Не маг – здесь я уверен. Но почему же МОЯ сила откликается на его присутствие?

Потому что он Страж? Нет, маловероятно. Слежу за его лицом – кривится недовольно и зло. Что ж, его можно понять – ведь на него свалился долг, тяжелый, как Хребет Охотничьего Рога, и боль – от потери товарищей. Ты прячешь глаза – осознаешь вину, как и Джас. Я почти чувствую ваши метания. Интересно, что же такого узнал Умо Онери?

А Лет обстоятельно рассказывает о последних трех месяцах. Об Элювиане, до которого должен добраться, хотя я так и не выяснил, зачем ему дочь Флеметт вместе с этим прОклятым зеркалом, о том, что мне, в силу некоторых обстоятельств – спасибо, что не озвучивает, каких именно – нужно пройти Посвящение и что я просил оного Правом Мести, что мы вышли на тропы в поисках его самого еще и потому, что об этом нас просила Делайла…

Что Лукасан на грани Пробуждения и нам нужно с этим что-то делать. На последнее заявление Натанияль хмыкает:

– Мы знаем о Лукасане, Лет. Впрочем, многие все еще не верят. Именно поэтому мы и вышли в поход. Из…Вейсхаупта пришла бумага.

Лет прищуривается:

– А поконкретнее? – Некто Эскулап посоветовал Командованию…последить. Сам Первый страж заинтересован в этой…экспедиции. – Эскулап, говоришь? – Летис щурится. Впрочем, как и все мы. Уж очень часто последнее время у нас на слуху было «Корифей» и «Архитектор». – Это по его…сведениям тут должно быть чисто? – Никогда не доверял Порождениям, – Натанияль морщится, подтверждая наши выводы. – Да. Мы встретили Дозор Ансбургской Крепости возле Грота Уртемиеля. Они передали нам все бумаги, отчеты о посещении пяти предыдущих Гротов. Крепости Вейсхаупта, Хантер Фелла, Карастеса и Тревизо уже оставили им свои отчеты о расположенных возле них пещерах. Мы сейчас двигались в сторону Грота Лукасана.

- Он под Ферелденом? – ты хмуришься, нервно теребишь серьгу. Лучник кивает:

– Да. Если прикидывать на карту поверхности, то примерно в полусотне лиг к северу от Остагара… но зато на восьмом уровне. – На… восьмом? – Алистер приподнимает брови. – Я думал, у Троп всего семь уровней. – Не совсем. Вырытых гномами – да, семь. Но Порождения добавили еще уровня три. Условно, по высотности, почти все Гроты, за редким исключением, на восьмом. Только Думата и Зазикеля – глубже.

Искажение имени царапнуло слух.

– Зазикель. – Что, прошу прощения? – Зазикель. Ее имя не склоняется. – Ее?

Разговор немого со слепым.

– Зазикель Хаотичная, Драконица Хаоса. Единственная….Богиня в пантеоне Древних. – Натанияль, на заморачивайся. Мы потом все объясним Это…не имеет значения на данный момент, – Летис примирительно вскидывает ладони, – Что там с экспедицией? – А то. Карты этого участка Троп были…нагло похищены неизвестным…пронырой.

Усмехаюсь, глядя, как розовеют твои скулы.

– Прости, Нат, я…хотел быть уверен, что за мной по Тропам не отправят погоню. – Пого… ТЫ! Это ты перебил тот патруль! – Я защищался!

Натанияль делает глубокий вдох:

– Почему? – Они… застали меня за…беседой со Справедливостью и поняли все…неверно.

Командор устало проводит ладонью по лицу:

– Ролан, да? Он, по старой привычке решил тебя убрать, как одержимого? Создатель…среди того патруля не было никого, кто знал бы тебя в лицо как Стража… но он помнил тебя по Кругу, так?

Ты киваешь – дергано и рвано, кутаешься в походное одеяло. Подсаживаюсь ближе, обхватывая тебя за плечи. С другого бока так же прижимается Волчонок. И нам все равно, как это будет воспринято ничего о нас не знающим мужчиной.

– Я не хотел, правда. Но Справедливость…Джас тогда был…сильно выбит из колеи, почти…безумен, если это можно так назвать. Новое тело, мое влияние на его сознание… Моя собственная ненависть к Ролану… Остальные вообще были ни при чем. Они просто…заступились за насильника и изувера, чем сразу поставили себя в один ряд с ним… мы просто… озверели.

