Около уха – тонкий свист – и в глотку стоящего прямо напротив гарлока по самое оперение вонзается стрела. Бросок вперед – на всякий случай пробиваю грудную пластину, поворачивая лезвие, превращая часть легкого и сердце в ошметки. На возвратном движении оба клинка по рукояти вонзаются в появившегося позади меня эмиссара. Кожу обдает ледяным холодом, мгновенно осушая резервы магической силы. Ну, спасибо, Каллен, удружил, твою мать. Разворачиваюсь, снося клинком голову Порождения, позвоночный столб перерубается с легким хрустом – слишком легко, но мне-то что беспокоиться?
За спиной раздается нецензурный вскрик – кажется, кто-то зацепил Волчонка. Несильно – но обидно. Щека или плечо, вероятно. Чувствую мгновенную вспышку Тени – и успеваю повернуться как раз чтобы увидеть, как моя Надежда вырывает поцарапавшему нашего Призрака его глотку – вместе с кольчужным воротом.
В какой-то момент все звуки словно срезает ножом…и натянутая до предела нить в сознании со звоном лопается, даруя чувство освобождения, какое ощущаешь, когда выбираешься на берег после двухчасового заплыва… Оглядываюсь, пронаблюдав, как падает на каменный пол гарлок со стрелой во лбу. Одетый в сине-серебристую массивную броню Командора лучник аккуратно убирает оружие и, вздохнув, поворачивается к нам. Приподнимаю ладонь:
- Командор Натанияль Хоу?
– Да…Джэсс…? – Джесс? Он так называл Справедливость? Не могу не отрицать, что все, знавшие его, считают нас невероятно похожими…кстати, вот еще вопрос – почему? Но нет, хмурится, тут же исправляется. Слишком быстро исправляется, на мой взгляд, – Хм-м…вы…Защитник Киркволла, верно? И…Андерс?! – Рад видеть тебя в добром здравии, Натан. Как всегда, заводишь новых друзей? – Но ты же… погиб? Джастис вынес твое тело… я сам видел стрелу у тебя в горле…. я… мы с Делайлой… готовили к погребению… король Алистер… костер… КАК?
Хмыкаю. Оглядываюсь:
– Ну, думаю, теперь можно.
Из-за поворота выходят остальные наши спутники. Натанияль моргает…трет глаза – совершенно по-детски…
– Командор… – Ты Командор, Натанияль. Я передал тебе полномочия, если помнишь. А у нас с Андерсом…примерно похожие истории…. Просто нашлись…хм-м…покровители. – Покровители? – недоуменно…до сих пор в шоке, бедолага. Внутренне фыркаю. Пусть их…разбираются. – Приветствую, Натан.
Теперь Страж все же роняет лук. А я все гадал, когда это случится…
– Эм…видимо…ты подумал. – Нет, я как раз наоборот – НЕ подумал. Потому я здесь. А он, на данный момент – рекрут Хоук, – ну вот кто тебя просил переводить внимание на меня, а? – Ты нарочно, Джас? – У нас много дел, солнце. Лучше поспешить. Ты ведь понимаешь, что у тебя – и у нас всех – весьма ограничены возможности. Как и время. – Пара месяцев еще есть, Джас. – Нет. Боюсь, что нет. Поговорим в Тени, Ано Делор.
Киваю, пронаблюдав, как гаснет сияние на твоей коже, и снова обращаюсь к Натаниялю:
– Командор, мы все объясним по пути. Нам нужно вернуться в Башню Бдения.
Хоу устало стягивает перчатки и трет лоб, размазывая по коже капли черной едкой крови:
– Нет. Раз уж так сложилось…вы все мне объясните на привале, думаю, его нужно сделать всем нам, а потом мы пойдем в Грот Лукасана. Мне нужно кое-что проверить.
Смотрю на Летиса. Тот хмурится, но кивает:
– Хорошо. Сейчас – привал, и мы все обсудим. У нас просто охрененные проблемы, Нат…
Лучник фыркает:
– А у нас хоть когда-нибудь было иначе? Но учти, рассказывать тебе придется долго и много… Командор, – в последнем слове – яду больше, чем на клинках у Ворона.
Летис кивает.
– Пойдем. Тут недалеко очень удобный зальчик. С источником. Рассказывать мне – нам – действительно придется много и долго…
====== Глава 27 ======
ПОСВЯЩАЕТСЯ gerty-me за ее невероятнейшие фанфики, вдохновляющие многих авторов на их творчество!
