— Я уже все вам сказала. Брысь все.

Зеваки все же разошлись. Елена подсела к Ане.

— Что с тобой? Тебе плохо? Выглядишь ты неважно. – сочувствующе сказала она.

— Да. Мне что-то нехорошо.— сказала она. – Понимаешь, я в обморок упала в туалете, и головой слегка раковину задела. — она осторожно приоткрыла гематому. Ленка громко охнула, но тут же зажала себе рот рукой.

— Ты…ты…тебе нужно срочно домой! – прошептала она.

— Думаешь…— начала Аня, но тут раздался дикий крик Кати Морозовой – старосты класса.

— Ребят, Павлика нашли на стадионе, в бессознательном состоянии! Его кто-то очень сильно избил! – крикнула она. По кабинету пронесся тревожный гул. Аню по спине продрал мороз.

Тут в кабинет вошла классная руководительница – Розальда Михайловна.

— Так, дети! – зычно крикнула она. – Без паники! Все с ним в порядке. Жив. Сейчас мы все едем в больницу! Все без исключения!

Аня похолодела. Нет уж, такого счастья ей не надо.

— Лен, я не поеду. Мне плохо. Я домой. Скажешь тогда Розе? (так они сокращали имя их классной). – прошептала Аня подруге.

— Хорошо. – ответила Лена. – Только ты осторожней, а то еще свалишься в пути.

— Угу. – пробормотала Анне. Едва урок закончился, она побежала в раздевалку, и одевшись, выскользнула из школы. Девушка решила пройтись пешком до своего дома. Шапку она одевать не стала. Морозный воздух приятно холодил висок. Волосы девушки трепал зимний ветер, заставляя их кружиться вокруг нее в безумном танце. Анне вдруг захотелось пробежаться. Зимняя погода бодрила ее. Девушка сорвалась с места, и побежала по направлению к дому.

На улице почти никого не было. Все люди были на своих работах. Лишь редкие прохожие скользили мимо, подобно серым теням. Спустя пять минут, девушка запыхавшись, остановилась. Она огляделась, и удивилась. Аня была на остановке, где обычно сходила с автобуса, когда ехала домой.

«Но ведь даже на автобусе ехать минут двадцать…» — озадачилась она. «А я бегом…и прошло всего-то пять минут… ну и ну, оказывается, я еще не знаю всех особенностей своего тела.»

И она, подтянув сумку на плече, медленно направилась к дому.

========== Новая…школа? ==========

— Боже мой, Аня! Как ты могла так удариться?! – всплеснула руками Евгения Андреевна, рассматривая гематому на лице дочери.

— Мам, понимаешь, я…ну в общем, я кажется в обморок грохнулась. Я была в туалете, руки мыла. Я упала, и похоже раковину задела. – девушка улыбнулась, стараясь успокоить мать, которая видимо собралась вызывать ей «скорую помощь». Наверное выражение лица Анне помогло, и мать вздохнув, сказала:

— Что ж, иди переодевайся, и ложись на диван. Я тебе примочку сделаю.

— Угу. – кивнула Аня. Она знала, что мамины примочки очень действенны. Когда Алинка в детстве случайно налетела глазом на ручку двери, процедуры Евгении Андреевны убрали ее фингал за два дня.

Переодевшись в домашнюю одежду, Аня прошла в мамину комнату, и растянулась на диване, прислушиваясь к своим ощущениям. Голова уже не кружилась, лишь слегка побаливала, но само место повреждения сильно пекло.

«Черт, ну и тяжелая же рука у него…» — подумала она, чуть дотронувшись холодными после улицы пальцами до гематомы.

— Так, все готово!

В комнату зашла мать, неся с собой тазик с водой, и много разных пузырьков с лекарствами и маслами.

— Ничего, дочь, сейчас мы тебя как следует «примочим», и дня через три будешь как новенькая. – улыбнулась она.

— Это хорошо. – сказала Анне. – Вот только завтра придется идти в новую школу, как солдат после войны.

Мать махнула рукой.

— Да ничего страшного. Поверь, твоей красоты это повреждение не испортило. Ты у меня просто красавица. – она чмокнула дочь в щеку. На что та хмыкнула:

— Да уж. Хочется верить.

— Ну что, начнем? — спросила Евгения Андреевна, макая вату в одну из настоек.

