Томас нахмурился, явно недовольный подобной формулировкой.

- Каждый человек индивидуален, и его проблемы – тоже, - несколько сурово ответил он. – Кому-то может понадобиться одна-четыре жизни в Городе, кому-то больше.

- Четыре жизни? – переспросили Хилла.

- Человек в Городе может погибнуть, - пожал плечами мужчина. – Это естественно, ведь нам нужно создать критическую ситуацию. После каждой смерти он будет вновь загружен в программу и проходить свой путь заново, возможно, в новых условиях. В среднем, три-четыре жизни – это стандартный период для человека с меньшими психическими отклонениями. Чем серьезнее проблема – тем больше времени может понадобиться пациенту для ее решения. В Городе время идет гораздо быстрее, чем в реальной жизни. Так что, в среднем, за наши с вами два года человек в программе может прожить около восьми жизней, длинной в несколько лет. Ведь он совершенно не обязан переживать их от младенчества до самой старости, - ответил Хилл.

- И что, все эти годы Ваш клиент проводит в искусственной коме?

- Да. Мы погружаем пациента в специальную капсулу, которую мы называем Средой. Это наша собственная, специальная разработка. Она поддерживает жизнь в теле пациента, подпитывая его всеми необходимыми веществами. Столько лет, сколько потребуется.

Пара журналистов переглянулись, тихо зашептавшись. Один осмелился спросить, немного дрогнувшим голосом.

- Неужели Вы изобрели капсулы… Капсулы будущего? Можно ли с их помощью сохранять человеческое тело несколько сотен лет, чтобы он невредимым очнулся в будущем?

Томас посмотрел на него ледяным, суровым взглядом, как на последнего идиота, но скрыл это снисходительной усмешкой.

- Увы. Как только человек будет отключен от Среды, он тут же начнет стремительно взрослеть, достигая своего «законного» возраста. Если в вашем будущем не изобретут капсулу омоложения – то это плохая идея, - отпустил колкую шутку в адрес журналиста Томас.

Вдруг из толпы выступил журналист, который все это время молча записывал у себя что-то в блокноте. Он бросил дерзкий взгляд в сторону Главы Корпорации и грубоватым басом спросил:

- По нашим данным, у Вас прошли лечение много членов знаменитых и влиятельных семей. Но еще наши источники говорят, что, помимо обыкновенных пациентов с психологическими расстройствами вроде паранойи и фобий, в вашей Программе находятся так же известные убийцы, психопаты и преступники. Что Вы на это скажете, господин Хилл?

Учение за спинами журналистов недовольно заворчали, но Хилл заставил их затихнуть одним взмахом своей руки. Пригладив усы другой рукой, он ответил, четко и уверенно:

- Да. Мы выкупили многих преступников из государственных тюрем. Вероятность излечения таких людей крайне мала, а нам необходимы подобные персонажи, чтобы заполнить Город реальными людьми, а не только цифровыми проекциями. Так сказать, приблизить к реальности. Не понимаю, что именно Вас беспокоит. Если Вы думаете, что эти преступники избежали своего наказания, попав на курорт, где могут резвиться и убивать в собственное удовольствие – то могу Вас уверить, они переживают кошмары похуже, чем электрический стул.

- Это же негуманно! – возмутился мужчина.

Лицо Хилла окаменело.

- Я не говорил, что наши способы гуманны, - холодно процедил он. – Но они безусловно действенны. Иногда людям необходимы крайние меры, чтобы достигнуть желаемого результата.

Томсон вздрогнул от этих слов. Он, помрачнев, тяжелым взглядом уставился на фантом отца, прожигая того насквозь. Руки бывшего охотника едва подрагивали.

- Это памятный день, - вдруг улыбнулся демон, поворачиваясь к Йену. – Ты…

Окружение медленно расплывалось и теряло свои очертания. Парень повернул голову, выстрелив взглядом в своего демонического двойника.

- Я помню, что это за день, - процедил он. – Отец впервые загрузил меня с сестрой в Город. И я впервые встретился с Джинджер.

Демон довольно кивнул.

- Ты хотел ее вытащить оттуда, - добавил он зачем-то.

- Хотел, - согласился Йен. – И не переставал думать об этом, даже когда она отказалась оттуда уходить. Мне не давало это покоя, - вдруг сказал он, словно удивляясь самому себе. – Я не понимал, как кто-то может хотеть жить в месте, подомному Городу.

