- Нет, - продолжила она, вытирая пальцами кровь с губ. – Выхода у нас с тобой сейчас нет и не найдется. Я хочу сказать о том, что смерть – это вообще ужасно несправедливая штука, друг мой. Любая смерть, заслуженная, не заслуженная, от старости или болезни, - все равно несправедливо. Такая же несправедлива, как сама жизнь, - девушка закинула голову назад, чтобы рассмотреть лицо парня.

- Но, самое смешное… - она задумалась и замолчала. – Нет… самое страшное, это то, что я умирала ведь кучу раз. Я знаю, что такое смерть, я встречалась с этой костлявой дрянью лицом к лицу. Я думала что, я знаю, что это такое… Это действительно неприятно! – хмыкнула она. – Но терпимо, как ни странно. Но сегодня, да и пару дней назад… - она запнулась. – Вися в этом чертовом амбаре, я не хотела умирать. Я готовилась к этой смерти уже много лет, - она отвернулась от Йена и уставилась впереди себя задумчивым, даже затуманенным взглядом. – Черт, столько лет я думала, размышляла об этой смерти, я думала, я готова!.. Но я испугалась, - ошарашено прошептала она. – Я впервые действительно испугалась, - она выглядела удивленной, и Томсон почувствовал в ее голосе ужас. – Я не захотела умирать, - продолжила она. – Я не знаю, почему, мне казалось, в этой жизни меня действительно уже ничего не держит. Я не хотела выжить назло этим свихнувшимся подросткам, Ли и прочим… Я не знаю, почему я захотела жить, Йен. Но, когда ты вошел в тот амбар… Когда Фенрир вошел в этот амбар, я посмотрела на него и подумала: «Вот черт!.. Еще слишком рано!».

Между ними повисло тягостное молчание.

- Ты подумала, что я убью тебя? – тихо спросил он.

Уилсон вздрогнула.

- Я думала, ты не контролируешь себя… - ответила она. – Я подумала, ты разозлился на меня из-за Марли, что ты вне себя от гнева.

- Все в порядке, - вдруг отмахнулся Томсон. - То, на что он способен… - Йена передернуло. – Это страшные возможности. Они… реально пугают меня.

Джин на это лишь беспечно пожала плечами.

- Иногда миру нужны радикальные действия, даже если они способны натворить еще больше бед. Сейчас им необходима такая сила, как твоя.

- Это же какая должна быть необходимость, - кисло проворчал Йен, - чтобы даже обратиться к такому монстру?

Уилсон вдруг встрепенулась, чем очень удивила Томсона. Она выпрямилась, повернулась к напарнику и уставилась на того странным взглядом: девушка то ли была шокирована, то ли разъярена.

- Монстра?.. – повторила она, словно он оскорбил ее лично. – Монстра, говоришь? Так ты считаешь, Томсон?

Йен лишь удивленно нахмурился, не понимая, что именно так зацепило девушку.

- Хорошо, можешь отделять себя от Фенрира, пожалуйста, - вскинула руки Джин. – Но не смей называть его монстром! Существо, способное любить, сострадать, оберегать кого-то – не может быть монстром. Не перебивай меня, - тут же обрезала она все грядущие реплики со стороны напарника. – Кто все эти годы спасал твою задницу, позволь спросить? Ведь обыкновенный человек не может ни становиться волком, ни видеть в темноте, ни чувствовать опасность. Люди вообще недееспособные создания! Благодаря кому ты все еще жив, друг мой? А кто спас сегодня меня и тебя? Монстр… - ядовито передразнила Уилсон. – Монстры не способны чувствовать ничего. Им плевать на чужую смерть или жизнь, им это безразлично. Они просто уничтожают все, потому что созданы именно для этого. Ты с такими еще встретишься и сам все поймешь, - проворчала она, отворачивая голову.

- Ты что, защищаешь Фенрира?

Джин фыркнула, скрестив руки на груди.

- Ну а кому еще остается это делать, если ты сам не можешь? – пробурчала она. – Точнее, не хочешь.

Томсон замер, не издавая ни единого звука, - одна мысль за другой проносились в его голове, сменяя друг друга.

- Так за этим ты со мной, - вдруг сказал Йен. Он обращался скорее к себе самому, нежели к напарнице. Мыслил вслух. – Ты все это время защищала Фенрира, - вдруг осознал он. – Не от меня ли самого, Джинджер? – вдруг спросил он.

