— Ты хочешь еще раз сказать, насколько тебе это не нравится?

Бертинелли вздрогнула.

— Нет, — чуть улыбаясь, ответила она. — Ты была права. Они отличная команда.

— Тогда что же?

— Девчонка нестабильна, — вздохнула итальянка. — Ее нужно доставить в Готэм как можно быстрее, пока все не вышло из-под контроля.

— Ты же знаешь, что нельзя перевозить ее на самолете, — пожала плечами Кейн. — Это может непоправимо повредить ее мозг и уничтожить нужную нам… деталь. Уорд и Грейсон, надеюсь, не знают об особенностях своей спутницы?

— Нет. Они пока что даже не знают, что именно перевозят.

— Хорошо, — кивнула Кейт. — Им не стоит знать, иначе то, что из мальчиков вышла хорошая команда, сыграет против нас. Как девочка в целом?

— Потерю части волос на голове переживает тяжело, если ты об этом, — Хелена усмехнулась. — Возможно, ее состояние стало ухудшаться именно после неудачной операции.

— Брось, там и операции-то не было. Только и сделали, что накачали анестезией и подправили прическу. Лезть в ее голову на нашем оборудовании слишком опасно. Поэтому придется обратиться за помощью к Уэйну, хоть он об этом и не узнает.

— Тогда что с ней? — продолжила допытываться Бертинелли.

— Я думаю, — с легкой усталостью в голосе ответила Кейн. — Что дело в осознании. Девочка поняла, что может избавиться от своей… проблемы, но проблема не хочет оставлять ее. Поэтому все грозит в любой момент выйти из-под контроля.

— А что с Роем Харпером?

— По-прежнему ищут. Но у мистера Харпера хорошие друзья, — бывшая Бэтвумен чуть усмехнулась. — Подготовь девочку к путешествию, Хелена.

— Разумеется.

Итальянка покинула кабинет, прошла по коридору и спустилась на несколько этажей. Всю дорогу она пыталась сложить в голове кусочки мозаики, которые выудила из разговора с Кейт. Картинка получалась неприятной. Хелена переиграла бы половину решений, но на этот раз с ее мнением не считались. Бертинелли отбросила раздражающие мысли и открыла дверь в камеру, больше похожую на комнату в гостинице.

— Джин?

Рыжая девушка рывком села на кровати. Зеленые глаза выжидающе смотрели на итальянку.

— Дайте угадаю: вы пришли сказать, что ничего не выйдет, и вам очень жаль? — с вызовом спросила девушка.

— Нет.

— Отлично. Потому что если это так — лучше пристрелите меня сразу.

«А характер у нее что надо. Стоит позже задуматься о новом агенте для Спирали», — пронеслось в голове у Хелены.

— Думаю, стоит подправить твою внешность перед предстоящей поездкой, — Бертинелли постаралась улыбнуться как можно теплее. — То, что с тобой сделали наши медики — просто ужасно.

Мертвые глаза Дика смотрели на него с осуждением и упреком. Хотя могли ли вообще быть в них эмоции? Джейсон протянул руку, чтобы закрыть их, но внезапно брат повернул голову. От неожиданности Тодд вскрикнул…

…И вновь проснулся.

Дик сидел за столом, подняв глаза над книгой.

— Ты кричал, — сухо констатировал он.

— Можно подумать, ты никогда не кричал во сне, — огрызнулся Колпак, пытаясь отогнать видение.

Отстраненность Дика выворачивала наизнанку, но Джейсон знал, что виноват сам. Его понесло еще после Лондона, и, в конце концов, Найтвингу просто надоело пытаться узнать, что с ним творится. Грейсон вел себя холодно, разговаривал подчеркнуто сухо и как можно реже. Тодд готов был лезть на стенку, но упрямство и гордость не позволяли рассказать старшему брату, в чем причина. После слишком живого кошмара все стало только хуже. Джейсон срывался на Дика все утро и большую часть дня, пока, наконец, не задремал. И теперь кошмар вернулся.

— Кричал, — все так же равнодушно отозвался Грейсон, возвращаясь к своей книге. Тодд почувствовал прилив бешенства.

— Книга интересная? — с откровенной злостью спросил он.

— Очень.

— Наверно, там хорошо описано, как не попасться в лапы суперзлодейского общества?

Найтвинг помрачнел.

— Нет.

— А, инструкция «Как правильно выдать всему миру тайну личности»? — Джейсона вновь понесло, и он уже не мог остановить себя. — Хотя кто я такой, чтобы осуждать идеального Чудо-мальчика?