— Угу. – кивнула Анне.

Александр шел к «обители вампиров». Его мысли занимали две вещи: ужасная злость к надутому качку и абсолютное непонимание действий, совершенных Аней.

«Она настолько отзывчива и милосердна, что это грозит перейти в наивность», — озадаченно думал он. «Был бы я на ее месте, прикончил бы этого ублюдка даже не задумываясь. И как у этого гада рука на нее поднялась?!» — Александр сжал кулак. «Это существо совершенно доверчиво, и не приспособлено к жизни. Как щенок или котенок, которого еще не били жизненные трудности. Черт, не окажись я случайно поблизости, страшно подумать, что с ней стало бы. Ну ничего, завтра она уже будет с нами.» — он зашел в старинное здание, захлопнув за собой тяжелую дубовую дверь.

Аня поднялась с дивана, и подошла к зеркалу.

— Мда, выгляжу я не блестяще…— озадаченно протянула она.— Но…в конце концов могло бы быть и хуже. – постаралась найти положительную сторону во всем этом девушка. Она посмотрела в окно. Лена и остальные одноклассники наверняка сейчас томятся в больнице у Леонова.

«Впервые мне выпала возможность кого-то судить.» — подумала она. — «Ведь скажи я Александру прикончить Павла, он убил бы его даже глазом не моргнув. Этот человек настолько же жесток, насколько добр. Что меня поразило, так это борьба в нем противоположностей. Я чувствую, что это очень хороший человек, настолько хороший, насколько это наверное возможно для вампира, но…порой на него даже страшно смотреть. Словно в нем просыпается кровожадный демон.» — девушка вздохнула.— «Но…наверное еще никому в жизни я не доверяла так, как этому вампиру. Почему? Хороший вопрос. Возможно потому, что еще никогда не замечала в нем ни малейшей фальши по отношению к себе.»

Аннэ отвернулась от оконного стекла, услышав зов Евгении Андреевны с кухни.

Она зашла на кухню. Мама только что сняла чайник с огня.

— На твой телефон сейчас звонила Лена Соловьева. Я тебя звала, но ты опоздала. Она сейчас придет к нам. Судя по голосу, она хочет сообщить тебе кое-что важное.

— Важное?

Евгения Андреевна кивнула. Тут раздался звонок в дверь.

— Это она. – сказала Аня и побежала открывать.

Когда девушки вошли в кухню, там никого не было. Евгения Андреевна ушла в свою комнату.

— Ань, мне нужно с тобой поговорить. – серьезно сказала Лена, сев за стол.

— О чем? – отозвалась Анне, разливая кипяток по чашкам.

— О Леонове.

Аня чуть не уронила чайник себе на ногу. Поставив его на плиту от греха подальше, она села за стол напротив подруги, и спросила:

— А что с ним?

Лена наклонилась к подруге, глядя ей в глаза:

— Ты как-то замешана в истории, которая произошла с ним сегодня?

Девушка беспокойно завозилась под ее взглядом.

— Нет. – солгала она. – А он в порядке?

Соловьева выпрямилась, и ответила:

— Он-то впорядке, вот только он мне рассказал, что случилось.

Ровенская похолодела.

— И что он тебе сказал?

Лена с самым серьезным выражением произнесла:

— Он сказал, что когда собирался попросить у тебя за что-то прощения, схватил за руку. Тут на него набросился какой-то парень, и чуть не придушил. А ты стояла, и спокойно смотрела на все это. Это правда?

Аня чуть не поперхнулась от такой грязной лжи.

— Что?! Это он тебе сказал?! – чуть не заорала она, вскакивая со стула, и со всего размаху ударив по столешнице рукой. Лена испуганно посмотрела на нее, и встав, мягко надавила Лоле на плечи, заставив ее сесть.

— Тише, успокойся. Ты чего?

— Какая ложь! Какая недостойная грязная ложь! – почти кричала Анна, сжав столешницу так, что на ней осталась вмятина. Лена ошалело посмотрела на ее пальцы.

— Тише, спокойно! Расскажи мне все по порядку. – успокаивала разозлившуюся девушку Елена. Аня разжала руки, убрав их со стола, положила на колени, и глубоко вздохнув сказала:

— На самом деле, эта гематома, она не от удара головой о раковину. Меня ударил Леонов.