Натанияль качает головой:

– Я, с натяжкой, могу это понять… Но потом. Сейчас я уже просто плохо соображаю. Думаю, беседу можно завершить и завтра. – У меня есть последний вопрос, – Летис задумчиво накручивает на палец длинную прядь у виска, – После Грота Лукасана тебя…вас должны были встретить посланцы Монтсиммарской Крепости, так? – Да. – Проклятье. – С чего такая реакция, друг мой? – Алистер усмехается.

А в глазах – понимание – и ненависть.

Ну конечно. Оккупация Ферелдена. Вы с Логейном Мак-Тиром наверняка делали все, чтобы ее не допустить. А тут – многочисленный Патруль с неясными целями…в любой момент могущий выйти на поверхность… Нет, конечно полсотни человек – это не так уж и много…но даже эти полсотни – это потенциальные шпионы. Что опасно для ослабленной Мором страны.

– Ненавижу орлесианцев, – Летис фактически шипит. Алистер едва заметно приподнимает бровь. Что-то знакомое уловил в интонациях? – Мне казалось… – Ал, мне плевать на политику, если ты вдруг припомнил своего, не к ночи будь помянут, покойного тестя. Но… их цинизм… Раз в полгода моему…. – он выразительно двигает бровями, – знакомому заказывали партию из пятидесяти белокурых голубоглазых мальчиков и девочек, в возрасте от одиннадцати до пятнадцати лет, невинных и божественно-красивых, как обычно писалось в бланках и бумагах…на «личные нужды» Белой Жрицы, Высшего духовенства Белого Шпиля и «Соколов Андрасте», Элитной Гвардии ее Божественности.

Алистера зримо передергивает – впрочем, как и многих из вас. Я ощущаю движение твоих плеч руками – но ты молчишь. Летис делает глубокий вдох – и продолжает, глядя прямо в глаза Тейрину:

– Спустя обычно год эти дети…те из них, которые выжили… снова оказывались… на рынках. Только уже в качестве мяса. И поверь мне, я видел, во что они превращались за этот год. Помнишь пыточные камеры… прости Натан… эрла Хоу? Или Форта Драккон? Я клянусь собственной магией и свободой, ТЕ узники умерли почти без мучений по сравнению с этими подростками. Для любого из них участь попасть на Алтари, думаю, показалась бы избавлением.

Ты многого не знаешь, друг мой…

В КАЖДЫЙ питомник заказывали таких детей. В Орлей партии отправлялись раз в месяц – просто из разных мест. Я знаю это – потому что через руки моего хозяина проходили все международные бумаги – как через руки того, кто отвечает за безопасность Империи…

– Вот именно поэтому я и ненавижу орлесианцев. За лицемерие. За двуличность. За прикрываемую тенью статуй Андрасте извращенность и нечеловеческую жестокость. За то чувство вседозволенности, что свойственно любому из этих напыщенных ублюдков, у которого денег чуть больше, чем необходимо для пропитания.

Тишина, повисающая в маленьком зальчике – оглушительна. Летис тяжело дышит, сжимая кулаки, едва сдерживая собственную магию.

– Простите. Мне нужно…пройтись.

Эльф встает. Ворон подскакивает следом, неслышной тенью следуя за своим возлюбленным. Варрик поворачивается ко мне:

– Это так?

Пожимаю плечами:

– ЭТО – хуже. От его…знакомого уходила партия в пятьдесят белокурых и голубоглазых. Из Маротиуса, от Магистра Эмериуса – еще пятьдесят – песочно-золотистых и рыжих, чаще – с зелеными глазами. Пятьдесят смуглых темнокожих из Питомника МарнуссПелла… Мне продолжать? – Бр-р-р… Ну у вас и порядки.

Пожимаю плечами:

– У нас, кстати, с этим очень строго. Но…бизнес есть бизнес.

Натанияль ошалело переводит взгляд с меня на гнома и обратно:

– Эм-м… Хоук, да?... Вы о чем?

Повожу рукой, отводя вопрос:

– Долго объяснять. Думаю, стоит отложить ЭТОТ рассказ на другой вечер. Лен, вы вчера делили дежурства? – Нет. Вчера мы спешили за…тобой, – Храмовник дергает плечом. – Прошу прощения, – морщусь. – Тогда я возьму третью вахту. Кто со мной. – Я, – Волчонок старательно пытается тебя отвлечь, массируя затылок тонкими пальцами.

Киваю, перевожу взгляд на тебя самого:

– Душа моя, тебе стоит поспать. Мне нужно будет поговорить с Джасом, так что…

Ты устало киваешь. Гонка далась тебе явно нелегко – ведь поводок приходилось держать не только физически. Улыбаюсь – криво и неловко. Даже я сам это ощущаю. Почти беззвучно выдыхаю: