Но он хотел, чтобы я жила.

— Как думаешь, ковен будет проблемой? — спросил мужчина.

— Нет, я в этом сомневаюсь… — начала Адди. — Иду, босс! — Аро что-то сделал, что-то, чего я не услышала, возможно, отозвал их прочь.

Шаги отдалились.

Вокруг была тишина.

Эдвард хотел, чтобы я осталась в живых.

Я оставалась неподвижной.

По крайней мере, видимые повреждения залечились.

*

Мою жажду не волновало, что я осталась одна. Она в любом случае пришла, вызывая настойчивое жжение в горле.

Я наблюдала за восходом солнца, и смотрела, как маленькие бриллианты искрятся на моей гладкой коже. Все прошло, а у меня из отметин на теле остался только шрам от укуса на запястье. Но травмы и “выздоровление”, если это можно так назвать, отняли у меня много сил. Я не знаю, что может произойти, если я быстро не добуду кровь, но на моем здоровье это явно скажется не лучшим образом.

Я ничего не слышала. Целую ночь. Вольтури побывали тут и исчезли, вместе с волками. Никто даже не заглянул в яму с пеплом. Сейчас я могла спокойно подняться и идти на охоту.

Эдвард бы одобрил.

Я заставила себя принять сидячее положение. Я казалась себе хрупкой, но боли или усталости не было. Я могла передвигаться. Я была в подходящей форме для охоты на животных.

Я вылезла из ямы медленнее, чем следовало, и посмотрела на поле, покрытое росой, на яму, в которую были небрежно скинуты останки Гарри и Сью. Если бы кто-то из людей забрел сюда и нашел кучи жирного пепла, он мог бы подумать, что тут готовили шашлыки или что-то вроде этого. Никто и не подумал бы о могиле.

Я набросала немного грязи на пепел, но не могла собраться с силами для того, чтобы нормально их похоронить.

— Гарри, — сказала я. — Сью, — Только их имена. Подтверждая, что я знала о том, что они здесь были, или о том, что их материальная оболочка, которую они когда-то занимали, была здесь.

Затем я решилась обернуться.

Посреди поля была куча пепла, неотличимая от той, на которой лежала я.

Я не могла выговорить его имя. Слова застревали в горле.

Я подошла к куче и молча коснулась пепла. Она даже не была больше теплой, я ждала неизвестно чего в яме достаточно долго для того, чтобы она успела остыть. Я осторожно взяла один кусочек угля.

Я хотела положить его в медальон. У меня его больше не было — ни медальона, ни колец, ни браслета, ни одежды, ни бумажника, ни волос. Щит спас от огня меня саму, но не мои вещи, и волосы не излечивались так же, как плоть. Украшения, по крайней мере, могли остаться там же, где меня разорвали на части. Я побрела в том направлении, сжимая в ладони обугленный обломок.

Я и правда нашла медальон. Застежка сломалась, но цепочка в основном была в порядке, и с подвеской все было хорошо. Я обвязала цепочку вокруг шеи и открыла медальон, чтобы положить уголек между фотографиями.

Элспет…

*

Я хотела поискать остальные украшения. По крайней мере, кольца — они были физическим напоминанием, что Эдвард когда-то существовал, что он любил меня и принадлежал только мне. Но поиски медальона заняли долгое время, и меня мучила невыносимая жажда.

Я прислушалась. В лесу вокруг было относительно мало живности — логично, учитывая, сколько вампиров неизвестно-сколько-долго ошивалось в окрестностях. Я не знала, что это был за день. Когда меня разорвали в клочья, я потеряла всякое чувство времени. По крайней мере, все еще была осень. Но на границе слышимости появились лоси, и я бросилась за ними в погоню, убила троих и выпила их досуха. На вкус травоядные животные были горькими, но меня это уже не заботило. Мне нужно было утолить жажду. Сила возвращалась ко мне вместе с живой кровью. Запоздало, но я снова была в нормальном физическом состоянии, если не считать отсутствия волос.

Когда я наелась, я отметила, что все еще могу чувствовать свой щит. Когда я была голодна, я не особо сильно его ощущала, но сейчас я бы описала его как слой чего-то, обернутый вокруг меня. Я коснулась руки, но пальцы ничего не обнаружили… это был какой-то второй уровень чувствительности, вроде второго слухового канала, который был у Эдварда…

Мои размышления сразу смешались в кучу. Я непроизвольно поперхнулась и откашлялась, с каплями горькой крови. Неужели теперь так будет всегда? Каждая мысль будет приводить к Эдварду, а каждая мысль об Эдварде будет снова бросать меня в пучину горя? Я не смогу нормально жить в таком состоянии. Это было бы не важно… но Эдвард хотел бы, чтобы я жила, жила — а не превращалась в кучку пепла. Я знаю, он хотел, чтобы я жила.

