- Ты сам позвал меня. И, признаться, я не ожидал подобной встречи. Ведь фляга, которая подала мне сигнал беды, принадлежит не тебе.

Леголас нахмурился, сразу посерьезнев:

- Фляга? Эру… я просто перепутал их в суме. Вот почему она была пуста…

Брови Сармагата удивленно дрогнули:

- Она просто валялась возле тебя. Выходит, в нее подул не ты, а ветер. Вот оно что… А я немало удивился тому, что ты знаешь ее употребление и более того, позвал в такую минуту именно меня.

Леголас прикусил губу, взглядывая на орка:

- Эру, оказывается, шутник… Но вы не ответили на второй мой вопрос.

Сармагат слегка нахмурился:

- Ты требуешь ответов, словно это я нахожусь у тебя под замком.

Но Леголас не отвел глаз:

- Бросьте, Сармагат, – прямо и спокойно ответил он, – я достался вам в идеальный момент. Я неуязвим для вас. Мне нечего терять, нечего бояться, не о чем просить. Я изгой, лишенный власти, сторонников и целей. Я лишен даже расовой чести, которая всегда остается последним козырем любого палача. А потому я напоследок буду спрашивать, о чем мне вздумается.

Сармагат помолчал, а потом снова усмехнулся, и на сей раз это прозвучало почти сердечно:

- Вы с Йолафом, наверняка, недурно ладите. У вас поразительно много общего. Только с чего ты взял, что я волок тебя в такую даль, чтоб просто убить?

Леголас беспечно покачал головой:

- Вам виднее, Сармагат. Только пользы от меня вам все равно негусто. Моя голова давно не представляет прежней ценности, а совсем скоро потеряет и последнюю. Обменять меня не на кого, выкуп за меня никто не даст. Так что… ну, разве только, у вас дрова колоть некому.

На сей раз вождь долго молчал. Потом хлопнул в ладоши, и через минуту в комнату вошел длиннорукий орк с подносом. Наливая вино, Сармагат продолжал молчать, но Леголас не нарушал тишины. Он чувствовал, что этими хлопотами орк заполняет паузу, во время которой о чем-то размышляет. Наконец Сармагат пододвинул лихолесцу кубок:

- За нашу… необычную встречу, друг мой.

Леголас принял предложенное вино, молча отсалютовал. Орк же неторопливо продолжил:

- Я со временем отвечу тебе на все интересующие тебя вопросы. Но сначала все же скажи мне эту весьма важную для меня вещь. Откуда у тебя фляга?

Леголас на миг замешкался, но потом решил, что скрывать знакомство с Эрвигом у него нет особой нужды.

- Однажды в лесу со мной случился приступ невероятной до того момента силы. Старый целитель Эрвиг оказал мне в точности ту же услугу, что сегодня вы… Фляга же – почти наследство. Я забрал ее из развалин его дома намного позже, уже после смерти хозяина.

И в этот миг Сармагат вскочил, опрокидывая кресло:

- Что?!! Эрвиг мертв???

Его лицо страшно исказилось, глаза полыхали, но лихолесец не дрогнул:

- Что вас так потрясло? Ведь Эрвиг погиб при нападении ваших собственных слуг. Я был уверен, что вам давно известно о его смерти.

Сармагат стоял посреди комнаты, тяжело дыша. Вцепился в волосы, зарычал, словно выдирая из плоти стрелу.

- Морготова утроба… Ну конечно… Мои вассалы следили за тобой, ведь тогда я отдал приказ убить тебя. Эрвиг погиб по ошибке. Целью был ты…

Он снова издал остервенелый рев ярости, и Леголас был уверен, что сейчас гнев вождя нацелится на него. Но Сармагат рывком обернулся к лихолесцу:

- Вот!!! Ты еще познаешь это, парень!!! Ты еще почувствуешь, что значит приносить гибель каждому, кто хоть что-то значит для тебя, разрушать все, к чему прикасаешься!!!

Выкрикнув это, он тяжело перевел дыхание, будто лишившись сил. Потом поднял упавшее кресло и опустился в него, отирая со лба испарину:

- Рассказывай все по порядку, – глухо проговорил он, – и ничего не упускай. Я должен знать все о его последних минутах.

