Он растянулся на ложе, довольно поглядывая на одежду, висящую в изголовье. Поверх начищенной брони лежала старая красная рубаха, тщательно выстиранная и зашитая, а на ней – совершенно новая, цвета обожжённой глины, подарок самого наместника. Хифинхелф был доволен и наградой, и тем, что выручил за бурдюк скарсовой крови, - этих денег хватит надолго. Он бы и с Алсеком поделился, если бы тот не отказывался при каждом напоминании.

- А иссторию Глорна я бы посслушшал, - сказал ящер, переворачиваясь набок. Жар очага разогрел его чешую, теперь иприлор пытался остудить её, - иначе уснуть получится лишь к рассвету.

- Недурно было бы также посслать вессть Румингьяви, - продолжил он, не дождавшись от Алсека ответа. – Хотя – он, наверное, уже знает. Сскоро ссам напишшет. Сспроссит, как мы приготовили этого Сскарсса, и хорошшая ли вышшла броня из его шшкуры…

- Хиф, песка тебе за пояс! – не выдержал жрец. – Напишешь – хвост оторву!

- Хссс, - ящер подразнил его раздвоенным языком и откатился к стене, чтобы Алсек до него не дотянулся. – Румингьяви крассиво рассказывал о жарком из Сскарсса. Я бы попробовал. Вссё лучшше, чем похлёбка из медуз нашшего Нецисса, храни его Аойген…

- Ну и жарища, - пробормотала Аманкайя, запуская руку в горшок с водой и вытирая лоб. – Сильная будет буря. Хифинхелф, тебя полить? Сам ты нескоро остынешь.

Ящер повернулся к ней – и Алсек, улучив момент, цапнул его за хвост и дёрнул, тут же откатываясь к дальней стене, - иприлор не всегда соизмерял силу, лучше было держаться подальше от его лап.

- Хсссс! – Хифинхелф вскинулся, ударил чешуйчатой ладонью по воздуху, но до Алсека не дотянулся. За перегородкой зашевелился кто-то из жильцов – возня в спальне разбудила их.

- Алссек… - начал было сердитый ящер, но тут же замолчал и повернулся к окну. Что-то стучало по ставням, негромко, но настойчиво, царапало их и явно пыталось попасть в комнату.

- Отии летают по ночам, - хмыкнул Алсек – теперь и он слышал постукивание и скрип. – Впусти её, Хиф. Может, она от Румингьяви…

Что-то длиннотелое, похожее на стрекозу, но с оперёнными крыльями, юркнуло в окно и замерло на столе, вцепившись в дерево жёсткими когтистыми лапами. Там, где у живого зверька была бы голова, поблескивал маленький кристалл прозрачного кварца.

- Хссс? – Хифинхелф закрыл ставни и повернулся к странному существу, растерянно ощупывая воздух раздвоенным языком. От пришельца не пахло ничем живым.

- Вирка? – Алсек осторожно взял неживое создание за середину туловища, нащупал стык – место, где соединялся тонкий футляр и его крышка. «Зверёк» развалился пополам, не издав ни звука – только переступил с места на место, возвращаясь в устойчивое положение. Крышка футляра – бывшая голова – осталась лежать, поблескивая глазом-кристаллом. Хифинхелф склонился над ней, упираясь лапами в стол, устремив на вирку немигающий взгляд – только язык дрожал от любопытства.

- Какая странная штуковина! – Аманкайя потянула вирку за крыло, собранное из белых чаячьих перьев. Ящер сердито зашипел и пересадил пришельца себе на руку.

- Вещь почтеннейшего Даакеха, - пробормотал жрец, скользнув взглядом по незаметной резьбе на футляре. – Тут послание…

- Опять нитки?! – шевельнул хвостом иприлор. Алсек рассеянно кивнул, поднося путаницу нитей к светильнику и ощупывая узелки. Этот поздний вечер был жарким и нестерпимо душным, как обычно бывало перед налётом небесных змей из пустыни, но Алсеку сейчас было зябко – он даже поёжился.

- Послание от разведчиков Вегмийи, - прошептал он. – От самого Интигвамана. Сегодня, после полудня, воины Джаскара захватили крепость Хекоу – и дом Льоке Ханан Кеснека, и Храм Солнца. Над Хекоу стаей висят полуденники, среди воинов видели Скарсов. Город горел, но сейчас огонь погас. Видели множество пленных. Льоке мёртв, но многие горожане живы. И… разведчики видели множество убитых кошек. Они развешены вдоль стены Хекоу, как трофеи. Йиннэн, сегоны и обычные коты…

Хифинхелф вздрогнул и едва не выронил вирку.

