— Вот так да! Какая встреча! — Даур не скрывал радости.

— Как ее здоровье? — Амиран вернул фотографию.

— Она теперь рядом с моим прадедом лежит, в Лдзаа, — ответил Даур.

— Прости.

Амиран заметно стушевался и продолжил движение в сторону «офиса». Даур последовал за ним.

— Да… А ты давно здесь работаешь? — поинтересовался молодой человек.

— У Гурама? Три года. А ты что, тоже работать приехал?

— Да, — Даур кивнул.

— Подожди. Я сейчас в журнале отмечусь и выйду к тебе. — Амиран взялся за ручку двери, ведущей в «офис». Затем скрылся в помещении, а через минуту уже вернулся.

— Тварь последняя! — абхаз разъяренно харкнул на землю. Не останавливаясь, двинулся к своей машине. — Чтоб ты сдох, Астамур! Тварь, а! Как человеку сказал: тормоза сломались. Нет, ему плевать… — приговаривал он на ходу.

Даур последовал за Амираном, в недоумении глядя ему в спину.

— Что-то случилось? — осторожно спросил он, когда они поравнялись с гаражом, где стояла «шестерка» Амирана.

— Случилось. Три года назад. Когда я впервые пришел к этому поганому псу — Гураму Гогричиани.

Даур не верил своим ушам. Слова, которые слетали с губ Амирана, были оскорбительны для уважаемого им родственника Малхаза — Гурама Гогричиани. Однако вступиться за него Даур не успел.

— В Пицунде совсем не найти работу, да? — как ни в чем не бывало продолжил Амиран.

Даур пожал плечами, хотя собеседник стоял к нему спиной и не мог этого видеть. Он решил отнести грубость Амирана к разряду случайностей, пока ему не понятных. Все-таки Москва, как он уже убедился, — город странный. И люди здесь не такие, как в Абхазии. Амиран, видимо, тоже…

— Деньги нужны большие, — осторожно проговорил он. — Поэтому и приехал. Я собираюсь жениться.

— Деньги… — задумчиво протянул Амиран.

— Да. Я поработаю немного. Заработаю на иномарку и поеду домой, — продолжил Даур. — Свадьбу сыграю. А там посмотрим. А на новой иномарке можно богатых туристов возить, — охотно делился он своими планами.

— А иномарку на какие деньги купишь? — Амиран открыто усмехнулся.

Даур даже растерялся от такого вопроса. Очевидность его плана, казалось, была понятна всем.

— Как же! Я приехал в Москву… У Гурама Джибовича работать буду, — разъяснил он. — Дядя Малхаз ему родственник. Он договорился, что я тоже буду работать на такси…

— Так как же ты на иномарку тогда заработаешь? — перебил его Амиран. — Пока еще никто из наших ни гроша не то что на иномарку, на хлеб не отложил.

Даур предпочел ничего не отвечать. Вызывающее поведение дальнего родственника из Абхазии начинало его раздражать. А что касается скептического отношения Амирана к планам Даура, то, в конце концов, работать тоже надо уметь! Уж его, Даура, учить работать не надо. Он по две смены за день будет выжимать, а деньги свои заработает. Как в Лдзаа говорят, хороший работник пот из камня выжмет…

— А ты Москву-то знаешь? — Амиран полез под машину.

— Нет. Откуда? — Даур остался стоять в воротах. — Я в первый раз здесь. Только вчера приехал. Но я быстро запомню улицы. Я в Пицунде таксистом работал.

Амиран грохнул в яме какой-то железкой.

— Брат, хочу тебе совет дать. Ты сегодня не езди никуда. Купи карту. Изучи, — голос Амирана, доносившийся до Даура, звучал глухо. — Ключ подай на четырнадцать, тормозной шланг закрепить не могу.

Амиран высунул из ямы руку. Даур подал ему необходимый гаечный ключ.

— Прежде чем в город ехать, надо узнать, где рыбные места. — Из ямы вылетела промасленная трубка с шайбой на конце. — Есть такие места в городе, откуда можно вообще не вернуться. В лучшем случае приедешь с побоями. Таксисты из частных фирм отметелят за милую душу. Хорошо, если еще машину не изувечат. Регистрация-то у тебя есть?

— Гурам Джибович сказал, что обо всем позаботится, — недоумевая по поводу слов Амирана, ответствовал Даур.

— Гурам? Шакал он! На нашем горбу в рай хочет въехать! — зло проговорил Амиран, выбираясь из ямы.