Девушка обернулась, уставившись на парня так, словно на опасного психопата. Возникло чувство, что они говорят абсолютно на разных языках.

- Ты берегла Фенрира от меня, так? – повторил свой вопрос-догадку Томсон.

- Томсон… - выдавила она, прожигая его взглядом и, видимо, подбирая ругательство посочнее.

Но, вместо дальнейшей тирады и ругани, девушка отвела взгляд в сторону, издав утомленный вздох. Она провела ладонью по лицу, оттягивая губу вниз, задев ту пальцами.

- Ложись спать, - прошептала она, опускаясь на пол и поворачиваясь к напарнику спиной. – Как никак, завтра сама Смотрящая придет нам драть задницы.

Йен долго пилил ее спину взглядом, тщетно надеясь на ответ. Спустя минуты, когда Томсон окончательно убедился, что разговор закончен, а он, как обычно, остался наедине с кучей нерешенных вопросов, охотник молча опустился на ледяной камень около напарницы, лег на бок, повернувшись к той спиной. Парень еще поворочался немного, пытаясь устроиться поудобнее на твердом ложе, и громко засопел.

Сквозняк, пробиравший до костей, едва удавалось сносить. Мелкие камни, уткнувшиеся в бока, тоже. Но усталость навалилась такая, что Томсон впервые за долгое время почувствовал, как сон сам захватывает его. Йен вздохнул и закрыл глаза.

- Знаешь, - спустя какое-то время тихо прошептала Джин, так и не повернувшись, - я была с тобой, потому что не хотела, чтобы ты на своей шкуре почувствовал, какого это, быть одному, когда на тебя ополчился сразу весь мир, - охотница поджала губы, проглатывая про себя какие-то глубинные и болезненные воспоминания, всплывшие при этих словах в ее сознании. – Понимаешь? Это… это поганое чувство, Йен. Когда рядом нет никого, кто бы помог.

Напарник не стал ей ничего говорить в ответ. Девушка немного повернула голову вбок, слегка нахмурившись.

- Йен?..

Ответа не последовало. Наверное, он уже заснул, - подумала Уилсон, поворачиваясь обратно и вновь закрывая глаза.

***

Утро подкралось быстрее, чем того ожидалось. За все это время Джин не сомкнула глаз, отсчитывая про себя секунды до рассвета. Словно зверь, который чует землетрясение, охотница чувствовала, как все ближе и ближе подбирается к ним Смотрящая.

Раны затянулись не все, но больше времени у охотницы не было. Девушка тихо поднялась, аккуратно, чтобы не задеть спящего рядом напарника. Бросив на него взгляд и тепло улыбнувшись, девушка протянула руку к нему, которая, вдруг дрогнув, так и не коснулась плеча. Опять. Улыбка сошла с губ Уилсон. Видимо, что-то обдумав про себя, охотница вздохнула и, хватаясь одной ладонью за стену, поднялась на ноги. Тихо положив сложенную куртку около Йена, девушка обошла его и направилась в сторону выхода.

Охотница выскользнула наружу – прямо на колючий мороз. Вокруг уже все было завалено легкой периной грязно-серого, искусственного снега, - он валил хлопьями с таких же нечистых небес. Оглянувшись по сторонам и зябко поежившись, девушка пошла в сторону, огибая здание. Она вышла из частного двора предприятия, в котором провела последнюю пару мучительных дней, и выбралась на улицу, старую, заброшенную, заваленную какими-то развалинами, с разбитой дорогой.

На другой ее стороне, облокотившись плечом на фонарный столб, стояла Ли. Уилсон замерла посреди тротуара, уставившись на старую соперницу. Девушек разделяли каких-то пять метров. И целая пропасть прожитых в войне лет.

Ли бросила на охотницу равнодушный, холодный и короткий взгляд, а затем снова опустила голову, рассматривая свои руки. Девушка стягивала с пальцев перчатки.

- Я надеюсь, ты не думаешь, что можешь мне помешать? – вскинув одну бровь, спросила она между тем.

- И тебе утро доброе, - проворчала Джин, усмехаясь. – В общем-то, да. Я подумала тут на досуге, план ваш – полное собачье дерьмо, и я не буду в этом участвовать.

Вскинутая бровь Эмили дернулась, и девушка слегка качнула головой, что-то пробурчав себе под нос, - очевидно, что грязные ругательства.