- Сссожги меня Кеоссс! Опять Джассскар?! Что ещё там, Алсссек? Что думает намессстник?!

- Это всё, Хиф, - покачал головой жрец, быстро завязывая узелки на паре двуцветных нитей. – Больше ничего там нет. Зген всесильный! Второй город за месяц переходит к Джаскару… Так поверишь и в Кровавое Солнце! Знать бы ещё, чем ему кошки не по нраву…

- Йиннэн тогда помогли изгнать его, - прошептала Аманкайя и поёжилась. – Джаскар такого приказать не мог… это воля самого Тзангола. Мне кажется, Хиф, его изгнание не усмирило…

- Хэсссс! – ящер махнул хвостом. – Сскоро у васс посстроят ещё один храм, а Джасскар наденет венец Ссапа Кесснека. Ессли бы я был котом, я бы из Эхекатлана сскрылсся. Заметь ещё одну шштуку, Алссек. Полуденники сслетелиссь всслед за Сскарссами…

- Это понятно, Хиф, - поморщился жрец. – Полуденники крепко привязаны к солнцу, если солнце взошло на земле – они слетятся туда. Почтенному Шафкату это будет интересно, но сейчас неохота будить его.

Хифинхелф покрутил в руках части вирки и соединил их. Крылатая штуковина взлетела с его ладони и ударилась о ставни. Выпроводив гостя на улицу, ящер прислонился спиной к ставням и сложил лапы на груди.

- Намесстник заботитсся о васс, - покачал он головой. – Предупреждает… Надеюссь, о новом власстителе Эхекатлана вы тоже узнаете заранее. Утром отправлю вессточку папашше и прочим сстарейшшинам. На яруссах и в засстенье должны быть пусстые сстроения…

- Угомонись, Хиф, - нахмурился Алсек. – Если бы из-за каждой стычки между Ханан Кеснеками я убегал из города…

- И чассто раньшше они выжигали города? – недобро оскалился иприлор.

- В Хекоу вовсе не сжигали всё подряд – и убили немногих, - отмахнулся жрец. – Джаскар усмирил огненных воинов. В другие города он пошлёт вестников, и всё будет сделано по обычаям страны Кеснек. Даже если нет – я никуда не побегу. Это мой город, в конце-то концов! А ты беги, если боишься.

- Хссс, - глаза ящера сверкнули. – Подумай немного, Алссек. Изгоняли Тзангола не только кошшки. Джасскар, может, не хочет ничего сстранного, но вот ссам змей…

По ту сторону завесы кто-то тяжело повернулся и зевнул.

- Что за тарраррам срреди ночи? – вполголоса спросила очень недовольная Ярра. Алсек, открывший было рот для ответа, прикусил язык.

- И верно, - пробормотал ящер, возвращаясь в постель. – Дай мне воды, Аманкайя. Сслишшком жарко для ссна…

Снова стало тихо, только иприлор возился, мокрой лапой вытирая спину и грудь. Алсек накрыл светильник колпаком, растянулся на ложе, но сон не шёл.

«Не нравится мне всё это,» - думал он, пытаясь отогнать видения разгромленного Шуна – не хватало ещё всю ночь на них любоваться! «Понятия не имею, что делают с немирными богами! По уму, другие боги должны бы следить, чтобы никто не наворотил лишнего. Интересно, Зген знает, где Кровавое Солнце? Куннаргаан говорил – змей живёт в логове. Под землёй, что ли? А зачем?..»

Он перевернулся на другой бок, но мысли из головы не высыпались. «Вот если бы поговорить с Джаскаром – как он управляется с живым божеством? Если впрямь Тзангол даровал ему две победы – может, Джаскару в самом деле впору венец Сапа Кеснека? И война, Джилан её пожри, закончится…»

Он сам не заметил, как задремал, но не прошло и Акена, как неведомая сила сбросила его с постели. Алсек растерянно мигал, сидя на циновке и держась двумя руками за голову. Что-то пульсировало в висках, под черепом, и так сильно, что красная рябь плыла перед глазами, и каждый вздох отдавался болью.

- Хиф! – голос жреца был сейчас тоньше мышиного писка. У соседней стены что-то дёрнулось и зашипело.

- Хсссс! – Хифинхелф кое-как оттолкнулся от пола, встал, шатаясь, взмахом лапы сбросил колпак со светильника, и снова осел на пол, хватаясь за голову. Давление на виски на мгновение ослабло, но тут же болью вспыхнуло темя.

- К’чин ун-ну! – выдохнул иприлор, оглядываясь по сторонам. – Алссек! Где Аманкайя?!