушка наконец-то смогла разглядеть лифт, в темноте которого провела последние несколько часов своей жизни. Самый обычный квадратный железный подъемник, пустой, если не считать несколько деревянных ящиков и картонных коробок, в которых, судя по услышанному, были овощи и фрукты, несколько пятилитровых канистр с водой и какие-то мешки, в которых, по виду хранилось что-то мягкое, и девушка почему-то подумала, что это одежда.

Увиденное не облегчило сумбурное состояние в ее голове. Вопросов стало только больше. Чернокожий парень с короткострижеными жесткими волосами, тот самый, что помог ей не сломать глаза от яркого света, передавал посылки нескольким парням, столпившимся наверху.

— Пойдем, — чернокожий парень протянул девушке руку.

Но она продолжала сидеть на полу, сжавшись в комок, словно пыталась оставаться как можно менее заметной.

— Послушай, — парень присел напротив нее на корточки, — я понимаю твое состояние, но сейчас тебе нужно вылезти из лифта.

«Черта с два ты понимаешь», — мысленно выругалась девушка.

Но вслух ничего не произнесла. Ей было страшно. И хотя чернокожий парень выглядел как будто добрым: он приятно улыбался, а в уголках глаз залегли маленькие морщинки, она все равно не доверяла ему. И руку давать не хотела.

— Меня зовут Алби, — представился парень. — А ты своего имени не знаешь, верно? Точнее, ты его не помнишь. Пока не помнишь.

— Что значит пока? — хрипло спросила девушка, удивившись звуку собственного голоса. Видимо, его она тоже забыла.

— Имя вспоминается несколько позже. Через какое-то время, — пояснил Алби. — К сожалению, они оставили нам в памяти только имена.

— Они? — снова задала вопрос девушка, закашлявшись от того, как сильно пересохло в горле.

— Тебе нужно попить. И поесть, — Алби выпрямился. — Идем, — он снова протянул ей руку.

На этот раз девушка позволила ему обхватить своей большой ладонью ее маленькие пальцы, и парень с силой потянул девушку на себя, поднимая на ноги. Силы в нем было действительно много, раз Алби смог поднять девушку, словно та была пушинкой.

— Мне нужно тебя подсадить, — произнес он, скрещивая руки в замок. — Встань ногой сюда, я подниму, а Макс вытянет тебя на поляну. Не бойся, у нас сильные руки.

Оказавшись на поверхности, девушка тут же высвободилась из хватки Макса, невысокого парня с темными волосами, отливающими медью, короткой стрижкой в виде торчащих вверх волос, и бицепсами, которые девушка врядли смогла бы обхватить даже двумя ладонями.

— Окей, окей, — тот примирительно поднял руки вверх. — Дикая ты какая-то. Хотя та, другая, Мэрри ее звали, еще хуже была: орала все время, ревела, кидалась, чем ни попадя. Сумасшедшая, — он покрутил пальцем у виска, смотря на новенькую. — Без нее даже спокойнее стало, — фыркнул он напоследок, вглядываясь в новенькую темными глазами из-под густых бровей.

— Утырок стебанутый, в аду тебе гореть, — к ним подошел еще парень и дал подзатыльник бровастому.

Макс хотел возмутиться, но только лишь махнул рукой.

— Почти память девчонки, — по голосу девушка узнала в только что подошедшем юноше обладателя третьего голоса над лифтом. — Я Минхо, — представился он.

Девушка кивнула, не зная, что ей еще сказать. В ее голове творилось нечто невообразимое. Она смотрела на Минхо: черноволосый парень с короткой стрижкой обладал приятной азиатской внешностью. Мысленно девушка задавала тысячу вопросов, количество которых с каждой секундой пребывания в этом странном месте увеличивалось, но желание остаться одной и поплакать было сильнее.

