День за днём мы продвигались глубже в проклятый лес, который перестал казаться таким уж неживым, если это выражение вполне подойдёт для шатающихся туда-сюда бесцельно призраков, духов и иногда поднимающихся с земли мертвецов, по которым ещё скользили остатки магического импульса некромантов. Последних, впрочем, ни видно, ни слышно не было, и это страшно утешало, хотя и не совсем понятно было, где же они шатаются и когда решатся напасть. Будь я некромантом, которых повсюду разыскивают и пытаются засадить в тюрьмы, перевоспитать, то не рисковал бы соваться к армии без сподвижников в большом количестве и строго продуманного плана на все случаи жизни. Да и вообще не рискнул бы.
Из Хэрэргат через две недели мы вышли на солнечную прогалину, почти что поле, вздыбленное холмиками и небольшими, в три человеческих роста, каменистыми выростами, как если бы мы вдруг вышли на спину дракону, но всё было спокойно, даже птицы здесь вили себе гнёзда в не очень высокой траве, от нашего приближения с воплями разлетаясь. Не будь нас так много, не будь мы вымотаны долгим, мрачным переходом и вообще самой идеей войны, я бы сказал идти и смотреть под ноги, чтобы не навредить птицам и их жилищам. Было не до того, и я уж не знаю, сколько гнёзд мы разрушили своим стремительным проходом по полю. Шум, конечно, поднялся страшный, купол Хэрэргат остался позади, и стало легче дышать. На одном из крупных холмов, который мог бы вместить нашу армию, мы встали лагерем. Даже позволили себе более долгий отдых, лошадей отпустили вволю порезвиться и пощипать траву, но, конечно же, за ними следили наши друиды. Тогда и ко мне вернулось спокойствие, холод, который уже выковал толстую скорлупу льда, наконец рухнул, и мне удалось наконец поговорить с Аэлирном без того, что бы он в конце концов опять ругнулся на меня каким-нибудь нелестным эпитетом и сбежал в неопределённом направлении. Теперь и мне стало тревожно за Виктора. Он не был столь скован в перемещениях, мог идти по прямой, сильно сокращая себе путь, в то время как нам, из-за большого количества, приходилось выбирать более удобоваримые пути. Но его следов всегда шедшие чуть впереди следопыты и охотники не замечали. От слова совсем. Верить в то, что он обернулся огромной летучей мышью и полетел — мне не хотелось. Всему есть свой предел. Даже магии и чудесам. Особенно необъяснимым.
Когда мы наконец достигли земель Нира, раздражение и беспокойство возросло многократно. Нам встречались мелкие стайки Тёмных, которые с отчаянием кидались на нас, но чего-то более серьёзного не происходило. Мы обсуждали с Майлуром возможность их перехода по горам, но он сказал, что там есть наши патрули, которые быстро могут связаться с нами, если заметят передвижения или любую другую активность Тёмных. Вопрос про Исток всё ещё стоял открытым и несколько портил мне настроение, однако успокаивало то, что магов среди Светлых куда как больше, чем среди Тёмных, и это не влияет на качество их сил. Конечно, я не закрывал глаза на возможность, что Тёмные могли уже давно планировать то, что происходит теперь, и сейчас маги их тщательно скрываются. Безусловно, мой отец уже давно разыгрывает мне не до конца понятную игру, возможно, надеется на то, что я буду плохим Королём на поле боя, и ему удастся взять меня голыми руками, но я надеялся на обратное, что, конечно же, мало возможно.
Земли близ реки Нира не поразили меня своей красотой. Всюду выжженные дома, почерневшая земля, обгоревшие тела, местами только их части. Сперва мне показалось, что здесь пусто, но то было только на первый взгляд — бегом возвращались разведчики, и я понимал причину их бегства. За ними следом направлялась такая тьма тьмущая, что у меня на миг закружилась голова, и я приготовился упасть с коня. Но Майлур заверил меня, что это — не страшно, потому что среди них нет ни одного более менее зрелого вампира или опасного оборотня. Да, перевёртыши частенько сбегали от нас, чтобы обрести дикую силу, но это занимало достаточно длительное время, а потому армию ликантропов трудно себе представить. Вот и сейчас её не было. Это было пушечное мясо, с которым, может, деревеньки близ реки Нира и не справятся, но которое не жалко отдать, чтобы немного потрепать армию Светлых, хотя такой стратег, как мой отец, наверняка понимал, что сильно это нам не повредит. Я чувствовал безумие опьянённых кровью вампиров, обонял их лёгкий, смутный страх, и мне это нравилось. Осталось только подать знак. Конница выстраивалась широким полукругом, опускались длинные копья, я же остался на месте. Не потому что не был уверен, а потому что знал — моих усилий это не стоит. Я видел кровавые ошмётки под копытами лошадей, видел, как разлетаются черепа и слышал пронзающие до костей вопли боли, перерастающие в визги, покуда копьё не пронзит очередное сердце, а меч не снесёт очередную башку. И мне казалось, что такая смерть — мало для тех, кто напал на мирных жителей. Не будь у нас поставлена цель, не будь её достижение столь необходимо, я бы самостоятельно сковал каждого и пытал до смерти, вырывая жилы и ногти, каждому лично оторвал бы голову собственными руками. Во рту всё пересохло от желания вцепиться в кого-нибудь, а потому я одёрнул себя, сжал плотнее зубы и увёл взгляд в сторону. Полагаю, выглядело это так, будто бы мне противно, однако это было не так. Всё происходящее, напротив, было мне более чем по вкусу, но впадать в неистовство из-за этого смысла не было. Вскоре вернулись победители, всё в том же составе, целые и невредимые, с залитыми кровью руками, на лошадиные ноги лучше вообще было не смотреть, равно как и на копья, и я желал как можно скорее добраться до реки и приказать очистить эту дрянь. Мы двинулись дальше, и кто-то из последних рядов поджёг кровавое месиво напоследок, дабы не оставить Тёмным никакого шанса, даже если и некромантам.
