Пифий если и удивился, увидев Арчи самым ранним утром, виду не подал.

– Я в парке ночевал, – буркнул Арчи, усаживаясь за стол. Он положил пакет с бутербродом перед собой, покосился на Пифия и спросил, подавшись вперед: – Я могу сделать себе кофе?

Пифий отложил планшет и пожал плечами.

– А если я скажу «нет»? – поинтересовался он.

Арчи пожал плечами и уселся в кресле.

– Можешь, конечно, – усмехнулся Пифий. – Ты во внеурочный час и добровольно. Я рад.

Арчи сделал себе кофе. Поколебался и спросил:

– Ты будешь?

– Обойдусь водой.

Арчи уселся. Сложил руки. Склонил голову.

– Я ночевал в парке, – повторил он.

– Я знаю. И другие, кстати, тоже. С твоей стороны было очень заботливо поставить нас в известность. Или тебе что-то кажется неправильным?

– Я ведь должен был замерзнуть? – задумчиво произнес Арчи.

– Ты – Арчи Кремер или ты – Арчи 1.1?

Арчи пожал плечами.

– Я мерз всегда. Ну, тогда, – тихо сказал он. – Больше не мерзну.

Пифий молчал.

– Арт меня вернул обратно. Я заснул там, а проснулся уже в комнате, – продолжил Арчи.

Пифий нахмурился. Он внимательно глядел на Арчи, терпеливо дожидаясь, когда он наконец заведет речь о том, что его глодало. С ним не стоило спешить: следовало давать Арчи время, тем больше, чем серьезней его беспокойство. Наверное, уместно было сесть рядом с ним, взять его за руку, что ли, погладить по плечу, похлопать по спине. Артефакт, в который заключен мозг Арчи, все воспримет с великолепной точностью, донесет до Арчи, тот, возможно, порадуется. И еще несколько месяцев назад Пифий сделал бы именно это. Сейчас – нет. Сейчас Арчи был старше ровно на один побег, у них с Артом уже была за плечами первая совместно проведенная операция. И это был Арчи Кремер, которого Пифий видел слишком много времени, чтобы оставаться безразличным.

Арчи поднял на него глаза.

– Это ведь такое же самоуправство, как и тогда, когда он сообщал вам все, ну, куда я направляюсь и что делаю. Ну, он. Для него. Я даже не знал, что он все это делал. И сейчас я тоже не знал. думал, что я там и останусь, а проснулся у себя в комнате. Арт решил, что мне будет лучше там. Да?

– Возможно, – пожал плечами Пифий. – Ты знаешь Арта лучше, чем я.

– Ты же спец по нему.

Пифий снова не мог однозначно сказать, что именно Арчи заключил в эту фразу. Был ли он зол, обижен, что-то еще. Скорее всего, и то, и другое, и немало чего помимо. Его голос звучал слишком ровно – изъяны нейроинтерфейса, хотелось думать Пифию; все совершенствующаяся привычка Арчи контролировать себя – скорей всего.

– Смотря что ты имеешь в виду, – осторожно сказал он.

– Ты же воспитывал его, – буркнул Арчи и потянулся за кофе. – И сейчас возишься с ним даже больше, чем я.

Пифий не смог не улыбнуться.

– И что? Арчи, если кто угодно скажет, что понимает, как функционирует искин, любой искин, даже самый примитивный, можешь смело обвинять его во лжи. Технологии, которые кладутся в их основу, и сами принципы их жизнедеятельности известны, а их симбиоз – ничуть. Честное слово. Я неплохо изучил Арта до того, как вы с ним оказались в одном теле, но теперь он меняется куда быстрей, чем я его узнаю. Теперь я всего лишь наблюдаю за ним, а воспитываешь его ты. Ты и знаешь его куда лучше, чем я. Так ты был недоволен, что он вернулся в комнату?

– Нет. Наоборот. – Арчи посмотрел на него, слабо улыбнулся. – Меня это устроило. Это удобно. И с его стороны очень здорово, что он такой заботливый.

– И я слышу «но». Ты все-таки в чем-то не уверен? Сомневаешься, Арчи?

Арчи покачал головой.

– Нет. Все в порядке, – тихо ответил он.

– Да будет, – усмехнулся Пифий. – И поэтому ты первым делом пришел ко мне. Не дошел до столовой, взял в вендоре бутерброд и пришел сюда.

