Завидев меня, он расширил глаза.

- Тео? Ты снова здесь?.. Бог мой, ты что – плачешь?! – он поставил корзинку на землю, поспешно подошел ко мне и за руку увел с дороги – Тео…п-прекрати, пожалуйста. Ты меня пугаешь. Что случилось?! – я старался успокоиться, но не мог: слезы все равно текли, как я ни силился проглотить их. Тогда я просто опустил голову вниз, пряча лицо от Микеланджело. Я не мог смотреть ему в глаза. И не мог рассказать о произошедшем.

- Тео, ну что же ты? Что произошло? – он взял мое лицо в ладони и попытался обратить к себе, но у него ничего не вышло. Руки Моретти были теплыми, чуть шероховатыми от работы с землей и твердыми на кончиках пальцев от игры на скрипке. – Тео…

- Не спрашивай меня, не надо…- прошептал я, мотая головой, – Я не могу сказать. Просто побудь со мной, прошу тебя.

- Хорошо, – устало вздохнул Микеле, грабастая меня в охапку, и обнимая одной рукой за шею. – Ну, успокойся, что ты как девчонка в самом деле... – он еще что-то говорил мне в ухо, ободряюще похлопывая по плечу и спине, но я уже плохо соображал: мне было больно и хорошо одновременно – я сделал выбор и теперь мысленно просил прощения у матери за возможные неприятности, что коснутся ее в случае моего отказа. Тепло же тела Микеле, его запах, похожий на запах нагретой на солнце травы, и тихая речь, действовали на меня умиротворяюще, вызывая такую сильную любовь к нему, что я даже испугался и поспешно отстранился от друга, смиряя бурю горя и нежности в своей душе.

Свет фонаря и чьи-то шаги. Тяжелое, громкое дыхание.

– Что? Что такое? – Микеланджело удивленно посмотрел на меня, а после повернул голову на звук шагов.

- Что за..?! А ну, отойди от него! – чья-то рука схватила Моретти за рукав и отшвырнула в заросли виноградных листьев. – Ты, собачье отродье, какого черта ты лапаешь моего сына?! – луч от фонарного пламени осветил лицо агрессора – пропитое и красное от злости, и я с ужасом понял, что это мой отец. Он перевел разъяренный взгляд на меня, и, вцепившись мне в волосы, потащил обратно, в сторону дома:

- Так вот в чем дело! Ты поэтому отказался! Тварь мелкая – еще и хамить вздумал! Ты женишься на этой шлюхе, и только попробуй тявкни мне что-нибудь!! А если ты, сосунок, окажешься педерастом…- он остановился и я внезапно ощутил, что по моей шее скользнуло ледяное лезвие ножа, – Я тебя прикончу на месте. Но в первую очередь твоего дружка. Ты пожалеешь, что родился на свет. – он оттолкнул меня, – А теперь шевелись, да поживее!

После он привел меня в дом, где с нетерпением дожидался нас отец обесчещенной Елены.

Но я так и не согласился жениться на ней. Пускай меня осуждают, как неблагодарного сына, как бессердечного эгоиста, но счастье Микеланджело для меня было важнее счастья отца, даже счастья матери, хотя это решение и причиняло мне ужасную боль. Но лучше быть честным с собой – Моретти для меня дороже всех.

Можно сказать, что я по-своему был влюблен в него. За долгие годы он мне стал как брат.

Моего решения не изменили даже избиения, которым я подвергался на протяжении трех дней. В эти же дни случилось одно из самых страшных событий, свершения которых я боялся: у матери от нервов за меня случился выкидыш. На восьмом месяце из девяти погиб ребенок, который мог бы всего через каких-нибудь тридцать дней стать моим младшим братом или сестрой!

Хотелось наложить на себя руки. Мне казалось, что это я убил его.

Позже же случилось нечто такое, от чего я едва не лишился дара речи.

Как-то днем, когда я сидел на парапете, где еще сравнительно недавно мы с Микеле ели яблоки, ко мне подошла Елена.

- Здравствуй, Маттиа, – поздоровалась она. Мне не хотелось отвечать ей. Не соверши она глупость, никому бы не пришлось страдать. Не соверши я глупость – не откажись я от нее, мы бы жили в достатке и через месяц я перестал бы быть единственным ребенком в семье. Но… Но.

- Здравствуйте, сеньора.

