Джон: Конечно. Не знаю, что от нее вообще останется.

Эллен: А как ты думаешь, почему людям так трудно оставаться в бизнесе после каминг-аута?

Джон: Думаю, студии опасаются, что зрители не будут теперь воспринимать меня всерьез в фильмах, где я, например, буду целоваться с женщинами. И это закономерные опасения. Хотя, конечно, актеры-натуралы играют геев, и никто не видит в этом проблемы. По-моему, никого не волнует, что зрители не так поймут, если Анджелина Джоли будет целоваться с Клайвом Оуэном, хотя все знают, что в реальной жизни она с другим. Актер - это не персонаж. В моем случае все точно так же. Но для многих людей это неочевидно. По крайней мере, именно этого и боятся в нашем бизнесе.

Эллен: С другой стороны, существует много ролей, где тебе не надо ни с кем целоваться.

Джон: Возможно. Но студии вообще не любят рисковать, а я теперь как бы в группе риска.

Эллен: А что ты будешь делать, если твоя карьера закончится? Ты об этом думал?

Джон: Да, конечно, думал. Мы с Шерлоком много об этом говорили. Надеюсь, что дело не дойдет до того, что мне придется жонглировать на улице у порога местного благотворительного клуба.

Эллен: О, так ты умеешь жонглировать?

Джон: Да нет, не особо.

Эллен: Ну, тогда много ты на этом не заработаешь.

[Смех.]

Джон: [Смеется.] Кошмар. Ну, а кроме шуток - если мы с Шерлоком поймем, что в Голливуде нам стало плохо, то, скорее всего, вернемся в Лондон. В Британии киноиндустрия и телевидение потолерантнее. Многие из британских легенд театра, кино и телевидения - геи. Стивен Фрай, например. Он, практически, святой покровитель британской индустрии развлечений. Наверное, там нам будет проще зарабатывать себе на жизнь. Все, чего я хочу - это быть в состоянии обеспечивать себя и своих близких. И быть с Шерлоком.

Эллен: Нам надо прерваться, а когда вернемся, Джон ответит на вопросы зрителей.

[Аплодисменты. Рекламная пауза.]

Эллен: А с нами по-прежнему Джон Ватсон, звезда наших любимых фильмов, а также выходящей вскоре драмы “К незнакомцу”. И это одна из лучших картин, которые я видела за последние годы. Сегодня мы беседуем с Джоном не только о его новой работе, но и об отношениях с партнером по фильму, Шерлоком Холмсом. Они практически вошли в историю, когда публично признали свои отношения. Теперь мы передаем слово вам и приглашаем задавать вопросы.

[Микрофон переходит к девушке из публики.]

Зритель №1: Привет, Джон. Меня зовут Лиза.

Джон: Здравствуй, Лиза.

Лиза: [Чуть хихикает.] Хочу признаться, что ты один из моих самых любимых актеров. Я всегда смотрю “Перемотку”, когда мне нужно поднять настроение. Когда ты снимался в этом фильме, то знал, что он станет таким хитом? И ты все еще общаешься с Рэйчел Уайс?

Джон: Ну, во-первых, спасибо за добрые слова. И, конечно, когда снимаешься в фильме, всегда надеешься, что он станет хитом. Надо сказать, насчет “Перемотки” у меня с самого начала были хорошие ощущения. Я отлично со всеми ладил, особенно с Рейчел. Мы прекрасно провели время на съемках, и у нас, кажется, все само собой получалось, как надо. Это забавная романтическая история. Я до этого никогда не снимался в фильмах такого жанра, и оказалось, что это мое. Настолько мое, что я не снимался ни в каких других фильмах… до последнего времени. [Смех.] Да, я продолжаю общаться с Рейчел. Вообще-то, мы очень хорошие друзья. Мы не так часто видимся, как мне бы того хотелось, но созваниваемся раз в пару месяцев.

[Микрофон передают женщине среднего возраста.]

Зритель №2: Здравствуйте, мистер Ватсон. Меня зовут Дебби.

Джон: Привет, Дебби.

Дебби: Я просто хочу сказать, что желаю вам всего самого наилучшего, и мне очень жаль, что вам приходится так нелегко только из-за того, что вы выбрали себе в партнеры мужчину. [Аплодисменты.]

Джон: Спасибо. Мне тоже жаль.

Дебби: Я знаю, что ведущие на радио и на ТВ говорили много неприятных вещей. А напрямую вам приходилось с чем-нибудь таким сталкиваться?