— Тогда не осуждай, — пожал плечами Дик. Его словно совсем не задели слова брата.

Равнодушный тон Грейсона выбил его из колеи. Тодд надеялся довести брата, вывести из себя и выплеснуть все, что сжигало его, желательно через хорошую драку. Бесполезно. Дику было абсолютно плевать на него.

— Ну, куда уж мне, конечно. Мое место в Аркхэме, как же я мог забыть. Ты ведь меня туда и отправил, как только представился случай.

— Значит, так было нужно.

Дик с большим трудом держал себя в руках и подавлял желание влепить Джейсону хорошую затрещину. Братца уже несколько дней заносило, но сегодня он бил все рекорды. Грейсон не мешал, позволяя выговориться, но с каждой фразой становилось все хуже.

— Так же, как и до этого тебе нужно было позволить мне почти убить Тима и подстрелить Дэмиена?

— Это я виноват? — чуть удивленно спросил Дик.

— Да, ты! — срываясь, крикнул Тодд и вскочил. — Ты струсил, когда пришло твое время, и допустил все, что тогда случилось: войну банд, битву за этот чертов плащ… меня! Сколько крови пролилось, перед тем как ты перестал ныть и взялся за дело? А, Грейсон?

— Много, — Дик отвечал спокойно и ровно. Абсолютно не выдавая то, что он на пределе.

— Много? — Колпак зло расхохотался и подошел к нему. — Много, Дикки?

— Много, — повторил Грейсон и посмотрел брату прямо в глаза. Лицо Джейсона чуть дернулось. — Ты закончил?

Дик даже не шелохнулся, когда кулак брата, просвистев мимо его головы, впечатался в стену. Тодд судорожно выдохнул, словно пытаясь подавить что-то внутри себя.

— Закончил, — хрипло ответил он и отошел.

— Хорошо, — Найтвинг, наконец, отложил давно забытую книгу и встал. — Потому что теперь буду говорить я.

— О да, уж говорить-то ты любишь, — Джейсон раздраженно потер кулак и уселся на край кровати.

— Мне наплевать, в каких еще своих грехах ты меня обвинишь, — не обращая внимания, продолжил Дик. — И, в общем-то, все равно, какие мои прошлые косяки припомнишь. Хочешь ты того или нет — сейчас мы напарники. И твои перепады в настроении меня слегка достали. Мы не первый раз за все время выясняем отношения, но знаешь, в Лондоне все дошло до последней точки. Ты не хочешь, говорить, что там случилось, и я не спрашиваю, но…

— Хочешь знать, что случилось в Лондоне? — Тодд снова вскочил. — Я скажу тебе. Пока ты, братик, наслаждался похмельем, я встречался с Тимом и Дэмиеном. И знаешь что? Я смотрел им в глаза и врал! Врал о том, как мне грустно от того, что наш общий любимый старший братик умер и не увидел, как два Робина наконец-то подружились. Я смотрел на Дэмиена, видел, как ему больно, и не сказал, что ты сейчас в паре кварталов от него. Я шел в квартиру, абсолютно не скрываясь, надеясь, что они меня хоть в чем-то уличат и проследят. Ты хотел знать, что случилось в Лондоне — я сказал. И я сейчас очень зол и на тебя, и на себя.

— Хорошо, — Грейсон кивнул.

— Хорошо? Дик, мы с Тимом похоронили тебя почти год назад! Дэмиен чуть поместье не разнес, когда ему сказали. Неужели за этот год у тебя не возникло желания хоть как-то связаться с ними? Намекнуть хотя бы? Черт, если бы Рой так глупо не вляпался, я бы так и не узнал, что ты жив, да? Вот она, великая любовь Дика Грейсона к своей семье!

Дик почувствовал себя так, словно из легких выбили весь воздух. Если все, что сказал брат до этого, было пройденным этапом, то сейчас Джейсон нашел открытую рану и бессовестно ковырялся в ней.

— Прости, — только и смог сказать Грейсон.

— Не смей! Не смей извиняться! Не после того, что я тебе наговорил. Ты должен меня ненавидеть, злиться, что угодно. Но не извиняться! — Тодд внезапно осознал, что сказал это вслух.

Ярость, копившаяся столько дней и теперь клокотавшая в груди, искала выхода. В обычное время Колпак просто избил бы кого-нибудь, но сейчас перед ним был только Дик, искренне желающий понять его и помочь. Спокойный и терпеливый, несмотря на кучу грязи, которую на него вылил Джейсон.