Река Нира — вторая по величине и протяжённости в нашем мире. Её воды глубоки уже у самого берега, поросшего свежей травой сквозь золу и сажу, она шумит и течёт в сторону океана, её нельзя удержать, но никто и не стремится. Здесь, в приречном городе, Тёмные сожгли лишь мелкие домишки. Лишь те, которые можно было сжечь, не прилагая особых усилий, а потому ситуация принимала странный оборот — мы не могли рушить дома и не хотели, но проверять каждый дом, вычищать его? А ведь есть среди них и усадьбы, и дворцы, которые прочёсывать можно вечно. Но, не желая лишать крыши над головой тех жителей, которые, возможно, успели спастись бегством, я отдал приказ зачищать территорию, аккуратно и с умом, а затем и сам приступил ко всему происходящему, но только спешившись и неохотно перевоплотившись. Одного меня Аэлирн, который собирался идти в другую сторону, отпускать не пожелал и всё же приставил ко мне ту самую дюжину. Бессмысленно ему говорить, что мы рассчитываем не на количество, а на умение! Впрочем, меня отряд слушался охотно, все они понимали, что нужно делать, а потому не пытались быть мне няньками, за что им низкий поклон и чистое спасибо.
Зачистка продолжалась очень долго, почти непростительно долго, однако мы всё же справились с поставленной задачей. Ни разу я не отправлялся отдыхать, и выискивал Тёмного одного за другим, вцеплялся в глотки и перегрызал шейные позвонки с упоением, которое сложно себе представить у Светлого, даже если и оборотня, не замечал хода времени, и успокоился лишь тогда, когда услышал наш горн, когда увидел на крыше одного из зданий наш флаг. Нашёл лагерь, зашёл в ставку и прямо так, в зверином облике, задремал, греясь у разожённого костра, хотя, кажется, получил несколько ран, но они затягивались быстрее, чем я мог себе представить.
Всё время до Великой Алой реки было заполнено кровью Тёмных и Светлых, дорогу приходилось прокладывать огнём и мечом в прямом смысле этих слов, и чем ближе мы подходили, тем больше нам приходилось вкладывать усилий. И в один из рассветов мы с возвышения увидели простирающееся полотно реки. Оно вилось на много миль на восток и запад, но лишь несколько миль отделяло один берег от другого. Самым страшным оказалось бы разрушение Алого моста. Ушли бы годы на его восстановление, но Тёмные не пошли на такую крайность. Им и самим нужна была эта переправа, а может они планировали использовать её для чего-то другого. Именно поэтому вперёд послали разведчиков, нескольких магов и хорошо вооружённых воинов, чтобы проверили мост на наличие засады или же взрывчатых веществ. А мы занимались освобождением пограничного сторожевого города, с которого началось вторжение Тёмных и разрыв мирного соглашения. Конечно же, всем было известно, что даже это соглашение не могло удержать рассорившихся «братьев», если вдруг представиться возможность поставить друг друга подножку или же вовсе перерезать горло. На такое закрывали глаза, потому как это не означало массовое пересечение границ вооружённой и организованной армией, а потому да, официальный разрыв соглашения произошёл тогда, когда армия под знаменем Императора пересекла великую реку и начала жечь и крушить направо и налево. Пограничный город можно было сравнить разве что с Королевским замком, но всё же в роскошности он сильно уступал. Конечно же, этот город был возведён специально на случай внезапного вторжения, множество раз переходил из рук в руки, но последнее столетие над ним реяли флаги Светлых, пока их не коснулось чёрное пламя.