Леголас сначала осторожно выбирал слова, а потом, сам того не замечая, углубился в воспоминания того далекого и тяжкого дня. Он описал свое пробуждение и встречу со старым знахарем, но, упомянув жилище у болот, был резко оборван Сармагатом:

- Погоди! Дом стоит разрушенный уже несколько лет! Эрвиг давно скрывал, где поселился теперь! Поначалу я думал, что он покинул Ирин-Таур, но недавно узнал, что он все еще здесь!

Леголас покачал головой:

- Все не так.

Он говорил и говорил, описывая хитрости старца и странную защиту его жилища, а Сармагат безмолвно сидел напротив, забыв о своем кубке. Но вот лихолесец дошел до своего последнего разговора со знахарем.

- Я ничего не успел заметить, Сармагат. Следующее, что я увидел, вбежав в хранилище, уже было тело несчастного.

- Моргот, – устало и апатично пробормотал Сармагат, – так откуда фляга?

И Леголас рассказал о найденных дневниках. Он не касался их содержания, лишь пояснив, как узнал о фляге и как собирался с ее помощью разыскать своего врага. Он не мог объяснить, отчего так открыто говорит с орком, отчего начистоту отвечает на вопросы, не задумываясь о своих словах. Но лихолесцем владело странное спокойствие. Ему не было дела, осудит ли его этот собеседник. Смерти он давно не страшился. Прежним же его близким рассказы об Эрвиге все равно были не опасны. Он закончил свое повествование встречей с Йолафом в вечернем лесу, и Сармагат снова налил себе вина:

- Что ж, видимо, все было не зря, – уже совсем ровно проговорил он, – эта фляга все же свела наши пути.

- Все так. Но я ответил на все ваши вопросы, Сармагат, – Леголас допил вино и скрестил на груди руки, словно подчеркивая, что больше не настроен играть роль рассказчика, – вы же так и не ответили на мой.

Сармагат посмотрел в глаза лихолесцу и встал:

- Да какая тебе собственно разница? Быть может, у меня и правда, некому колоть дрова. У тебя был тяжелый приступ. Отдыхай, силы восстановятся не сразу. У нас еще будет время поговорить. И еще. Не делай глупостей. Мой штаб прекрасно охраняется.

С этими скомканными словами он молча кивнул принцу и вышел за дверь, в которой гулко скрежетнул ключ.

Леголас несколько минут сидел на своем ложе, а потом лег, задумчиво глядя в потолок. Похоже, смерть ему до поры до времени не грозила. А пока… отчего же не воспользоваться этим невероятным стечением обстоятельств и не узнать чуть ближе своего странного врага?

Уже засыпая, Леголас бегло удивился тому, что с нетерпением ждет нового разговора с Сармагатом…

Вождь сидел в своем обычном кресле у камина, бездумно вертя в руках флягу. Эрвиг воспользовался ею по назначению всего один раз… Сармагат и сейчас прекрасно помнил, как примчался на зов, застав старика неустойчиво сидящим на высохшей сосне, у корней которой остервенело рыл когтистыми пальцами хвою едва обращенный Раб Слез. Заслышав приближение всадника, несчастный монстр обернулся и оскалил клыки. Сармагат, не задумываясь, вскинул арбалет, но Эрвиг вдруг крикнул сверху:

- Ради Эру, вождь, не убивайте его!!!

Сармагат не понял горячности Эрвига, но в голосе того звучало такое страдание, что орк спешился и натравил на оборотня варга. Прекрасно обученный зверь в считанные секунды прижал Раба Слез к иссохшей на летнем солнце земле, и вождь связал несчастного колчанным ремнем.

Знахарь неловко спустился с дерева, дрожа, прильнул к стволу, отирая с ладоней смолу о кафтан:

- Благодарю вас, вождь, – пробормотал он, а Сармагат мягко покачал головой:

- Я рад, что вы носите мой дар с собой…

… Они проговорили до поздней ночи. Эрвиг то поднимал на орка полный страдания взгляд, то отрывисто, сухо благодарил за помощь. Он вовсе не хотел больше видеть в своей жизни вождя и теперь мучительно стыдился того, что малодушно позвал его на выручку…

Сармагат не чувствовал себя уязвленным. Он всегда знал, что его присутствие в тягость старику, так долго боровшемуся с призраками своего прошлого, все никак не соглашавшимися его отпустить.

Но настал рассвет, и Сармагат уже собирался спросить, сумеет ли знахарь сам добраться в свое жилище, которое так ревностно от него скрывает. А Эрвиг вдруг встал, сжимая плечо орка и глядя ему в глаза требовательно и горячо.