Был еще только апрель, еще два месяца я буду сильной как новорожденный вампир. Джаспер казался сильнее, чем Эммет, — я вспомнила, что человеческая кровь давала в этом отношении преимущества — но я все еще была сильнее его, и я могла продумывать свои атаки.
По крайней мере, до того, как Джаспер снова заговорил.
— Ты хотя бы любила его? — спросил он, нацеливая удар в мою голову, который в процессе превратился в акробатический прием, потому что он передумал на полпути. Я увернулась, замерла, а потом до меня дошел смысл его слов. Они настолько ошеломили меня, что я не смогла увернуться от мощного удара его целой руки мне в грудину.
Я пролетела по воздуху; он ждал, пока я приземлюсь, и с размаху топнул ногой по моему колену, разломив мне ногу пополам. Я закричала и поползла за оторванной ногой, а Джаспер решил отказаться от дальшейшего расчленения меня на части, и вместо этого сказал:
— Потому что если бы ты его любила… ты была бы сейчас как я, правда же?
— Ты… — мне не нужно было говорить с ним, мне нужно сосредоточиться на выживании. Я подобрала свою ногу, плюнула на нее, и приставила обратно к колену, затем вскочила и снова побежала прочь.
— Элис этого не видела… слишком много волков, — сказал он, побежав за мной следом. — Но мы слышали об этом… знаешь, как раз перед тем, как они убили ее из-за тебя… Эдвард мертв, или ты об этом не знала? Или ты кинула его?
— Нет! — выкрикнула я.
— Но ты кажешься такой довольной жизнью, Белла, — прорычал Джаспер. — Конечно, я не могу точно сказать, но думаю, что если бы ты любила его, ты бы была более-менее похожа на меня… или ты была бы едва живой, как Марк… или стала бы мстить, как Ирина… но нет, ты в полном порядке, ты гуляешь по Теннеси… пешком.
— Я не в порядке!
Он снова догнал меня, оттолкнулся от земли и нацелил ногу мне прямо в середину спины. Моей скорости было достаточно, чтобы удар меня не травмировал, но он сбил меня с ног, и я покатилась вниз по склону холма, по которому я бежала.
Джаспер стоял на его вершине, наблюдая, как я поднимаюсь на ноги.
— Не могу сказать, — он пожал плечами. — Как я и говорил.
И он снова погнался за мной. Я развернулась, чтобы ударить его по лицу, как только он подойдет поближе. Я промахнулась в голову, но попала в плечо его здоровой руки. Рука отвалилась. Он даже не попытался вернуть ее на место, просто продолжал преследовать меня; спустя мгновение он приземлился прямо на меня, и ударил ногой мне по горлу, достаточно хорошо сохраняя равновесие даже без рук.
Моя шея пошла трещинами, но не разорвалась, и он снова приостановился, чтобы посмеяться надо мной, пока я исцеляла булькающее горло. Рана затягивалась медленнее, чем предыдущие — за последнюю минуту я была вынуждена прикреплять на место руку и ногу, а запасы яда у меня были не бесконечные.
— Ну а теперь, — сказал Джаспер, — я знаю, что он любил тебя. И ты тоже что-то к нему чувствовала… Я так думаю… до тех пор, пока ты не выпала из-под моего воздействия. Но — любила ли ты его? На самом деле? Или у тебя и к любви тоже есть иммунитет, дорогая сестрица?
Он бросился ко мне, чтобы нанести больше повреждений, пока моя шея еще не полностью исцелилась, но я оттолкнула его руками и ногой, и он отлетел от меня. Его занесло при приземлении, а я не стала ждать, когда он встанет на ноги, или моя шея полностью исцелится, и побежала.
Если Джасперу хватит остатков разума собрать свои потерянные конечности и серьезно меня атаковать, меня можно будет считать трупом. Мне нужно было пойти на хитрость. На него очень сильно действовало упоминание имени Элис, возможно, я достаточно сильно смогу сбить его с боевого настроя, чтобы просто спокойно поговорить.
— Элис не желала моей смерти! — крикнула я.
Он остановился как вкопанный, и я быстро глянула через плечо, чтобы оценить его реакцию. У него снова был этот потерянный, несчастный вид.
— Она любила тебя, — сказал он. А потом его лицо исказилось от ненависти. — А ты предала ее. Она любила тебя.
