Сейден, рассчитывавший на быструю победу, злился все больше. То, что ему не удавалось свалить Кирина, он воспринимал как личное оскорбление. Поддавшись порыву, он пошел на рискованный шаг: попытался надавить на меч, победить противника грубой силой. В какой-то момент им обоим показалось, что это работает: Кирин, державший оборону, вынужден был отступить, ему едва удавалось не выпустить клинок из рук.

И все же он не мог поддаться. У него за спиной стояла мать, все, что осталось от его семьи, а в замке Отрео его ждала Исса. Пусть он и не победит Таниса сегодня, пусть выдаст ему свой секрет, все равно, один из генералов должен погибнуть!

Драконья энергия отреагировала на его гнев, вспыхнула с новой силой, и в этот миг он был сильнее своего противника. Меч Сейдена просто треснул и переломился, словно был сделан не из металла, а изо льда - Кирин и сам толком не понял, как это произошло. А Сейден точно такого не ожидал, он потерял равновесие и оказался на полу. Подняться он уже не смог, у его горла оказалось лезвие - древнее оружие, созданное еще для императора Торема, выдержало эту схватку.

Кирин не собирался издеваться над поверженным врагом или дарить ему пощаду. Пока война не закончена, нельзя проявлять милосердие к таким сильным противникам. Сейден ведь не оценит это и сторону не сменит, он будет верен Танису до конца. Поэтому принц и должен был остановить его здесь, одним честным и быстрым ударом.

Но он не сумел, его отвлекла вспышка боли, пронзившая правый бок. Кирин в шоке перевел взгляд на ее источник - и обнаружил, что из его тела теперь выступает кинжал, рукоять которого сжимают тонкие пальцы его матери.

Это решение далось Кронне нелегко. Она, стоявшая перед ним сейчас, дрожала, плакала - но удар все равно нанесла. Она, скрывавшая тонкий кинжал в рукаве платья, похоже, готовилась к этому заранее. Само по себе ранение не было опасным, однако Кирин почувствовал, как боль, исходящая от него, расползается по всему телу, стремительно лишая принца сил. Кинжал был отравлен чем-то... Все это было частью плана, придуманного Танисом!

Не веря себе, Кирин заглянул в глаза матери. Он надеялся почувствовать магию, заметить дурман, с помощью которого Танис управлял ею. Но ничего такого не было - за слезами императрицы светился трезвый ум, принявший самостоятельное решение. Кронна напала на собственного сына не потому, что Танис управлял ею, как управлял когда-то Сальтаром. Она предала его, потому что хотела этого. Она любила его, жалела, и все равно обрекла.

- Мама... - только и смог произнести Кирин. Силы покидали его, он знал, что вот-вот исчезнет.

- Прости меня, - еле слышно произнесла она. Кронна поддерживала его, чтобы он не упал на землю, а опустился мягко, без боли. - Ты не умрешь! Это не убьет тебя... Прости, но я должна была! Ты мой сын, и я люблю тебя, но и Сейден - тоже! И он брат тебе...

Это было последним, что услышал Кирин, исчезая в темноте.

Нужно было бежать - как можно быстрее, из последних сил, потому что за спиной у нее осталась сама смерть. А Реос... он справится как-нибудь. Он сильный, он не человек, он знает, как быть, и скоро догонит ее.

Но даже через завесу усталости Айриз понимала, что обманывает себя. Она прекрасно видела, как тот яд влияет на единорога. Оставаясь там, он, должно быть, понимал, что его ждет, но все равно вынес ее и велел убегать. Даже перед лицом смерти он не опустился до мольбы о помощи. Так что ей нужно просто принять его волю и спасаться!

Вот только как жить после этого? Она могла спастись сейчас, потому что Норфосу, в общем-то, плевать на нее. Однако пройдет этот день, пройдет ночь и наступит новое утро. Ее силы вернутся, и ей придется вспомнить все, что произошло сегодня. Сможет ли она простить себя за трусость, за то, что не спасла его?