- Зачем же так официально? – улыбнулась она и, протянув руку, осторожно коснулась багровой гематомы на моей скуле. От боли я дернулся и отпрянул от нее.

- Ой, прости. Болит?

- Как будто не понятно! – прорычал я и тут же напомнил себе, что надо держать себя в руках. Елена опустила руку, и вздохнув, села на парапет рядом. – Зачем ты пришла, что тебе нужно? – я искоса смотрел на нее. Она была красива, но меня от нее просто воротило, стоило вспомнить обо всем, что произошло, когда Меритано-старший пришел к отцу с роковым для меня предложением.

- Почему ты так жесток со мной? Что я тебе сделала? – спросила она и ее голос задрожал. – Я же…

- Ты же – что? Не думала, что все так выйдет?! – не выдержал я, вскакивая, – Не думала, что я откажусь жениться на тебе?! То, что ты красива, еще не значит, что ты можешь понравиться кому угодно!

- Не смей оскорблять меня, подлец!! – выкрикнула она, со слезами ярости глядя на меня, – Я не юродивая, чтобы выходить замуж за первого встречного! Ты совсем глупец, раз не понимаешь, раз не видишь ничего!!!

- Что я по-твоему, должен увидеть?! – я непонимающе смотрел на нее. – Не будь ты обесчещена, разве бы ты пошла замуж за простолюдина, вроде меня? Сомневаюсь.

- Идиот… Я люблю тебя! – выдавила она, плача, а я просто онемел от подобного заявления, – Давно люблю. И я не понимаю, что случилось, ты же…ты же тоже…а потом, вдруг…- она закрыла лицо руками, больше не проронив ни слова.

Я стоял, как громом пораженный. Елена? Любит?! Меня??!

Я что – с ума схожу?

- Тогда я еще больше не понимаю, зачем все это, – наконец подобрал я слова, – Если я тебе небезразличен, то какого черта ты…ты…легла с другим?!

- А ты что, думаешь мой отец дал бы свое благословение на наш брак, если бы я была пригодна в жены кому-нибудь из высшего сословия?! – прошептала она, утирая слезы кружевной полой шали.

- Дура…- только и смог проронить я. Я был просто в шоке от тех глупостей, что наделала Елена ради меня. Меня, который не любит ее. И я знал, что не полюблю ее даже сейчас.

Я был готов убить ее на месте.

- Сам ты дурак! Я пожертвовала собой ради тебя! Ради того, чтобы мы смогли быть вместе, а ты…

- Черт возьми, а ты меня спросила, хочу ли я быть с тобой?! – не выдержав, заорал я и Елена побелела.

- Т-то есть…

- Ты мне никогда не нравилась, – сказал я, – Не знаю, чем ты думала, но поступила очень глупо. Просто немыслимо. Извини, но я не собираюсь жениться на тебе только потому что ты так рассчитывала. Прощай. – я развернулся и направился прочь от площади.

На душе было погано и я чувствовал себя последним дерьмом на свете. Почему-то меня не оставляло чувство, что я все же был должен что-то всем тем, кто причинил мне столько боли и неприятностей: отцу, Елене…

С того момента я решил, что лучше буду один. Хотя бы тогда не придется мучиться от гадкого ощущения бесконечного обязательства, которое накладывает каждая из связей – хочешь ты того или нет.

Я решил обрубить все связи и уйти.

Но была одна нить, которую я не мог разорвать никакими силами – моя мать. После выкидыша она была больна и я не мог оставить ее с отцом-безумцем, от которого не знаешь, чего ожидать в следующий момент.

Позже все решилось само собой, но перед этим мне довелось испытать еще одно, пожалуй, самое сильное потрясение.

После инцидента с Еленой я вернулся домой и с удивлением обнаружил там Микеле. Однако, не при самых приятных обстоятельствах.

Еще на подходе к дверям я уловил крики и вопли, и, толкнув дверь, застал в доме моего отца, друга и – к своему удивлению, родителей Моретти.

Мой отец держал за руки Микеле, а он отчаянно вырывался.

- Он не мог этого сделать! – кричал отец Микеланджело, – Он был доволен своей скрипкой! Совсем с ума сошел – что за чушь ты порешь, старый дурак!!

- Даа?! А как ты тогда объяснишь, каким образом мой лучший инструмент оказался в мешке этого мальчишки! Мы и так сейчас в сложном положении, а твой отпрыск еще и обворовывать честных людей вздумал?!