Реальная жизнь простого человека - это его повседневная жизнь, его маленький круг привязанностей, страхов, страстей, вожделений и творческих импульсов. И только тогда, когда он воспринимает политику как нечто жизненно важное, влияющее на сферу его личной жизни, он неохотно о ней задумывается.

Вряд ли будет преувеличением сказать, что простой человек старается думать о политических делах как можно меньше и перестаёт думать о них, как только это становится возможным. И только очень любознательные и неординарные умы, которые по примеру или благодаря образованию обрели научную привычку пытаться узнать почему, или умы, потрясённые какой - либо общественной катастрофой и поднявшиеся до широкого понимания опасности, будут критически воспринимать правительства и органы власти, даже если они не вызывают у них непосредственного раздражения. Обычное человеческое существо, не возвысившись до такого понимания, с готовностью будет принимать участие в любых происходящих в этом мире коллективных действиях и с такой же готовностью будет воспринимать любую формулировку или символику, соответствующую его смутному стремлению к чему - то большему, чем его личные дела.

Если иметь в виду эти очевидные ограничения нашей природы, станет понятно, почему, по мере того, как идея христианства как мирового братства людей дискредитировала себя из - за своей фатальной зависимости от духовенства и папства, с одной стороны, и от власти государей - с другой, и эпоха веры сменилась нынешней эпохой сомнения и неверия, - люди стали жить не Царством Божьим и идеями человеческого братства, а в соответствии с более близкими реалиями: Францией и Англией, Святой Русью, Испанией, Пруссией. Эти реалии находили воплощение по крайней мере в действующих королевских дворах, которые следили за выполнением законов, оказывали влияние посредством армий и флотов, с неотразимой торжественностью размахивали флагами и были напористы и ненасытно жадны - в такой понятной, слишком человеческой манере.

В 13 и 14 вв основная часть населения Европы была настроена религиозно и только в незначительной степени - патриотически; к началу века 19 - го она всецело стала патриотической.

Идея мирового государства, всеобщего Царства Справедливости, гражданином которого будет каждая живая душа, пришла в мир ещё 2 тыс. лет назад и останется в нём навсегда.

Люди хотят, чтобы на море и на суше господствовали не державы, а закон и свобода передвижения.

11. Открытие Америки.

Открытие огромного континента Америки, неплотно заселённого, неосвоенного и великолепно приспособленного для поселения и труда европейцев, одновременное открытие громадных пространств необработанной земли к югу от знойных экваториальных регионов Африки, европейцам прежде почти неизвестных, а также постепенное освоение обширных островных регионов в восточных морях, ещё не тронутых западной цивилизацией, представляло человечеству возможности, прежде невиданные за всю его историю. Это выглядело так, как будто народы Европы неожиданно получили огромное наследство. Их мир неожиданно увеличился в четыре раза. Его хватило на всех и с избытком, надо было только взять эти земли и жить на них счастливо, забыв, как о кошмарном сне, о своей прошлой бедности и переполненной Европе. Европейские народы обошлись с этим подарком судьбы, как плохо воспитанные наследники: это наследство стало для них не более, чем новым поводом для ожесточённых разногласий. Но какая человеческая общность когда - либо предпочитала созидательную деятельность интриганству? Какая нация во всей нашей истории когда -либо сотрудничала с другой, если, не смотря собственные издержки, можно было умудриться причинить этой другой нации вред?

Европейские государства начали с того, что стали неистово "закреплять права" на новые территории. Они затеяли изнурительные конфликты. И спания, успевшая раньше других закрепить за собой наибольшее количество земель, на некоторое время стала "хозяйкой" двух третей Америки и не придумала ничего лучшего, чем почти до смерти истощить себя в этих новых владениях. Папство в своём последнем притязании на мировое господство, разделило Американский континент между Испанией и Португалией, вместо того чтобы осуществлять миссию христианства по созданию великой общей цивилизации на новых землях. Это, конечно же, спровоцировало враждебность наций, оставшихся за рамками этой сделки. Английские моряки не проявили никакого уважения к обеим владетельницам прав на Американский континент и были настроены особенно агрессивно против Испании; шведы истолковали своё протестантство подобным же образом. Голландцы, едва избавившись от своих испанских господ, тоже поплыли на запад, в пику римскому Папе, чтобы поживиться дарами Нового Света. "Его Высочайшее Католическое Величество" Франции проявил не больше сомнений, чем любой протестант. И вскоре все эти государства только и делали, что предъявляли и закрепляли свои права на земли в Северной Америке и островах Вест - Индии. Произошёл исход из Англии большого количества непреклонных, республикански настроенных протестантов, людей неординарных и с характером, которые обосновались в Америке, особенно в Новой Англии, вне, как они полагали, досягаемости короля и его налогов. Британии повезло, что эти эмигранты, хоть они и были диссидентами по духу, всё - таки оставались верны английскому флагу.

Британские колонии последовательно заселялись классом добропорядочных и активных людей, их уже насчитывалось более миллиона; французы же в то время едва достигали десятой части от этого количества.

В 1754 г. вспыхнула война, и в 1759 г. британские колониальные войска под командованием генерала Вульфа захватили Квебек, а в следующем году завершили завоевание Канады. В 1763 г. права на Канаду были окончательно переданы Британии. Однако западная часть довольно неопределённо обозначенного южного региона, названного Луизианой в честь Людовика 14, оставалась вне сферы британского влияния. Этот регион перешёл к испанцам, а в 1800 г. его выкупило у Франции правительство Соединённых Штатов.

К 1761 г. британцы стали полными хозяевами на Индийском полуострове.

12. О России.

Подъём этой великой центральной державы Старого Света, которую нельзя полностью отнести ни к Востоку, ни к Западу, представляет собой явление исключительно важное для судеб человечества.

Христианский степной народ - казаки, которые образовали барьер между феодальным сельским хозяйством Польши и Венгрии на западе и татарами на востоке. Казаки были "диким востоком" Европы, во многих отношениях напоминавших "дикий запад" Соединённых Штатов в 19 в. Все, кто не мог ужиться в России, как невинно преследуемые, так и преступники, беглые крепостные, члены религиозных сект, воры, бродяги, убийцы - все искали пристанища в южных степях, чтобы начать жить заново и бороться за жизнь и свободу против поляков, русских и татар - всё равно против кого.

Понятно, что те, кто бежал от находившихся на Востоке татар, тоже становились ингредиентом этой казацкой смеси. Основное место среди этих новых кочевых племён занимали украинские казаки на Днепре и донские казаки на Дону. Постепенно этот приграничный народ привлекли на российскую имперскую службу. Они стали орудием в борьбе против ...монгольских кочевых племён - сначала в Туркестане, затем по всей Сибири вплоть до Амура.

...к 16 в. монголо - татарские и тюркские народы уже не проявляли направленной вовне активности и стали объектом вторжения и подчинения. Их теснили как христианская Россия на Западе, так и Китай на востоке.

На протяжении всего 17 в. казаки распространялись из Европейской России на восток, основывая поселения везде, где они находили благоприятные условия для ведения сельского хозяйства. Кордоны фордов и опорных пунктов образовывали на юге движущуюся границу из этих поселений, где тюркские народы были всё ещё сильны и активны; на северо - востоке же у России не было границы до тех пор, пока она не достигла Тихого океана.