Осцивас немного бесцельно перебирал бумаги, готовясь к встрече с Архонтом. Сегодня ему предстояло давать отчет по проделанной работе… а вот результаты-то как раз и были не слишком утешительными. По крайней мере, в пределах их совместного эксперимента.
Руки сами нашли знакомую до малейшей складочки толстую папку.
Его дитя.
Его гордость и смысл существования.
Его Радес. Величайшее его творение… и его величайшая боль.
Магистр вздохнул. Он не мог и предположить, что все обернется вот так. Отложив бумаги, Глава Карателей двинулся наверх, на самую высокую из Астрономических площадок, чтобы снять последние данные с приборов. Позади неслышно скользил обученный и талантливый телохранитель…но это был не Радес. Магу иногда казалось, что любая его мысль упирается в его Тень.
Небо окрасилось пронзительным багрянцем, перемешанным с золотыми сполохами и мучительно терзающей память ослепительной синевой. Осцивас вздохнул, опираясь руками на парапет. Он никогда не мог понять, почему прочие Магистры так…равнодушны к своим Теням. Ведь Тени – их детища, плод их труда, их рук и разумов… Подчас даже в большей степени, чем их собственные Наследники.
Как можно их не…любить?
От резкого злого удара по камням кладки разбежались искры молний.
Он не хотел отпускать свое дитя от себя. Но это было необходимо – для полноценного становления. Как было необходимо тогда – больше сотни лет назад. Осцивас понимал, что для самого Радеса прошло немногим более восьми лет, но сам-то он обитал в ином временном потоке.
Глаза против воли скользнули вниз, к основанию Цитадели. Он любил туманы… Маг щелкнул пальцами, и в его руке оказался бокал с вином. Услужливый… Но не тот. Пригубив золотистое «Альбино Павалли», Осцивас снова погрузился в воспоминания, ожидая, пока все необходимое занесут в бумаги самописцы.
Он всегда был ученым. Одним из тех, кто не остановится ни перед чем для достижения поставленных целей. Но это не означало, что он собирался всего себя посвятить науке – отнюдь. Просто он знал, как заставить науку и магию служить его собственным нуждам.
Он любил туманы, их прохладную влажность и молочную тайну… И вот уже два столетия основание Цитадели утопает в них – словно Твердыня стоит в облаках, сейчас – подкрашенных багрянцем заката, обратившим их в клубящееся озеро зачарованной крови, из которого кое-где проглядывали вершины деревьев.
Деревьев… Осцивас хмыкнул. Этот сад он вырастил в память о своей Тени. Густые, обильно плодоносящие яблони… Сейчас, имперской весной, словно в бальные платья одетые в пышный розоватый цвет, смешивающие травяную влажность тумана со своим тонким, ненавязчивым ароматом.
Радес всегда любил яблони. Густую зелень листвы и терпкий запах спелых плодов, пестрые тени и белую пену цветов.
Радес, Радес, Радес. Магистр рыкнул, швырнув недопитый бокал вниз. Сколько можно! Прошло почти два года, пора бы смириться с тем, что его дитя отправилось в первый вольный полет. Теперь – действительно его дитя…
Застрекотали самописцы, оповещая об окончании заполнения бумаг. Маг хмыкнул, подхватил стопку исписанных ровными строчками листов, махнув рукой телохранителю, и двинулся вниз, к порталу. Он искренне надеялся, что сегодня его ученички не напортачили с Кровавой Тропой. Временами он искренне жалел, что тогда, два с половиной века назад, купленный ребенок не был введен в его род по всем правилам, что… Эх, да что тут жалеть. Зато какая великолепная Тень получилась. Весь Тевинтер завидовал ему – иной раз даже в глазах Архонта мелькала знакомая искорка. Нет, бесспорно, Тень Первопрестольного был великолепен… Но Радес…
Радес всегда был уникален. Быть может, именно благодаря необычному сочетанию генов, которое он унаследовал от предков по обеим ветвям. Когда-то Осцивас не пожалел средств и связей, чтобы узнать родословную своей новой Игрушки. Тогда – только Игрушки. Только узнав, что к чему, он поспешил ввести мальчика в Первый Круг Некромагии – в соответствии с унаследованным даром – и едва не опоздал. Промедли он еще хотя бы полгода – и Дар бы уснул, без возможности пробуждения вновь.