Так ведь она и не могла! Айриз безумно устала, ее трясло от переутомления, ей было больно и страшно. Весь ее мир изменился, а Реос в это время шатался непонятно где, он даже не потрудился защитить ее. Это ведь его враг поймал ее, она не просила втягивать ее в эту войну!

Но и спасать ее тогда, в Приморье, Айриз не просила, а единорог все равно сделал это. И сейчас он пришел, хотя мог бы пробежать мимо. Когда утихнет боль и уйдет усталость, только это будет иметь значение.

Айриз остановилась посреди леса, как вкопанная. Инстинкт самосохранения призывал ее продолжить движение, наполнял сознание жуткими образами того, что будет с ней, если она вернется туда. Она ведь все равно не сможет ничего изменить, жалкая ведьма погоды!...

Нет. Не жалкая. Последняя ведьма погоды - по крайней мере, из своего сестринства. Она осталась совсем одна, как и Реос. Если они отвернутся друг от друга сейчас, это будет конец всего, и не важно, кто умрет, а кто выживет. Они просто поддадутся хаосу, который страшнее смерти.

И когда Айриз поняла это, ей было легко развернуться и идти обратно.

На этот раз она не бежала, и не из-за трусости. Ей нужно было хоть немного времени, чтобы обдумать план действий. В конце концов, она собиралась противостоять настоящему дракону!

Она устала, и только что ей казалось, что она не может больше колдовать. Но ведь Сесилия не раз говорила ей, что сила ведьмы погоды не ограничена, как у других магов. Все ее заклинания используют энергию окружающего мира, не они утомляют ее, а контроль за ними. Однако утомлению можно не поддаваться! Сесилия однажды остановила морской шторм, а потом вернулась к делам, как ни в чем не бывало. Если она способна на такое, то чем Айриз хуже? У нее должно получиться, нужно только правильно распределять силу.

У нее будет три соперника, и все непростые - жуткое растение, сжигающее плоть, невидимые существа, с которыми дрался Реос, и, конечно же, Норфос. Любая из этих целей сама по себе была смертельной угрозой для ведьмы, а их сразу трое. Айриз отчаянно перебирала в уме заклинания, не находя ни одного подходящего и достаточно сильного. Может, проще сразу убить себя, чем так мучаться?

А потом она услышала крик - его крик, и ей стало все равно, насколько силен ее противник. Никогда еще Айриз не слышала, чтобы в голос живого существа вплеталось столько боли и отчаяния. Норфос не просто убивал противника, он пытал его, проводил через агонию, которую она, спасенная им, не могла даже представить. Так ведь и она была причастна к этому, она позволила такому случиться!

Позабыв обо всех своих страхах и сомнениях, она побежала вперед. Нужные заклинания всплывали в памяти сами собой: те самые, запретные, из книг, которые Сесилия не всем ведьмам позволяла читать. Место ужаса в душе Айриз занимала холодная уверенность. Может, она и допустила ошибку, когда убегала, но теперь-то она все делала правильно!

Она знала, что увидит сцену из ночного кошмара, и все равно не была готова к тому, что открылось ей на самом деле. Реос лежал на земле, но со всех сторон его окружали исходящие ядом листья. Дракон замер над ним, и судя по крови на его сапогах, разговор их был не простым. Рядом кружили, еле заметные, хищные твари, слишком легкие для того, чтобы раздавить листья. В этот момент единорог со всех сторон был окружен страданием и смертью. Ожидал ли он, покидая Мертвые земли, что все закончится вот так?

Но ничего не закончилось. Айриз подняла с земли острый обломок сухой ветви и безжалостно проткнула собственную руку насквозь. Боли она даже не почувствовала - мешало нервное напряжение, сковывавшее все ее тело. Она слишком хорошо представляла, что будет, если она не справится, и не собиралась жалеть собственной крови.

В этот момент Норфос заметил ее:

- О, смотри, кто к нам вернулся!

Единорог с огромным трудом повернул к ней бледное лицо - на котором тоже были язвы, оставленные ядом.

- Айриз, убирайся отсюда! - хрипло крикнул он.

- Ты не слишком разговорчив даже под пытками, - разочарованно произнес Норфос. - Но, быть может, чужая боль повлияет на тебя больше, чем твоя собственная?