Долгие годы в Совете сделали свое дело. Он должен был думать о собратьях, о королевстве, но эгоизм и бесконечные выгоды отравляли его душу, разум, и лишь явление Льюиса ненадолго пробудило его.
- Я тоже хочу в битву, - раздался рядом с регентом спокойный голос молодого рыцаря. Валенсио не знал, как давно тот наблюдает за ним, но полагал, что уже давно, раз вдруг выдал такую фразу. - Тоже желаю им всем смерти. Но мы же понимаем, что даже все наши воины не смогут защитить Беатор. Знаешь, чему меня учили в академии? “Тёмные никогда не нападут открыто, не уверившись в своем абсолютном превосходстве. Но они будут идти в тенях даже тогда, когда превысят врага числом во много и много раз. Потому что по природе своей они трусливы и хитры, их суть - ложь и обман. Поэтому, когда встречаешь у ворот армию, не забудь обернуться, ведь клинок может мелькнуть откуда угодно”. Прошу тебя, Валенсио, надо не только готовить стены и рвы. Ты же сам видел и Пируасэль, и других, кто хотел отдать себя Императору. Откуда нам знать, что сейчас никто не передает сведения в их лагеря, а они в свою очередь не заходят со спины?
- Мы не знаем. Но и бросить замок им на поживу я не могу! Если мы забаррикадируемся здесь, то сможем продержаться несколько месяцев без особых проблем, да и сократим их число.
- Это если еда и боеприпасы не кончатся. А что тогда? Умирать с голода с гордо поднятой головой Тёмным на смех? - неожиданно жёстко и холодно спросил Лаирендил, сощурив глаза. - Грызть землю и ждать, когда умрет очередной оголодавший воин, чтобы закусить им? Пить собственную мочу, когда вода в фонтанах кончится? О, думаю Джинджер будет в восторге от подобного расклада. Подумать только, сам регент идет на подобное!
Невольно Главный Советник опешил и даже разозлился на молодого рыцаря, пожалел, что его вообще приняли на службу, но к собственному стыду достаточно хорошо понимал - он прав. Прав, как никто вокруг. Кажется, эльф даже покраснел со стыда за собственную глупость, однако быстро взял себя в руки, а затем опустил в ножны свои клинки, поднял решительный взгляд на Лаирендила:
- У нас мало времени. Что предлагаешь?
- Отлично! - оживился рыцарь и мигом взял регента за локоть, повел прочь из Тронного зала, начиная говорить на ходу. - В первую очередь нам надо сделать две вещи и желательно - одновременно. Сперва надо выявить предателей, а этим я могу легко заняться. Все же, не зря я торчал рядом с Королем. Тебе же следует подготовить доверенных лиц к тому, чтобы они прикрыли наше отступление. Их должно быть не больше сотни, иначе они просто не смогут уйти незамеченными. Надо будет вылить и поджечь масло, как только Тёмные окажутся достаточно близко, а так же - запустить требушеты с катапультами. Они помнут имперцев, пусть и не очень сильно. А следом - отход. В академии мне так же показали тайные ходы, предназначенные для правителей и Совета. Если мы управимся за сегодняшний день, то успеем уйти, а следом и они.
- Как ты собираешься отсеять зерна от плевел?
- У всех есть свои тайны, господин регент, - тень таинственной улыбки коснулась лица рыжего эльфа, и Валенсио невольно испытал гордость. - Отправляйся в гарнизон, а я буду присылать тебе проверенных. А потом присоединюсь.
- Откуда мне знать, что ты не обманываешь? - внезапно спохватился регент, хоть и понимал, что возможному предателю задавать такой вопрос - верх глупости.
Рыцарь, уже собиравшийся уйти, все же улыбнулся и, подобрав волосы над левым ухом продемонстрировал тонкую вязь серебряной серьги, что увивала его ухо поразительным узором. Такие не делали уже почти пятьсот лет, с тех пор, как короли начали меняться один за другим. Эти с виду безобидные украшения обладали силами, что делали своих носителей потрясающими воинами, но в то же время вполне могли их убить. Действовали они просто - на каждого посвященного воина приходилось по три ювелира, кузнеца и мага, что делали эти серьги и зачаровывали на силы живущего правителя. Стоило носителю подобного изыска переметнуться на другую сторону, как магия серьги удушала, выпивала силы почти в несколько мгновений. Но процесс их создания был трудоёмким, затратным, да и не многие хранители переживали вживление украшения. Более того, академия и прилегающая к ней мастерская были уничтожены. Вопросов у Валенсио была целая уйма, однако же вместе с тем не было времени на то, чтобы получить ответы. Лишь рассеянно кивнув, регент отправился в гарнизон.
