***

Роза и Теодор ахнули, едва добрались до ристалища. Турнир ещё не начался — Роза облегчённо вздохнула. Для богатых семейств соорудили шатры, остальных же усадили на грубо сколоченные деревянные скамейки. Шум пришедших, их восторги, предвкушающий шёпот, даже шелест юбок ласкали уши, а тёплый ветер — кожу.

Где-то вдалеке, в тени шатра, показалась принцесса Фриналина, облачённая в фиолетовые шелка. Она смотрела на короля-отца и восторженно о чём-то рассказывала. Тёмные кудри, ниспадающие на плечи, ясные голубые глаза — она была прекраснейшей девушкой Рощи, за что обрела звание Фиолетовой розы — самой редкой и ароматной. Другая же Роза, куда более заурядная, видела, как Тео смотрит на принцессу и тяжело вздыхает.

— И он собирается… сражаться с рыцарями на Золотой Лошади?

— Ох, Тео! — слабо улыбнулась Роза. — Пока ты сидел за книжками, он всё время тренировался на мечах! Сначала на деревянных, а потом достал откуда-то настоящие. Говорят, кто-то из его друзей украл из дома.

— Однажды он пришёл домой с порезом на лице. Мама плакала, просила его не драться, ведь он ещё не дорос до клинка… но Кеспи ничего не хочет знать!

— Где он? Ох! Какая я дура! Нужно было отнести ему пирожки, пока не начался турнир. Он не ел с утра!

— Мест мало, на твоё сядут… — неуверенно забормотал Теодор, но в итоге сам встал и пошёл за ней следом. Роза пробиралась сквозь толпу с горячей корзиной. А Тео негодовал. Мама, Роза, даже папа — все только и знают, что бегать за Кеспианом и спасать его от бед, которые он сам на себя навлекает. И какая ждала благодарность? Никакой. Лишь крики и недовольства: они только мешают ему! — И вообще — ты неслась к нему ради пирожков?

Когда столпотворение было пройдено, Теодор вздохнул так, словно не дышал с минуту. Роза же бодрыми шажками продолжила путь — точно не её волосы кто-то зацепил, точно не её платье перепачкали.

— Помнишь, однажды Кеспиан наступил на змею в траве? Я шла сзади и увидела её. Ещё миг, и она бы его укусила! Я попросила змею остановиться, и она послушалась. А ещё белка — та, что ты хотел подержать на руках? Помнишь — я велела ей спуститься, и она спустилась!

— Да, заговаривать животных ты умеешь, — тепло улыбнулся Тео, однако связи турнира и этого умения Розы не видел в упор. Пока они с ней не нагнали Золотую лошадь.

— Кеспи! — закричала Роза, просияв. Она протянула корзинку другу, облачённому в доспехи. На четырнадцатилетнем мальчике они сидели плохо и были, вероятно, невыносимо для него тяжелы. Но Кеспиан таков, что никогда не станет жаловаться. Он стоял возле лошади и кормил её редчайшими фиолетовыми розами: они делали этих красавиц покорными. — С яблоками, твои любимые. Ты ведь не ел с утра, да?

Услышав звенящий голосок подруги, Кеспиан откинул забрало* на лоб и взял корзинку. Тёмные прядки его вечно растрёпанных волос прилипли к потному лбу.

— Спасибо, ты — чудо, — с улыбкой принял он корзину и отправил пирожок в рот.

Теодор обомлел: брат редко говорил кому-то приятное. Что же Роза должна ему сделать? Фиолетовые розы (этот воришка точно пробрался на единственный во всей Роще луг с ними и не попался стражникам — неслыханная ловкость!) вот-вот кончатся, лошадь «очнётся» и перестанет слушаться. Тут-то Роза её и заговорит, поможет другу обманом…

Поняв это, Тео сглотнул в горле комок. Роза пошла на риск, её могут наказать, если узнают. Ибо побеждать в поединках надо честно, завоёвывать расположение Золотой лошади — тоже. Он горько вздохнул. Всё решено, а вмешательство ничего не изменит.

— Удачи вам обоим, — тихо проговорил Теодор.

— Забери её, будьте рядом, — наказал, взобравшись на лошадь, Кеспиан. — Роза будет заговаривать с дальнего расстояния. Она умеет, мы проверяли.

Роза бодро закивала, Теодор послушно взял её за руку и повёл к свободному месту. Слишком маленькому, чтобы поместить двоих, а потому он, не задумываясь, уступил Розе. Златовласка благодарно заворковала и наградила Тео оставшейся парочкой пирожков.