- Тогда все пошло наперекосяк, да? – спросила Люцифера, словно видя парня насквозь.

Томсон мрачно кивнул.

- Это все перевернуло. Я перестал понимать мир, что остался снаружи. С его скучными, пустыми людьми, с мелкими проблемами, со всем этим бестолковым шлаком быта. Я не понимал, как люди могут жить и убиваться из-за денег или карьеры, когда где-то есть другие люди, каждый день проживая, как последний.

- Ты заблудился, - вдруг сказал демон.

Йен посмотрел на него долгим, пронизывающим взглядом. А затем он криво усмехнулся.

- Молодым был, зеленым, - пожал охотник плечами. – Что я тогда мог понимать?

Демон кисло скривился, не обрадовавшись этому ответу. Панорама вокруг них стремительно принимала очертания.

- Пойдем, молодой, - проворчал Демон. – Покажу тебе еще кое-что.

***

- Прекрати… - прошептала она, проглатывая слезы. – Перестань…

Девушка пыталась вжать пальцы в висок, - лицо ее исказилось в гримасе ужаса. Она дрожала, сидя на коленях и сгорбившись, отвернувшись лицом к стене, но даже это не помогало избавиться от проклятого наваждения.

- Что мы здесь делаем?.. – прошептал Томсон, рассматривая скукожившуюся у стены Сару.

- Наблюдаем, - ответило его отражение, прикуривая очередную сигарету. – Вспоминаем?.. Советую смотреть во все глаза, а то кто знает, - хитро прищурился демон, - чего ты не заметил раньше.

Охотник покосился на него отчужденно, но вновь обратил взор к погибшей подруге. И в этот самый момент он вздрогнул, не веря собственным глазам. Около девушки стоял еще кто-то – незнакомый, абсолютно не натуральный в этом месте. Йен с первых секунд признал комнату девушки в их старом доме, он безошибочно вспомнил и саму ее, а так же то тяжелое состояние духа, в котором она была. Но этого создания ростом с человека, с искореженным до неописуемого уродства лицом, больше похожим на маску монстра, с когтистыми лапами, - эту тварь Томсон не помнил.

- Я ведь многого не прошу, - осклабился монстр, присаживаясь к девушке.

Та вздрогнула и отринула в сторону, падая на пол. Она с ужасом смотрела на тварь, которая поползла на нее, скрежетая лапами по паркету. Томсон было бросился в их сторону, но Люция ухватила его за руку, одергивая назад и останавливая.

- Эй-эй, - покачал демон головой, сурово посмотрев на Йена. – Мы здесь не больше, чем призраки. Смотреть можно – трогать нельзя. Просек?

Охотник недовольно фыркнул что-то себе под нос и вырвал свою руку, но покладисто вернулся на свое место созерцателя, более не предпринимая попыток двинуться на выручку девушке. Нельзя было сказать, что роль обыкновенного наблюдателя его радовала.

- Тебе достаточно лишь умереть, - тем временем прорычало чудовище, нависнув над девушкой.

Та вжалась в пол, закрыв лицо руками. Ее пальцы чувствовали тяжелое дыхание твари, что буквально висела над ней в паре дюймов.

- Твоя смерть или его – ты помнишь мои условия.

- Уходи! – рявкнула девушка, взмахнув руками.

Облик монстра, будто туман или дым, потерял очертания, а Сара вскочила на ноги и бросилась в сторону, наткнувшись на стену. Она ухватила рамку с фотографией, которая стояла на комоде и волей рокового случая попалась ей под руку, и безжалостно швырнула ее в лицо монстру. Предмет прошел сквозь него и с грохотом разбился о противоположную стену. Девушка гневно уставилась на воплощающегося вновь монстра, но силы быстро покинули ее, и она беспомощно обмякла, кое-как уцепившись за шкаф с одеждой и лишь благодаря нему удерживая равновесие на ногах.

- Брось, - покачал головой незнакомец, делая шаг в сторону девушки. Взгляд у него был укоризненным. – Я не оставлю тебя в покое, ты это знаешь. Мы проходим через это не первый месяц, девочка. Просто убей себя – и мучениям конец. Или убей его, - тварь выразительно кивнула на дверь. – Все равно нужно что-то отдать.