Он снова бросился в погоню; я продолжала бежать, по моим подсчетом, моей форы было достаточно, чтобы он поймал меня через четыре минуты.
*
Черт бы побрал мои амбиции. Я ведь не родилась со случайным иммунитетом от Джаспера, я сама его выбрала…
Можно ли его отключить? Сейчас я его чувствовала — щит откликнулся на мое желание, когда я добавила устойчивость к силе Джаспера, и когда я умирала, и возможно, если я захочу, чтобы в нем появилась прореха, Джаспер сможет просканировать меня, как он привык это со всеми делать. Он был достаточно безумен, чтобы я смогла убедить его, что он принял меня за другого вампира.
Я не знала, какие ощущения я должна была открыть, чтобы Джаспер мог почувствовать меня, или чувства вообще были ни при чем. Или просто не нужно было заморачиваться на каких-то конкретных ощущениях.
В конце концов, раньше он мог чувствовать мои эмоции… Я представила себе, как щит становится все тоньше, позволяя эмоциям просачиваться сквозь него. Я не знала точно диапазон действия силы Джаспера, но он в любом случае в него попадал, и если моя уловка сработает, он сразу это поймет. Я думала, что смогу почувствовать, как давление щита на меня ослабевает или изменяется окружающая температура, или еще что-нибудь в этом роде — но он не ощущался как материальный предмет, и я пока не знаю, как можно передать все мои ощущения словами (или действиями).
— Что… — Джаспер снова остановился. — Ты… но ты была похожа на… погоди…
Он не только подумал, что обознался, да еще из-за этого расхотел на меня нападать? Лучше, чем можно было надеяться. Если я смогу уйти живой после нашего разговора… Я снова прокрутила диалог у себя в голове. Я не однозначно выдала себя, он сам первым называл все имена… хотя мне все равно нужна была легенда, чтобы оправдать свой внешний вид и золотые глаза, и некоторые из моих фраз. Хотя, если он с самого начала сомневался, то я смогу уйти и без цельной истории, и пусть сам заполняет в ней пробелы наиболее правдоподобными деталями.
— Подожди, — в отчаянии сказал Джаспер. — Прошу прощения, ты не она… ты просто похожа… она мертва, а ты похожа на человека, которого я знал, но она тоже мертва, у меня галлюцинации, я прошу прощения. Питер и Шарлотта будут… они помогают мне…
Он потерял свою убежденность в том, что я — это я. Хорошо, что меня считают мертвой.
— Да ты вообще о чем?! — закричала я. — Боже правый! Я только хотела спросить, можно ли пройти через территорию! А ты назвал меня “Белла” и оторвал мне руку! Что, черт побери, вообще с тобой такое? И ты ешь людей? Это что, нормально?! Я имею в виду, да, они пахнут потрясающе, но я думала, что мой создатель преувеличивал, когда говорил, что вампиры реально их убивают! — надо было как-то оправдать свое смущение по поводу красных глаз. По крайней мере, оттенок красного цвета у его глаз был совсем не таким, как у новорожденных, хотя ошибка, которую я якобы сделала, все равно была глупой. — Но, знаешь ли, он хотя бы ноги мне при этом не отрывал, как ты! Спасибо, кстати, за то, что сообщил о том, что вампиры не бессмертны, хотя я думала, что это слово обозначает, что мы вообще не можем умереть. С этих пор я буду очень осторожна при разговорах с незнакомцами. — А это должно было объяснить, почему я задала вопрос “Как?” о смерти Элис.
— Извини! — прокричал он. — Просто ты похожа на кого-то, кого я знал, но она мертва…
— Если я остановлюсь, чтобы поговорить с тобой, ты снова на меня нападешь? — с возмущением спросила я.
— Нет, я не буду, не буду нападать, — сказал он, и я замедлила шаг.
— Ты очень, очень похожа на нее, — пробормотал он. — Очень. А может и нет. Я вижу то, чего на самом деле нет… Может быть, ты на самом деле вообще на нее не похожа.
— А эта… которая Белла? — сказала я, остановившись на безопасном расстоянии. — Твоя сестра? Чувак, я не знаю ее, но уверена, что я ни капли на тебя не похожа.
Он кивнул.
— Эм, смотри… я тут с ковеном… о территории ты можешь договориться с ними… они там…
