Я открыл глаза и в ужасе отшатнулся назад. Это...

-Какого хрена..? – тихо выдохнул я, пятясь назад. Еще сильнее стискивая хвост зверя в кулак.

-Морфея не такая, как другие иные. Ее Изнанка может менять свое обличие и менять свою сущность, – тихо, словно боясь, ответил зверь, тоже пятясь.

Из зеркала на нас смотрело странное животное. У него было тело похожее на оленя, с длинными птичьими ногами, покрытыми мелкой черной чешуёй и длинным, похожим на плеть, хвостом с алой кисточкой на конце. У нее человеческий, женский, торс. Загорелая кожа отдает золотом, а задняя часть шеи, плечи, виски и острые скулы покрыты мелкими, шоколадными пятнами. Нечеловечески длинные руки заканчиваются сильно вытянутыми кистями, с пальцами в два раза превышающими длину человеческих. И на птичьих и на человеческих лапах были длинные острые когти, похожие на черные лезвия. У нее получеловеческое – полу кошачье лицо, с по-кошачьи широким носом и высокими острыми скулами. Она искажает тонкие губы в хищном оскале, сверкая острыми белыми зубами. Огромные синие глаза пересечены кошачьим, вертикальным зрачком. У нее очень густая, местами спутанная, грива малиново-винного цвета. Она растет вдоль позвоночника, до самой поясницы, накрывая животное подобно одеялу. И самое главное, это ослепительно белые, ветвистые рога.

Животное поражало и завораживало своей красотой и статностью, но вместе с тем и пугало своей силой и злостью. Я каждой клеточкой своего тело чувствовал его гнев.

-Сколько лиц у ее Изнанки? – полушёпотом спросил я.

-Столько – сколько нужно, – рыкнул зверь, таща меня влево, в сторону Клена...

-Почему ее Изнанка меняется?

-Потому что она сама меняется. Изнанка – это твое отражение. Если с тобой что-то не так, то это отразится и на Изнанке.

-Изнанка Клёна – это Волк, – сказал я, плетясь за зверем. Это не было сложным умозаключением – это просто логика и еще какое-то врожденное знание.

-Кажется, ты начинаешь понимать, что к чему, – усмехается зверь, подводя меня к высокому красивому молодому мужчине, к которому я так прикипел за эти два месяца.

Клен – такой же статный и красивый, каким я его выдел в последний раз. Таким он был и когда я его в первый раз увидел. Он такой всегда, не зависимо от времени суток или настроения. Клен всегда прекрасен.

Я подхожу к нему совсем близко, наплевав на шипение зверя рядом. От него все так же пахнет горьким миндалем, полынью, тархуном и немного горьким кофе. Его волосы сильно отросли и теперь доставали до плеч, мягкими прямыми прядями обрамляя лицо.

Из зеркала на меня смотрел Волк. Огромный хищник, который совсем не выглядел грозно или пугающе. Он скорее похож на большую добрую собаку. Странно говорить так о монстре в десять раз больше и тяжелее тебя, но я не чувствую от него никакой угрозы. Такое уже было. В первую ночь в лесу. Тогда тоже не было страха, только легкое волнение.

-Он такой же, каким я его помню, – впервые за время, проведенное здесь, я облегчённо выдохнул. Я боялся заглядывать в его зеркало, в его душу. Боялся увидеть там нечто ужасное, но все обошлось, – И снаружи, и внутри.

-Да, – недовольно зашипел зверь, – И это самое странное, – он снова схватил меня за плечо, на этот раз за правое, всаживая когти под кожу, – Он – единственный из всех, кого я когда либо видел, кто может ходить в обличии Изнанки во внешнем мире. Он не вредит при этом ни себе, ни своей Изнанке. Такова его сущность. Такова его главная способность. Клен – это мост, между двумя мирами, – зверь всадил когти еще глубже, вырывая из меня глухое шипение, – И знаешь что? Ты такой же! Только наоборот.

-Что? – я отодрал от себя его лапу, быстро залечивая раны. Меня переполняло полное непонимание и раздражение. Какого он меня опять ранит? Зачем кидается на меня? Что с ним случилось? – Какого хрена ты несешь?

-Да неужели ты все еще не понял? – машет руками зверь, громко крича, – Неужели, до тебя еще не дошло, где ты и что происходит? – я застыл на месте, оглядываясь вокруг. Теперь все зеркала стояли, окружая меня, и я видел их всех. Их Изнанки. Их души, – Кто я и кто ты?