— Так, — четвертым в этот спонтанный круг подошел Алби и обратился к новенькой. — Тебе нужно отдохнуть и поесть. Я провожу тебя в Хомстед (1). На все множественные вопросы я, по возможности, отвечу утром, после завтрака, хорошо? К этому времени ты уже должна вспомнить свое имя. Тогда и познакомимся нормально.

Продолжая хранить молчание, девушка снова кивнула и побрела за чернокожим юношей. Под ногами на утоптанных тропинках лежала мятая трава. Земля была мягкая, словно они шли по глине. Невольно девушка крутила головой, рассматривая местность, в которой оказалась: большая поляна, вокруг которой были возведены высоченные стены. Решив узнать о них, стоявших вокруг, словно это были стены какой-то тюрьмы для особо опасных преступников, попозже, она смотрела на то, что находилось в периметре. Место напоминало стремную деревню: с одной стороны, в одном из прямых углов, образованных стенами, находился густой лес, в противоположной стороне стояла небольшая хибарка, куда ее и вел Алби. Девушка обернулась: напротив леса был возведен загон, обрамленный деревянным забором, и оттуда доносились петушиные крики и мычание коров. Земля на четвертой стороне была вспахана, судя по всему, там были какие-то посадки.

«Я попала на ферму».

Она засмотрелась на Минхо, который, засучив рукава на мускулистых руках, вбивал в землю колышки для загона, и случайно врезалась в спину вдруг остановившегося Алби.

— Ой, — она сделала шаг назад, — извини.

— Не страшно, — отозвался юноша. — Но мой тебе совет на будущее: в Глэйде (2) не стоит считать ворон, мы не на курорте.

— В Глэйде?

— Так называется это место, — он открыл деревянную дверь, плохо держащуюся на петлях. — Мы его так назвали, — добавил он, пропуская девушку вперед. — Кстати, добро пожаловать.

Шагнув за порог небольшой хижины, которую Алби назвал Хомстедом, она почувствовала, как в нос ударил странный запах: смесь дерева с плесенью и к этому примешивался запах сгоревшей на сковороде пищи. Девушка закашлялась.

Алби прошел маленькую прихожую, и они оказались в относительно большой комнате. Помещение было практически пустым, если не считать несколько стульев, на которых висела одежда, шкаф у стены и разбросанные по полу спальники.

— Нас не так уж и много, — с изрядной долей грусти в голосе произнес парень. — Все спим в этой комнате в спальных мешках. Только Эрни предпочитает спать на воздухе, у него там персональный гамак.

Девушка прекрасно понимала неизвестного ей Эрни — как вообще можно спать, дыша таким запахом? Но вслух по-прежнему стеснялась говорить вещи, которые могли быть для здешних жителей обидными.

— Когда была Мэрри, она спала в мешке за тем шкафом, — Алби кивнул на здоровенный платяной гардероб, сейчас стоявший возле стены. — Но ты можешь сама выбрать себе место ночлега, — великодушно закончил чернокожий парень.

— А… — она произнесла это почти шепотом, потому что при любой попытке говорить громче, истерзанное жаждой горло начинало драть, — можно мне тоже гамак? На… на воздухе?

Юноша кивнул:

— Сейчас я принесу тебе еду и воду. Выходи на задний двор, Эрни привяжет тебе гамак между деревьями.

Когда Алби ушел, девушка получила возможность остаться в одиночестве. Эмоции были придавлены удивлением от увиденного, поглощением чего-то совершенно нового, что вскоре, видимо, должно было стать частью ее жизни. И теперь, когда девушка осталась одна, они вырвались наружу. Она аккуратно присела на пол, оперевшись спиной о деревянную стену, поджала ноги к груди и расплакалась. По-настоящему, как плачут маленькие дети. Она ревела навзрыд, а глаза, опухоль с которых еще не успела сойти, начали болеть, и их сильно щипало.

«Мне не нравится здесь! Мама, забери меня отсюда, пожалуйста».

«Я не помню свою маму. Не помню, как она выглядит. Не помню папу. Кто мои родители? Они живы? Они знают, где я? Вряд ли…»