Турнир начался. На ослепительных Золотых лошадях выезжали рыцари — сильные, отважные, благородные. Мечи скрещивались, сталь доспехов сверкала, как и улыбки восторженных женщин. Шёпот, смех и приятное, сладкое томление негласно царствовали над толпой. В латах отражалась желтизна солнца, бирюза далёких деревьев — и, конечно же, розовые розы. Вышитые на платьях дам, украшавшие их волосы, да и обыкновенные живые цветы — какая-нибудь из них непременно достанется принцессе Фриналине. Ведь она бесконечно любима многими.

— Кеспи выходит! — шепнула Роза, указав на рыцаря в знакомых ей и Тео доспехах.

— Но до пятнадцати лет… воспрещено! И он не получил лошадь, а украл её! — Теодор понимал, что спохватился по меньшей мере поздно. С другой стороны, в ту же секунду он ощутил злорадство: если обман раскроется, брата утихомирят раз и навсегда. Уж об этом король позаботится! Кеспиан купался в реке, пока остальные учили уроки, соревновался на деревянных мечах, когда остальные помогали старшим по хозяйству. И мать, и даже отец оказались бессильны против его воли стать рыцарем и заполучить Золотую лошадь. Бесспорно, с таким упрямством Кеспиан добьётся всего, чего захочет. Но какой ценой?

Давно пора его проучить.

Теодор опёрся о бортик и сосредоточенно смотрел на брата. Люди тем временем перешёптывались: рыцарь — странный малый, взялся из неоткуда, да и доспехи ему явно велики — сидят плохо. На ристалище был обязан выйти другой — но неужто он сменил доспехи? Однако самого Кеспиана разговоры не волновали. Со стальной решимостью он поскакал на противника, как вдруг…

— Кеспи? — разинул Тео рот.

— Кеспи! — до смерти перепугалась Роза.

Лошадь вышла из-под контроля — магия фиолетовых роз исчерпала себя. Животное, очевидно, ощутило — сидящий на ней её недостоин. Он не пытался подружиться, не проявил должного терпения в её завоевании и украл её. Поманил цветками и взял себе. Как вор!

В кобыле пробудилась неистовая злость. Она заржала и встала на дыбы, пытаясь сбросить наездника с себя. Эти животные прекрасны, но дико своенравны — с ними трудней, чем с обычными лошадьми. Едва ли кто-то, кроме истинного хозяина, которого она сама же и изберёт, её успокоит.

Толпа застыла в ужасе. Лошадь скакала и извивалась, мотала головой и бесновалась. Кеспиан, быть может, и хотел показать испуг, но держался уверенно. Твёрдо, как и следует рыцарю. Ещё секунда — и он свалится. И свалится в тяжёлых доспехах, прямо на глазах у судей и короля.

— Лошадка, тихо, тихо. Не дёргайся, всё хорошо, — Роза прикрыла рот руками, чтобы никто не услышал заговора. Тео даже забормотал что-то вслух, дабы помочь. — Кеспи — хороший хозяин. Он будет оберегать тебя, заботиться, лелеять. Он не причинит тебе зла! — девочка взглянула на животное. Миг — и оно успокоилось. Встало прямо, как и следовало, затем обернулось к ней и фыркнуло. После чего послушно направилось к другой Золотой лошади — своему противнику. Всё уладилось. Роза сумела.

Ристалище наполнил лязг и танец бликов. Как мальчик сразится с мужчиной? Как Кеспиан, укравший звание рыцаря на короткий сегодняшний день, выстоит против опытного фехтовальщика и наездника?

Роза не знала, за что молиться: то ли за успех Кеспиана, то ли за покорность лошади. Пока последняя вела себя, как нужно, девчушка просила за возлюбленного и исполнение его главной мечты…

… и выпросила.

Удача раскрыла упрямому мальчишке объятья, вселив в него невиданные силы и завидную ловкость. Поединок за поединком, он приближался к победе с азартом и яростью в глазах. Один противник за другим выпадали из седла. Сама судьба вела Кеспиана к победе. Раз за разом, удар за ударом…

Услышав объявление победителя, вопли и рукоплескания, привставшая Роза рухнула обратно на место. Теодор изумлённо, но радостно что-то лепетал, дамы перешёптывались.

Более всего Роза переживала за оплошность: она не заговорила лошадь сразу. Едва животное появилось на виду, едва Кеспиан выехал… А к чему это могло бы привести! Вина легла на хрупкие девичьи плечи исполинским грузом.