Мир пошел кругом, и я выпустил хвост из ослабшего кулака, раскрывая кровоточащую ладонь. Я перевел взгляд на... Зеркало.

-Ты моя Изнанка, – выдохнул я, прижимаясь лбом к холодному стеклу и кладя на него окровавленную ладонь, – Поэтому ты так хорошо здесь ориентируешься и знаешь ответы на все мои вопросы. Ты думаешь, как я, чувствуешь, как я и ведешь себя, как я...

-Да, – спокойно кивает зверь, отрывая такую же окровавленную, как и моя, правую ладонь, прижимая ее к стеклу по ту сторону, – И ты единственный, кто может говорить со своей Изнанкой вот так. Ты единственный, кто может находиться на Изнанке в своем человеческом обличие. Или менять кого-то, подстраивая под себя.

-Так было с Азазель, когда мы только здесь оказались, – выдохнул я. Все складывается.

-Да. Ты впервые провел на изнанку кого-то, поэтому, ты сначала увидел ее изнанку и только потом твое сознание изменило ее в более привычную для тебя форму, – зверь достал откуда-то из-за спины птицу из того самого листа бумаги. Я по инерции достал из кармана бумагу и карандаш, – На Изнанке все мы связаны и через Изнанку можно найти кого угодно. Ты делал так раньше, ты сделаешь так и сейчас. Найди их. Найди Морфею и Елену.

Я еще раз огляделся вокруг. Теперь все прояснилось. Все ответы в моих руках. Мне нужно только сделать шаг. Я вынул из кармана свой жетон, легким движением накидывая его на шею. Зверь одобрительно кивнул, протягивая мне руку.

Всего один шаг.

Я чуть сильнее надавливаю окровавленной рукой на холодное стекло и чувствую, как моя рука проходит, будто сквозь лед. Я чувствую, как моя ладонь соприкасается с сухой и холодной лапой зверя.

Нужно сделать всего один шаг. Всего один шаг...

====== 31.Мышеловка ======

POV Морфея

Меня поймали.

Так глупо бегать от центра почти десять лет и в итоге попасть в мышеловку...

Обычно, я пробиралась в здание Центра, через проход в стене с южной стороны. Там нет камер, и из-за густой растительности не ходит патруль. Я отключала питание, только первого круга стены. Вместе с электричеством отключалась и система обнаружения. Это длилось пять минут, после этого, программа обнаруживала неполадки системы и запускала запасную систему энергоснабжения. На все это уходило ровно 338 секунд. Более чем достаточно, чтобы пройти первый круг и пробраться за второй. Там было гораздо проще, немного ловкости и осторожности, не более.

Система рассчитана на повреждение от мелких животных, это здесь часто бывает, поэтому обмануть ее никогда не составляло проблем. Но не в этот раз.

Система пришла в норму через 236 секунд. Мне просто не хватило времени. Я застряла в стене.

Стена состоит из внешнего и внутреннего кольца. Они разделены на шлюзы по три метра в длину. Шлюзы открываются каждые десять минут, на минуту, для вентиляции, чтобы здание не перегрелось. Отключение системы защиты стопорит этот процесс и отключает систему обнаружения.

Но прошло слишком мало времени. Шлюз закрылся, замуровывая меня в стене. Сработала система защиты и в камеру пустили усыпляющий газ.

Проснулась я уже лежа в белой палате, прикованной ремнями к койке. Хотя, я не понимаю, зачем меня приковали. Сколько транквилизатора в меня всадили? Я даже во времени не ориентируюсь толком. Свет давит на глаза, и вместо звуков до меня доносится только странное, противное жужжание. Голова кружится, запах хлорки и медикаментов заглушает все посторонние запахи, еще сильнее дезориентируя.

За все то время, что я забиралась сюда, я еще никогда не была в палате. Только кабинеты врачей, склады, архивы и все тому подобное. Здесь все до омерзения стерильно и светло, будто в противовес моему стеклянному замку.

Я не знаю, сколько времени прошло, может быть час, может быть два, или два дня... Я то просыпаюсь, то засыпаю. Время и пространство, которые я всегда так хорошо ощущала, потеряли свою четкость и препараты, пропитавшие мой мозг, не дают мне его контролировать. Но все равно, через пелену наркотического забвения, ко мне, то и дело, приходят странные образы.