Я в замешательстве обернулся на воришку, которого всё ещё крепко держал за тощее плечо и понял, что мальчик в тихой панике – с таким ужасом он смотрел на пекаря.

Вздохнув и в какой уже раз по непонятной причине сокрушаясь своему мягкосердечию, я спросил, обращаясь к возмущенному хозяину булочной:

- Сколько стоил украденный хлеб?

- Девять пенсов, но… Сэр, не лучше ли вам предоставить мне самому разобраться с этим негодником? Не хватало ещё порядочным людям платить за проступки воров, которые…

- Значит, я не порядочный человек, – перебил его я, вкладывая деньги в руку мужчины, после чего стал удаляться, утаскивая за собой мальчишку. Заведя за ближайший угол, я, наконец, отпустил виновного и тот, потирая плечо, хмуро, но уже не яростно смотрел на меня исподлобья слезящимися серыми глазами.

- Как тебя зовут?

- Том, – буркнул он в ответ. – И что теперь, мистер? У меня нет денег, чтобы отплатить вам.

- Мне не нужны деньги, – покачал я головой. – Отплатишь как-нибудь в другой раз. Например, не попадаясь больше на краже. А теперь иди отсюда. – Том, удивлённо вскинув брови, как-то рассеянно кивнул и, развернувшись, припустил через улицу прочь.

- Эй! – крикнул я. Он остановился, подтягивая съехавшую на лоб слишком большую для него фуражку и обернулся, – булочную смени! – он снова кивнул и скрылся среди прохожих. Я же, посмеиваясь, продолжил свою прогулку. Мне было до странного спокойно на душе и одновременно меня грызло беспокойство за Габриэля. Сегодня утром он даже не смог скрыть своей подавленности, как, оказывается, делал практически всё время. Он ушёл так быстро, что я даже не успел узнать, куда он направился. Габриэль уже раз пропадал неизвестно куда – вчера. Но скольких нервов мне стоил тот день, одному богу известно. И я снова позволил ему исчезнуть, не сказав ни слова. Ничем хорошим это не кончится.

Габриэль не появился в поместье к обеду, не появился и к пяти часам. Когда же его не было и на ужине, моё терпение лопнуло. Я не мог больше сидеть на месте и ждать. Не обращая внимания на возмущенное ворчание Дороти о нетронутой еде, я надел тёплый плащ (Габриэля, поскольку мой был в чистке) и вышел на освещённую фонарями улицу, намереваясь разыскать непутёвого графа во что бы то ни стало. Плевать, сколько времени может уйти на это, но я не смогу заставить себя вернуться в дом, пока не увижу его собственными глазами.

На улице было мало людей, лишь десяток поздних прохожих, да пару кебов с сонными кучерами впереди. Кто угодно… но Габриэля среди них не было.

Я обошёл с десяток улиц и даже побывал в Гайд-Парке и, почти отчаявшись, возвращался обратно. Было уже за полночь, меня окружал опустевший город и начинал накрапывать мелкий дождь.

И, по мере того, как он усиливался, возрастало моё внутреннее напряжение. Я остановился, чувствуя, как гудят от усталости ноги.

- Габриэль!!! Где ты, чёрт тебя подери??! – едва не сорвав горло, я замолк, перестав озираться, понимая, что это не поможет и тяжесть тревоги и страха на сердце легче не станет. Я уже собирался идти дальше, когда услышал:

- Эй, мистер, вы чего орёте? Спятили? – повернув голову, я заметил выглядывающего из-за угла мальчугана в кепке и ещё троих – двух его возраста и одного помоложе.

- Том? – от удивления я даже замер. – Что ты делаешь на улице так поздно? Ночью опасно.

- Я здесь живу, так что не вам говорить об опасности, сэр, – хмыкнул тот, поправляя кепку. – Вы что-то потеряли?

- Нет… Да, вернее… не что-то, а кого-то, – ответил я, чувствуя, как путаются в голове мысли. – Я человека потерял. Моего возраста, но выглядит чуть младше. Светлые волосы, голубые глаза.

- Вы сейчас описали половину Лондона. – пожал плечами Том. – Я каждый день вижу таких.

- Нет, он очень выделяется из толпы. Таких красивых людей я нигде больше не видел. Думаю, увидев раз, вы его бы уже не забыли.

- Красивый, говорите? – поморщившись, проговорил Том, – Это вообще непонятно.

