Я читаю почту — все эти обиды на всех, кроме самого себя. А ведь обижаться-то прежде всего на себя нужно. И я думаю, если бы человек почаще посмеивался сам над собою, ему было бы легче жить. Во всяком случае, ему было бы стыдно делать глупости.
Вот говорят: сплетник или бездельник. А теперь представьте сплетника или бездельника, который посмотрел на себя со стороны. Неужели не посмеется? Мне кажется, глупость для того и существует, чтобы над ней смеяться. Представляете, сколько смеху было бы, если бы люди не забывали об этом!
Письма, присланные в редакцию, бывают разные.
Бывают такие, о которых я говорил, а бывают и другие, где ребята рассказывают о том, как они дружат, что делают, чем интересуются и чем занимаются.
Несмотря на то что письма бывают разные, есть у них одно общее. Всех интересует вопрос: как жить на свете?
Люди живут на свете довольно давно и уже привыкли к этому. К сожалению, когда человек только еще начинает соображать, ему кажется, что он уже знает все. Ему кажется иногда, что он сможет обойтись без товарищей, без определенного дела или без каких-нибудь интересов.
А без этого жить нельзя. Просто не выходит. Без этого у человека высвобождается запас энергии, которую ему необходимо растратить. И он начинает бузить.
Каждый, в общем, знает, что такое хорошо и что такое плохо. Вы думаете, если какой-нибудь шалопай издевается над слабым, он не знает, что это плохо? Знает. И то, что надо учить уроки, он тоже знает. И знает он также, что нельзя, недостойно грубить.
Но он старается об этом не думать. Он вроде страуса, который, спрятав голову под крыло, полагает, что спрятался весь и его никто не видит.
Отсюда и начинается заблуждение, будто человек может делать что хочет.
А он не может. Один он никуда не годится. Если бы он был один, ему даже за косы дергать было бы некого.
Есть такое правило, достигнутое опытом: относись к другому так, как ты хотел бы, чтобы он относился к тебе. Бей, если хочешь быть битым, сплетничай, если хочешь, чтобы наябедничали на тебя. И лги, если хочешь быть обманутым.
Интересная получается картина. Никто, вероятно, не желает себе зла. А действуют так, будто желают!
Вот здесь-то, по-моему, и надо искать почву для дружбы.
Конечно, каждый человек хочет чем-нибудь выделиться. Это его стремление вполне естественно. Каждый хочет чем-нибудь удивить, чтобы быть замеченным.
Однако ни один двоечник еще не стремился удивить человечество тем, что получил четверку. Еще ни один драчун не стремился удивить народы тем, что заступился за слабого. И ни один грубиян еще не стремился удивить тем, что подумал, прежде чем выругаться.
Я здесь не даю никаких советов. Что можно посоветовать людям, которые и сами с усами, хотя усы у них пока еще не растут?
Как вам наладить дружбу? А кто его знает, как наладить! Учебников таких нет. А даже если бы были учебники? Разве мы не знаем, как некоторые ребята относятся к учебникам?
Сами думайте об этом. И рассуждайте. И соображайте, что к чему.
И тогда, несомненно, получится...
В. А. ЭНГЕЛЬГАРДТ
СПОСОБЕН, НО ЛЕНИТСЯ
Я давно уже думаю о том, что же главное: труд или талант? Часто можно слышать о хорошей ученице, что она зубрила и у нее нет никаких способностей, таланта. А что же такое талант? А иногда слышишь, что парень способный, а не учится. И он рад, что ему все дается легко, что он даже не заглядывает в учебник, не зубрит. Но вскоре в старших классах он опускается все ниже и ниже. И он возмущается, почему другие, зубрилки, учатся лучше. А разве это не талант — трудиться?
Ирина НОГАЙ,
г. Москва.
Ирине НОГАЙ отвечает Герой Социалистического Труда, директор Института молекулярной биологии Академии наук СССР, академик В. А. ЭНГЕЛЬГАРДТ.
