Доспехи Светлых на солнце всегда сияли, ослепляя врагов, хоть и не были начищенными до блеска латами (в редких случаях исключений), а вот у Тёмных всё было с точностью до наоборот. Они притягивали к себе тени, точно укрывались ими, как вторым коконом, плащом. Сейчас, во тьме, их вовсе не было видно, но их жажда чувствовалась даже в горах. Валенсио даже испугался, что ничего у них не получится, и сотня хороших воинов и тактиков просто погибнет зазря. Однако, полыхнуло подожжённое масло, до них донеслись отголоски болезненных воплей, в этом диком свете полетели крупные осколки камней, сминая в долине попавшихся на пути Тёмных. Следом, подожённые, засвистели, сверкая, стрелы, и их было столь много, что регент не верил, будто бы верных им людей осталось так мало, как было сказано Лаирендилом. Вдалеке раздался разрозненный вой ликантропов, их раскатистое, булькающее рычание. Армия Императора ринулась вперёд, и с их стороны полетели глыбы камней, силясь пробить стены, ограждённые магами. С замиранием сердца Валенсио смотрел на полыхающие рвы, заполненные догорающими телами, на падающих вниз гарпий, на разбивающихся о блоки вампиров. В какое-то мгновение он подумал: “Зачем же нам уходить, если всё идёт так хорошо? Ведь мы же можем победить, если приложим все силы!” Ответ явился сразу после этого. Когда один из магов Светлых сотворил шар огня, и тот полетел в осаждающих, эльф лишь чудом сдержал крик - он никогда не видел армию таких размеров и был даже рад тому. Впрочем, если учитывать долгое перемирие, становилось понятно, откуда ей взяться, ведь Тёмные могли размножаться удивительно быстро. И дело было не только в физиологических их особенностях, но и в том, что стать их представителем было удивительно просто, как по собственному желанию, так и против него. Долина кишела ими, точно навозная куча личинками, они копошились и передвигались, вызывая не страх, но отвращение.
- Когда они будут отступать? - тихо прошептал Валенсио, не сводя с города и замка взгляда, невольно вцепляясь в руку рыцаря.
- Как только начнут заканчиваться припасы, - спокойно пожал плечами рыжий эльф. - Скоро. Пожалуй, пара тысяч Тёмных сегодня погибнет, но этого чертовски мало. Мы должны начать действовать сразу, как найдем себе укрытие и обустроим его.
- Ты веришь, что получится? - после некоторого молчания наконец поинтересовался Валенсио.
- Я верю Королю. А он пообещал убить всех Тёмных, если его мужа не освободят из плена.
Стрелы стали сыпаться реже, блоки, обнимавшие Беатор, истончались, масло почти перестало полыхать, и Тёмные осмелели, стали нападать яростней, а потому регент то и дело оглядывался на выход из подземелий, ожидая, когда Светлые наконец оставят полыхающий и сдающий позицию за позицией город. Загорелись дома, стены рушились и обваливались, как карточные, постепенно имперцы заполняли город. Эльфы и оборотни, маги и алхимики, двое Советников и осадные мастера потянулись тонкой вереницей в горы, но общее число сильно сократилось. Многие были тяжело ранены, однако упорно шли, не желая оборачиваться на завоёванный Беатор. Когда вышел последний, Лаирендил принялся заделывать выход, повелел Валенсио идти вперёд по тропе и подгонять остальных - он собирался раз и навсегда закрыть выход, а это могло вызвать лавину.
Император наблюдал за всем с небольшого пригорка, поглаживая по холке одного из ликантропов, что улёгся у его ног, точно домашний пёс. Следов Совета Тёмные не обнаружили, а это означало, что те скрылись. И в тот миг, когда один из дроу протрубил в рог где-то на башне замка, горы содрогнулись, и волна льда, камней и снега покатилась вниз. Прощальный подарок регента и Лаирендила удался на славу.
Месяц спустя в новоотстроенном городе близ Беатора царило настоящее оживление. Маги Тёмных и их бесчисленные теперь рабы расстарались на славу, подготавливая мрачную столицу к приезду Императора, а оттого здесь было почти роскошно. Подавленные, забитые остатки Светлых, пожелавшие сдаться Джинджеру, напоминали блеклые тени, но послушно сносили все невзгоды, ведь иного выбора не видели - для них Совет и все защитники Беатора погибли при осади и сошедшей лавине. Откуда им было знать, что они уже готовились нападать вновь, просчитывали все возможные ходы для того, чтобы истощить Императора и заставить его действовать опрометчиво, просчитаться.