“Я не позволю тебе умереть…” — я так отчетливо помнила его голос. Такой мягкий и уверенный.

Я всем сердцем желала, чтобы он любил меня меньше, чтобы он смог оставить меня и сбежать. Он мог бы сбежать. Они не планировали его убивать — он так сказал. Им не нужно было бы его убивать, если бы он не был так одержим мною, что после моей смерти вербовать его было бы бесполезно. То, что я смогла пережить их атаку, сделало такую причину его смерти еще более ужасной. Но даже если бы меня полностью сожгли, он мог бы остаться жив. Если бы он любил меня меньше.

Я вернулась и принялась искать кольца. Сначала я нашла браслет — один из бриллиантов выскочил из оправы и выглядывал из-под листика. Некоторые из серебряных деталей были деформированы. Браслет стал менее гибким, чем раньше. Но я все равно его надела и продолжила поиски.

Из колец первым я нашла обручальное. Оно немного погнулось, но узор из драгоценных камней был в порядке. Свадебное кольцо лежало неподалеку и выглядело прекрасно. Я надела его, но не осмелилась исправить форму первого кольца. Нужно было найти способ, чтобы починить его с профессиональной помощью. А пока я повесила его на цепочку вместе с медальоном.

Я нигде не могла найти кольцо Эдварда. Я обыскала каждый дюйм леса в окрестностях и там, где нас настигли, я прошла весь путь от того места до поля, я закрыла глаза и заставила себя рыться в куче пепла. Его не было — даже в виде оплавленного кусочка золота. Я не знала, что с ним могло случиться. Неужели один из Вольтури удосужился украсть его, но оставил мои кольца нетронутыми? Почему? Зачем оно могло им понадобиться? Я восстановила в памяти все свои шаги, искала на изрытой почве, где его могли втоптать в землю, я перерыла все кучи палой листвы, одну за другой. Ничего.

Хотя я и могла голышом бродить по лесу и искать остальные кольца всю оставшуюся жизнь, но не думаю, что живой Эдвард хотел бы, чтобы я так поступила. Я начинала думать, что мне теперь всегда придется для мотивации использовать этот способ. Но так я никогда не смогу сделать то, что Эдвард не захотел бы, чтобы я сделала.

А что насчет Элспет?

Все думали, что я умерла — даже если они сейчас так не думают, новость дойдет до них достаточно быстро. Это дает мне какие-то гарантии безопасности. И ей тоже. Никто не будет меня искать, и она не будет приманкой в ловушке, предназначенной для уже мертвой женщины. Она будет в безопасности в Денали.

Если бы я пришла за ней, тогда мои родственники узнали бы, что я жива. И эти сведения рано или поздно дошли бы до Вольтури. Тогда мне нужно будет не просто залечь на дно, а сбежать, и Элспет будет в опасности. У меня было достаточно доказательств, что моя защита никому больше не поможет. Эдварду она не помогла.

Я хотела быть с ней, я хотела заполнить дочерью ту дыру, которую смерть Эдварда оставила во мне, я хотела прижать ее к себе, и чтобы она согрела меня, я хотела провести по ее волосам, которые были так похожи на его, я снова хотела видеть лицо ее отца в ее снах. Я хотела, чтобы она знала, что она была сиротой только наполовину.

Но мне нужно, чтобы она была в безопасности.

Я потеряла больше, чем могла вынести. Если бы Элспет умерла — не знаю, смогла бы я жить дальше, даже учитывая то, что Эдвард хотел бы видеть меня живой. Она была последним напоминанием о нем, его частью, она должна была остаться в живых.

Я побрела в сторону деревни, где, предположительно, всех жителей либо убили, либо похитили, а все остальное сожгли. Так и было. Я шла по опустевшей резервации, и меня окружали обуглившиеся развалины домов. Я последовала дальше, к хижине Гарри. Она была невредима, по крайней мере, настолько, насколько ей позволяло ее изначальное полуразрушенное состояние. Внутри было немного личных вещей. Я позаимствовала комплект одежды у Сью. Ей она уже не нужна, и никто ее не хватится. У нее была небольшая коллекция платков. Я обернула один из них вокруг своего безволосого скальпа. Лишенная волос и с постоянным ощущением присутствия щита на коже я чувствовала себя ужасно странно.