Арчи смотрел на него. Внимательно изучал. Пифию казалось – определенно – почти наверняка: его взгляд был немного насмешливым, самую малость любопытным – и теплым. Потому ли, что он смотрел на Пифия, или потому, что размышлял над чем-то своим. Арчи Кремер. Нет, Арчи 1.1.

– А это нормально, что я…

Он замолчал, перестал улыбаться. Посмотрел на Пифия – по-детски серьезно, старательно сдвинув брови и поджав губы.

– Что ты ..? – осторожно поддержал его Пифий.

– Что я тоже меняюсь.

Помедлив, Пифий произнес:

– Смотря что ты имеешь в виду.

– Ну…

У него изменился взгляд. Или Пифию это казалось. Но ребенок, который сидел перед ним пару секунд назад, исчез. И Пифий смотрел – любовался молодым человеком. То ли впечатляющим произведением искусства, то ли инопланетянином. У Арчи даже лицо стало угнетающе симметричным. Пифий непроизвольно задержал дыхание.

Такие мелочи не ускользали от внимания Арчи – теперь, в смысле. Раньше-то он на них внимания не обращал. Впрочем, раньше он был куда более юным созданием, не замечавшим многих знаков, а если замечавшим, то не всегда понимавшим, что они могли значить. Теперь – еще как. Арт не упускал ни единой детали, примечал много дополнительного, что оставалось невидимым невооруженному человеческому глазу; с толкованием этих деталей пока были проблемы – Арчи не понимал многого. Но учился. И соотносить тоже учился. С тем, например, что вызывает какие реакции. Злиться не получалось: был бы мальчишкой как раньше и смотрели бы на него с жалостью-сочувствием-отвращением, он бы злился. А сейчас не получалось: реагировали не на него – на его оболочку, которая все-таки не была им.

Пифий осторожно выдохнул. Выдоха не было слышно, движения грудной клетки тоже оставались почти незаметными, но и они не прошли мимо Арчи. Еще было бы любопытно узнать, что так испугало Пифия. Не слова же. Не попытка же анализа – «свой – чужой», «человек – кукла», «живой – неживой», «естественный – искусственный», «тогда – сейчас», «я – не я». И Арчи не горел желанием облегчить Пифию задачу: знай себе смотрел немигающе, слабо улыбался, даже не делал вид, что обдумывает свои слова. Просто молчал.

Ответом ему было такое же терпеливое молчание и такая же легкая улыбка. Опыт, мать его, жизненный опыт и интеллект, закаленный в самых разных боях, с наглыми юнцами в том числе. Пифий вынужден был моргать, потому что физиология требовала. Арчи обходился без этого – и следил с любопытством за Пифием, спокойным, терпеливо ждавшим, что именно занимало Арчи.

Внимательный, ни капли не сочувствующий, не снисходительный, а заинтересованный взгляд Пифия оказался убедительней всяких слов; настроение чуть сдвинулось от состязательного к сотрудническому; Арчи перевел взгляд в сторону. Вправо вниз. Когда он, побуждаемый вопросами Пифия, призванными стимулировать самопознание, что ли, обратил внимание на такие мелочи, ему было забавно узнать, что когда он что-то обдумывал, то смотрел именно туда. Это не изменилось; то ли Арт тщательно соблюдал привычки Арчи, то ли тело было настолько хорошим, что даже мельчайшие рефлексы прошлого оказались перенесенными в него. Так что взгляд вправо вниз, небольшая пауза, за которую Арчи не только обдумал, что именно его беспокоило, но и стоит ли Пифию еще и это рассказывать, и решил все-таки поделиться.

– Я, наверное, должен был разозлиться на Арта. Я не знаю, хотел ли я остаться там, на берегу, или все-таки вернуться домой. Арт сам решил, доставил меня, и вот. Скажи, это нормально, что я как будто не чувствую ничего?

У Пифия приоткрылся рот. Арчи внимательно смотрел на него.

– Ну и вопросы ты задаешь, Арчи Кремер. Может, ты лучше о судьбах мира будешь думать? –усмехнулся Пифий. – Тебе по возрасту все-таки ближе. А ты разве не чувствуешь ничего?

– Я злился на вас, что вы следили за мной, но как-то… механически. Я пытался злиться и на Арта, и не получается. Наверное, я должен злиться и на себя, что… что… – Арчи покосился в сторону окна, сдвинул брови и упрямо продолжил: – что… мне неприятно… ну, выходить, понимаешь? Чтобы на меня все глядели. Но даже это… ну… Оно не такое. Оно как будто чужое, не мое. Просто не такое.