Тренировки там шли полным ходом, на удивление чистые помещения были наполнены запахом пота, звоном клинков. С возвышений, сооруженных недавно, в высокие стрельчатые окна было видно и стрельбище, где одна за другой сверкали стрелы, а неподалёку дымили трубы кузниц. Беатор ожил и стал напоминать улей даже больше, чем перед коронацией Льюиса. И это значило для Валенсио не мало. А пока он любовался блеском не заточенных клинков, он задавался вопросом: почему тот, кто обладает серьгой верности, всё это время был простым оруженосцем, почему не прошёл посвящение в рыцари до сих пор? Валенсио невольно пожалел, что нет возможности отправиться в архив и посмотреть ценные сведения, которые открыли бы тайну Лаирендила Огненного хрусталя.
Регент наблюдал за тем, как мелькают тут и там молодые эльфы и эльфийки, гоняемые туда-сюда уже бывалыми воинами. Год назад Валенсио бы пожалел их, однако теперь было не до того, а потому он был доволен результатами. Но вскоре от созерцания его оторвал Советник, занимающийся искусствами. Уж кого-кого, а его Валенсио не ожидал увидеть, ведь тот высказывался за то, чтобы перейти под власть Тёмных, но, видимо, передумал. Впрочем, не регенту было думать о том, почему мужчина передумал, да и не до того. Он улыбнулся собрату и чуть кивнул в знак приветствия. И понеслось - Главный Советник распределял всех приходящих по тем местам, что нуждались в видимости обороны, и при этом ему приходилось ну очень сильно думать, чтобы не поставить кого-нибудь туда, где она или он не справится с заданием. К закату таких прошло через него не меньше сотни, он почти сбился со счета. Голова его раскалывалась, но времени на отдых просто напросто не было. Тогда же явился и Лаирендил, сообщив, что все Светлые, прошедшие проверку, уже двигаются к тайному проходу, те же, кто взял на себя ношу прикрытия, уже были готовы к исполнению плана.
- Мы будем последними, кто уйдет, - бодро сообщил рыцарь, хоть и выглядел совершенно вымотанным, как будто иссохшим, но всё ещё был готов действовать. - Идём, нам надо быть готовыми закрыть проход в нужный момент.
И рыжий эльф повёл регента по коридорам замка, затем они долго шли по подземельям, где он держал Валенсио за плечо. А потом, к удивлению Советника, они стали подниматься. В темноте он совершенно потерял зрение, все чувства притупились, и лишь горячая, крепкая ладонь на плече не позволяла ему потеряться и расстаться с собственным сознанием, точно свет маяка Лаирендил был сейчас для него. Вскоре они замерли, и рыцарь принялся шуршать поблизости, то и дело тихо что-то приговаривая. Раздался громкий скрежет, затем ему в лицо дохнуло свежестью и прохладой, что после затхлости подземелий для эльфа было подобно прикосновению звёзд. И вновь рыцарь вёл его куда-то вверх, подъём становился всё круче и круче, под конец Валенсио даже выдохся, но вот впереди забрезжил слабый просвет, отливающий алым - лучи закатного солнца. Они вышли на горную тропу, обдуваемую сильными потоками холодного, разряженного воздуха, под ногами хрустел снег, и Валенсио пожалел, что не взял с собой тёплый плащ. Однако, ему стало не до того: перед ним раскинулась долина во всей своей красе, вдалеке, еще проникая поверх гор, её заливал солнечный свет цвета крови. И в этом рубиновом сиянии они двигались к Беатору. Тёмных было не счесть, казалось, они заполонили всё вокруг, а позади них полыхало пламя сожжённых городов и лесов, дым поднимался в небо, застилая взор. От этой картины у регента сжалось сердце, он болезненно поморщился и лишь его проводник удержал его от того, чтобы кинуться туда, им навстречу. Валенсио понимал, что он для этих алчных полчищ лишь соломинка под ногой, однако его желание вступить в схватку становилось нестерпимым. Венец жёг, ослеплял, оглушал, сдавливая горло. Не в силах более выдерживать это давление, он сорвал его с головы и с довольным хохотом бросил в пропасть, немало тем напугав Лаирендила. Облегчение сразу окутало Валенсио, дыхание вернулось к нему, взор прояснился, как если бы всё это время символ власти отравлял всё его существо, не давая взглянуть на мир открыто. К нему вернулись бодрость и силы, уверенность, и это пошло ему на пользу в последние часы заката.