Когда ты, Ира, начнешь изучать более сложные разделы физики, тебе, вероятно, придется услышать о работах знаменитого датского ученого Нильса Бора. В числе многих важных положений, которые легли в основу современной физики, Бор выдвинул принцип комплементарности, то есть дополнительности.
Это когда два явления, два фактора взаимно дополняют друг друга, и в результате их взаимодействия возникает нечто совершенно новое. Я бы сказал, что этот же принцип дополнительности применим и к упомянутым тобою двум началам: таланту и труду. То и другое, взятое по отдельности, представляет собой довольно ограниченную ценность. Трудолюбивый, но малоспособный человек вряд ли может создать что-нибудь из ряда вон выходящее. С другой стороны, человек, наделенный талантом, но, по сути дела, бездельник, может, как говорили в старину, «зарыть свой талант в землю». Для того чтобы талант произрос и принес цветы и плоды, он должен обязательно сочетаться с трудом.
Тут мне приходит на ум сравнение с крыльями и мышцами птицы. Крылья с их перьями, сухожилиями созданы природой для полета, но только трудящиеся мышцы приводят их в движение. Конечно, мышцы слабенькие позволяют в лучшем случае порхать, как мотылек. И лишь большие крылья, приводимые в движение сильными, тренированными мышцами, дают возможность высокого и дальнего полета.
Я думаю, что ты неверно пишешь в письме: «Разве это не талант — трудиться?» Способность трудиться — одно из качеств человека, очень ценное. Но я бы не назвал его талантом, потому что один труд, без творческого воображения, без инициативы, не способен создать что-нибудь действительно ценное, новое.
Вспомним, как формируется, скажем, талант музыканта. Одной одаренности, чтобы стать настоящим исполнителем, мало. Музыкант должен по пять и даже больше часов в день работать. Гаммы, упражнения, простые этюды — только этот непрестанный, изматывающий труд делает его способным во всю мощь проявить свои музыкальные способности, из сочетания которых и складывается талант.
То, что сказано, справедливо и для художника и для ученого. Отдельные блестящие вспышки, не подкрепленные настойчивой, непрерывной работой, не создают настоящей большой ценности ни в мире искусства, ни в мире науки.
Иногда в оценке трудолюбия и одаренности человека могут быть и ошибки. Я, например, вспоминаю, как в школьные годы к концу полугодия регулярно приносил домой нечто вроде табеля, в котором стояло: «Способен, но ленится». Или: «Продолжает лениться, хотя и способен». Думаю, здесь происходила некоторая ошибка педагогов. Я довольно легко схватывал все предметы и поэтому очень быстро готовил домашние задания. А впечатление складывалось, что я ленив и мало времени отдаю занятиям. Не могу сказать, что во всей последующей жизни я проявлял мало трудолюбия. Но всегда считал и считаю, что некоторая степень лености даже полезна. (Правда, я боюсь, что подам дурной совет.) Это совершенно естественно — стремиться иметь хоть немного досуга. Думаю, что куда полезней не сидеть целый день над уроками, не быть обыкновенной зубрилой, а иметь свободное время, когда в голову приходят полезные мысли и возникают занимательные фантазии, которые так интересно претворять самому в жизнь. Так что при хороших способностях некоторая доза лени или бездействия, если они выражаются в стремлении располагать досугом, может оказаться даже полезной. Разумеется, не следует все сказанное преувеличивать и считать, что лень есть самое ценное качество человека, а лентяй — тот идеал, с которого надо брать пример.
Могу поделиться секретом, как я гимназистом использовал свой досуг. Если оставить в стороне увлечение некоторыми видами спорта — коньки, футбол, теннис, — все остальное свободное время у меня уходило на конструирование разных приборов. Я оборудовал себе нечто вроде домашнего верстака и проводил за ним часы. В те времена еще только начинали говорить о радио, а у меня уже был самодельный радиопередатчик. Я собрал установку, которая позволяла получать токи сверхвысокой частоты. С помощью этого прибора мне удавалось показать чудеса, которые вызывали восторг знакомых: например, я извлекал из пальца электрические искры, которые воспламеняли кусочек ватки, пропитанной бензином. Сам я, конечно, не испытывал при этом никаких неприятных ощущений.