— Слушай, как не стыдно, а? — взорвался Даур. — Человек нам работу дает. А ты клевещешь на него. Это нехорошо. Он нам на хлеб дает заработать!

— Слушай, — Амиран в упор посмотрел на наивного коллегу. — Я из Абхазии, ты из Абхазии. Зачем буду тебя обманывать? Сам убедишься… — бросил он, садясь в машину. Стал заводить двигатель. С четвертой попытки машина завелась. — Ты лучше садись ко мне на заднее сиденье и покатайся пару дней со мной. Москва — не Пицунда, — прокричал Амиран из салона. — Покажу тебе, где наши точки. Всегда есть клиенты. А через пару дней делай, что хочешь. Хочешь, сам езжай, если не передумаешь работать. А то, может, решишь, что персики в Абхазии лучше выращивать, чем в Москве за лихим рублем гоняться.

— Слушай, а надо, наверное, предупредить управляющего, что я поехал с тобой. Гурам Джибович сказал, чтобы я обо всем ставил в известность Астамура.

— Как знаешь, — бросил Амиран, выкатывая машину из гаража. — Попробуй, если он на месте.

Даур постучал в дверь офиса. Однако ему не ответили. Дверь оказалась уже заперта.

— В кафе, наверное, пошел. Что ему тут делать? — Амиран подкатил к боксу. — Смену он уже отправил, а остальное — не его забота. Теперь ему только выручку собрать вечером. И кто сколько должен подсчитать. Работа-то не пыльная, да…

Даур не слышал окончания фразы. В это время воздух прорезал резкий гудок локомотива: за забором гаражного кооператива проходила железная дорога.

— Нет худшего хозяина, чем бывший раб, — продолжил Амиран, когда поезд прошел. — Ты с Астамуром поосторожней. Он сам — бывший «бомбила». Гогричиани его над нами поставил, возвысил. Прямо цепной пес!

— Бомбила? — переспросил Даур.

— Бомбила — это нелегал, работающий на такси. Как мы с тобой. Таксопарк-то у Гурама подпольный. Только ты смотри не болтай об этом. А то с твоей наивностью… Так ты поедешь со мной? — уточнил Амиран.

— Мне надо дождаться Астамура. Я обещал ему.

— Ладно, подождем немного твоего Астамура. Только если его долго не будет, не обижайся, мне на рейс надо. И так в ночь сегодня работать буду.

— С утра и до ночи? — удивился Даур. — Это сколько же ты зарабатываешь за день?

— Какой заработок, земляк! Из одного долга — в другой, — Амиран посмотрел на реакцию собеседника. Лицо Даура выражало растерянность. — А ты думал, что тебя здесь на «Форд Мондео» посадят и карточку постоянного клиента для обслуживания в автосервисе выдадут? Нет. Будешь батрачить, как проклятый. Ремонтировать эту старую развалюху за свои деньги. А им плевать. Ничего ты не докажешь. Короче, одни долги отрабатывать будешь.

Амиран, удовлетворенный тем, какое впечатление произвел на Даура его монолог, сделал паузу.

— Так ведь ты не виноват, что машина сломалась! Что же тут доказывать? — возмутился Даур. — Машина — старая. Гурам знает это.

Амиран ничего не ответил. Даур поводил глазами по вышкам подъемных кранов, возвышавшихся вдали на фоне новостроек.

— Да, Москва — не Абхазия…

Ему вспомнились бескрайние альпийские луга Кавказа. Затем мысль его вернулась к Нино… Он вспомнил ее блестящие в свете луны черные волосы…

— Наивный ты! Забудь Абхазию, — вновь заговорил Амиран. — Это сказка была для школьников. А здесь жизнь, как в стае шакалов. Я тебе как брату скажу. Гурам здесь на всем деньги делает. Из-за лишней копейки удавится. Я эту систему давно понял. Мы здесь — рабы. Ты думаешь, здесь правда кого-то интересует, да? Никого! Здесь ее вообще нет.

— Как это нет?! Вот она, перед нами — правда! — Даур показал на «шестерку» Амирана.

Тот только зло усмехнулся.

— Кому ты должен-то? — спросил Даур.

— Сколько бы ты здесь ни работал, всегда останешься должен хозяину, — изрек Амиран. — Хорошо, если у тебя несколько дней в месяц сверх норматива что-то набежит. На ночлежку хватит. Для голодного, как в Абхазии говорят, и соль с перцем — хорошая еда.

— А сколько получается, если в две смены работать? — полюбопытствовал Даур.