Ещё издалека только начал доноситься топот копыт, когда запели низкими голосами рожки дроу, стали освобождаться широкие улицы, все спешно кинулись врассыпную, крича наперебой: “Император! Император едет!” И тут же замирали вдоль дороги, вглядываясь в ту сторону, откуда доносился нарастающий гул. Предвестниками нынешнего правителя стали тучи пыли, поднимающиеся от ещё не до конца вымощенной мостовой. Сперва показалось пятеро всадников на конях, взмыленных и хрипящих, то и дело закусывающих удила. Вампиры глядели вокруг себя с гордыней во взгляде и чувством собственного превосходства, ухмылялись, показывали острые клыки. Они пронеслись к главной площади, на которой, перед фонтаном, установили помост, лишь отчасти каменный, но в основном выполненный из дерева. Следом за вампирами на кремовой длинногривой кобыле пронёсся, подобный ветру, глава Дознавателей, полукровка Морнемир. В нём тщеславия было не меньше, чем в Тёмных, и оставалось только гадать, когда же его кожа посереет, а глаза наполнятся алым. По бокам его лошади были прикреплены трофеи - крылья Павшего, отчего казалось, будто он едет на пегасе, которых давно в этих краях не видели. Следом за ним на ящероподобном животном, ехала, сидя полубоком, дроу из печально известной семьи к’Рон. Её пепельные волосы были подобраны в высокую, сложную причёску, главными элементами которой были коса и множество рубиновых украшений. Откровенный её наряд вызвал в толпе улюлюканье и свист, в ответ на которые девушка пошло раздвинула ноги, демонстрируя полупрозрачное бельё. Но главной достопримечательностью этой процессии стал сам Император. Его огромный гнедой жеребец от бешеной скачки ничуть не выдохся, в тёмной его гриве позвякивали колокольчики, удивительно гармонично сплетаясь с топотом его копыт. Император держался в седле на удивление уверенно и гордо, холод из его глаз не могло изгнать даже признание его единым и главное - единственным правителем. На поясе его покачивался отцовский меч, искрящийся и привлекающий множество взглядов. Кинжал же, пронзивший сердце Короля Эмиэра, висел на шее жеребца, точно безмолвное напоминание о том, что удар может обрушиться откуда угодно. За ним пологом вился кроваво-алый бархатный плащ, с чёрной соболиной оторочкой - и никакие флаги не нужны, чтобы дать понять, что едет особа голубых кровей.
Джинджер с сопровождением сделал почётный круг по площади, впрочем, никому не улыбаясь и не обращая ни на кого ледяной взгляд. Должно быть, достигнув поставленной цели, он и не знал, чем займётся теперь, ведь силы Павшего, что могли открыть иные миры, ускользнули вместе с жизнью Аэлирна, а этот мир более ни чем не мог порадовать молодого ещё вампира. У самого помоста Император спешился и неторопливо взошёл по ступеням, и с каждым его шагом, сопровождающимся глухим стуком невысокого каблука сапог с кинжалами в креплениях, на площадь опускалась тишина. Молчание боящихся Светлых и трепещущих от восторга Тёмных. Наконец, он и ещё двое “героев” оказались у всех на виду. Казалось, стреляй и нападай - не хочу. Однако ясно было, как день, что убийце не уйти живым.
- Король мёртв. Его королевство пало. - Спокойно и не громко начал вампир, но голос его был слышен в каждом уголке площади. Мужчина внимательно смотрел на подданных, чуть приподняв подбородок, но не задирая нос, как сопровождающие его вампиры, что не позволяли близко подойти к помосту. - И с этого момента у вас новый правитель. Более никакого Совета, никаких зажившихся стариков, не способных оценить прелесть прогресса и развития. Я видел миры, где люди отдавали свою кровь добровольно; миры, которые удобны, они подчинены. Там не нужны эти проклятые леса и изнеженные сады, зато металл и порох, запах крови - в огромной цене. Чёртово искусство не имеет применения. Война - вот, что действительно важно. Война и прогресс, который не остановить ни одному замшелому друиду, ни одному белому оборотню. Мы откроем себе путь к другим мирам, и более никто не сможет встать на нашем пути. А те, кто встанет… Их постигнет участь пресветлого Короля.