Джон: К сожалению, да. Приходилось. Но не так часто, как я опасался. Не то, чтобы подходят и высказывают все в лицо, но косых взглядов хватает. Ну, и шепчутся, конечно, за спиной. Это не так страшно - по крайней мере, можно не обращать на это внимание. Обозвали пару раз неприятными словами, а одна женщина поинтересовалась, как я смею показываться на людях.

[Негодующее бормотание в зале.]

Эллен: А что ты ей сказал?

Джон: Я сказал, что она не обязана на меня смотреть.

[Смех. Редкие аплодисменты. Микрофон передают другому зрителю.]

Зритель №3: Что касается “Оскаров”, про фильм “К незнакомцу” уже многое было сказано. И многое из этого касалось вашей игры. А что вы об этом думаете?

Джон: Я думаю, что лучше об этом не говорить, чтобы не сглазить. [Смех.] Нет, правда, про фильм и Оскары действительно много говорят, и это очень приятно. А если вдруг меня номинируют… [Трясет головой.] Я даже думать боюсь о том, что со мной может такое произойти. По-моему, Шерлок точно заслуживает номинации. И наш сценарист тоже. И наш замечательный режиссер. И, надеюсь, сам фильм тоже оценят по заслугам. Конечно, было бы приятно иметь второй Оскар на каминной полке для симметрии. [Смех.] Не буду загадывать, но помечтать иногда хочется.

[Микрофон передают четвертому зрителю, девушке лет двадцати с небольшим, которая явно нервничает.]

Гость №4: Э… Привет, мистер Ватсон. Я Шерил.

Джон: Привет, Шерил! Кстати, можешь звать меня просто Джон.

Шерил: Окей, Джон, я… э… извини, но я просто по уши влюблена в Шерлока.

[Смех и аплодисменты.]

Джон: [Тоже смеется.] Ничего-ничего. Я тоже. [Снова смех.]

Шерил: Он практически никогда не ходит на ток-шоу вроде этого. Так что для меня это единственная возможность узнать, какой он на самом деле.

Джон: О, боже. Ну, ты права, он и правда не любитель ток-шоу. Он считает, что не умеет себя на них вести, хотя, по-моему, с Леттерманом у него неплохо получилось. [Аплодисменты.] Какой он? [Джон задумывается. Делает вдох, открывает рот и ничего не может сказать. Смех в студии.] Он великолепный. Но готовить не умеет. Если бы я не заставлял его есть, он бы питался одним чаем и шоколадным печеньем. Он не особо любит спорт, но обожает соревноваться. Он неуютно чувствует себя рядом с детьми, а они его обожают, потому что он говорит с ними, как со взрослыми. У него очень своеобразное чувство юмора. Он бывает заносчивым, но он не высокомерный. Для него все равны, и он ко всем относится одинаково. [Все молчат. Джон слегка посерьезнел.] Честно говоря, я понятия не имею, каким образом мы с ним оказались вместе, но он изменил всю мою жизнь, я даже оглянуться не успел.

Эллен: Ты довольно откровенно об этом говоришь.

Джон: Может, я пытаюсь как-то загладить свою вину перед Шерлоком. [Медлит.] Ведь это я настаивал на том, чтобы мы скрывались, пока не наступит подходящий момент. [Мотает головой, будто сам себе не верит.] “Подходящий”. Я позволил Шерлоку думать, что его чувства, что наши отношения значат меньше, чем реклама фильма. Логически это, наверное, было правильное решение, но с эмоциональной точки зрения - совсем неправильное. Вот что с людьми делает шоу-бизнес. Иногда я думаю, что мы все - эмоциональные инвалиды. Дело не в том, гей ты или натурал, дело в том, что ты публичная личность. Мы говорим о своих партнерах так, будто выдаем им характеристику с места работы. Не замечала?

Эллен: Вообще-то, замечала.

Джон: Ну, и что это? Почему мы так об этом говорим? В обращениях к публике и интервью вроде нашего мы выдаем что-то вроде “она - замечательный человек” или “мы отлично ладим друг с другом” или мое любимое “жду с нетерпением этого нового отрезка в нашей жизни”. Почему мы описываем наши отношения эвфемизмами? Будто боимся - не дай бог, мир узнает, что у нас есть настоящие чувства, что нам грустно и страшно, что мы радуемся и тоскуем, впадаем в эйфорию и влюбляемся. Сегодня, перед тем, как прийти сюда, я решил этого не делать. Я люблю Шерлока. И не собираюсь это замалчивать, потому что где-то у кого-то это может вызвать дискомфорт. Мне не стыдно. Я этим горжусь.