- Сэр, я видел сегодня красивого человека, – внезапно вмешался в разговор самый маленький на вид бродяжка. – Это же тот… ну, тот… – я выжидательно смотрел на него, жестами побуждая говорить дальше. Малыш задергал за рукав Тома: – В переулке Вичертон… – тот внезапно понял и от того, как у него вытянулось лицо, во мне поселилась убежденность, что речь идёт именно о Габриэле.

- Том?.. – осторожно позвал я. Он повернулся ко мне и сказал, слегка запинаясь:

- Я не знаю… но, сэр, мы видели сегодня одного джентльмена. Красивого, со светлыми волосами, ваших лет.

- В старых кварталах! – влез младший из товарищей Тома.

- На него напали двое каких-то людей, – продолжил Том и я почувствовал, как у меня всё холодеет внутри, – … и утащили в один из домов.

- Где?! – рявкнул я так, что дети подскочили от неожиданности. – Вы знаете, куда конкретно его увели?! Показать можете?! – те ничего не ответили от испуга, но быстро закивали головами и, развернувшись, побежали, махнув руками. Я ринулся следом.

Спустя двадцать минут гонки по грязным кварталам и улицам Лондона, мои проводники вывели меня в переулок, полный нищеты и смерти: разбитая колеями дорога, расколотые витрины старых, явно заброшенных лавок; у стен, среди гор строительного хлама, возле импровизированных костров сидели нищие, протянув к огню тощие грязные руки. Как этот Лондон не был похож на тот, что я привык видеть на основных улицах! Полными ужаса глазами я взирал на это зрелище и не мог даже предположить, на кой чёрт Габриэлю понадобилось сюда идти. Да здесь, если кого-то убьют, никто и не обратит на это внимания! Господь наш и святые угодники, помогите! Ему – остаться живым, мне – найти его и увести отсюда.

- Гавриил… – прошептал я. – Где же ты.

- Сюда! – Том и другие мальчишки махали мне, стоя возле покосившегося двухэтажного дома, чьи окна горели, но были зашторены и за занавесками смутно угадывались движущиеся людские силуэты.

Подойдя, я посмотрел на выцветшую старую вывеску:

«Madame Butterfly», – прочитал я надпись по-французски. – Что это вообще за место?

- Мы там не были, мистер, но Люк говорил, что в этом доме живут продажные женщины.

- Продажные… что? – я оторвал взгляд от вывески и опешил. – То есть, это бордель?!

- …? – бродяжки переглянулись, – Ну… да.

Я застыл в замешательстве, не зная, что делать. Если Габриэля похитили и запихнули в этот публичный дом, то медлить нельзя.

- Я пойду, – сказал я мальчикам. – Спасибо за помощь.

- Вы… это… аккуратнее, – сбившись в кучу, словно замёрзшие волчата, они выглядели смущенными. – Те ублюдки были довольно-таки большими.

- Моего решения это не изменит, – криво улыбнулся я и поднялся по ступенькам к двери. Постучал и тут же увидел, как отодвинулась створка на узкой полоске смотрового окошка. На меня уставилось два внимательных тёмных глаза.

- Добрый вечер, сэр. Вашу карточку, пожалуйста.

- Карточку? – я растерялся, не понимая, о какой карточке идёт речь. – Вы о визитной?

- Именно, – взгляд стал ещё более проницательным и я понял, что если сейчас же не предоставлю годную карту, меня просто не пустят и тогда я уже не смогу найти Габриэля.

- О, минутку… – я начал рыться в карманах, но они были пусты. Кроме денег и всякой ерунды я не обнаружил ни одной карты и перешел к карманам внутри плаща. Неужели…

- Вы забыли свою карточку, сэр? – голос по ту сторону двери стал ехидным и я, вынув руку из кармана, достал не меньше пяти визиток и протянул ему одну.

Спустя минуту заскрежетали замки и дверь распахнулась. Моим глазам предстал мужчина средних лет с зализанными назад черными волосами и тонкими усиками, в униформе дворецкого.

- Граф! Какой сюрприз… Мне, право, неловко…Что же вы сразу не сказали, что это вы. Мы не стали бы требовать с такого важного гостя пропуски. Вы, должно быть, Роззерфилд-младший?

- Роззерфилд? – я замер, только сейчас осознав, что плащ на мне – Габриэля, а следственно и визитки – тоже его. – А, ну да, – и, добавив побольше свойственного знати высокомерия в лице, добавил: – О вашем заведении ходят самые лестные слухи, вот я и решил собственными глазами взглянуть на ваш цветник.