Президиум был великолепен. Одно из самый любимых для Эмили мест на станции, возле знаменитого Монумента Ретранслятора, прославляющего протеанское искусство и символизирующего, как говорили эксперты, власть и единство протеанского народа. На взгляд Расы, монумент был так себе и не представлял собой ничего интересного: две палки с шаром, - и если эта статуя была гордостью протеан в свое время, то напрашивался печальный вывод о том, что искусством так называемые ханарами Вдохновители занимались неохотно и мало.

Им бы, этим Вдохновителям, поучиться у Флоэта Кло, талантливейшего на Земле мастера современности или хотя бы у классиков, у тех же Микеланджело или Родена.

Цветущая зеленая эйфория, разбушевавшаяся вокруг, сливалась с эйфорией беззаботности, вызванной присутствием здесь, и Эмили с удовольствием смаковала мысль, что она - самое опасное существо тут, волк в овечьей шкуре, выбирающий исподтишка себе жертву, акула в образе дельфина, заплывшая в лагуну к таким красивым, но беззащитным рыбкам.

Эти рыбки сновали вокруг и не замечали опасность, затаившуюся в сторонке. Так и должно быть. Сейчас не время раскрывать свое истинное лицо.

Время сейчас перейти к завершающей фазе её такого долгого внедрения.

Взглянув на скучающих сотрудников СБЦ невдалеке, Раса намеренно пролила свой кофе помасштабнее и уронила кофейный стаканчик под ноги. Через пару секунд, как по команде, активировались уборочные дроны. Заковыляли к месту «аварии» на маленьких антигравитационных подушках. Два больших и один поменьше. Они принялись с машинным усердием счищать с поверхности пола остатки напитка, а тот, что поменьше, подъехал к скамейке и остановился там, якобы занятый работой. Схватив крошечными «ручонками» уроненный стаканчик, он какое-то время повозился с ним, а потом протянул обратно Расе.

Та молча приняла стаканчик и снова огляделась. Никто на неё не таращился, даже не глядел исподлобья. Головы, обернувшиеся на короткое «ох», должное сопутствовать подобной случайности, теперь снова повернулись обратно, не найдя ничего интересного.

Поэтому Эмили совершенно спокойно и незаметно извлекла из стаканчика маленький шприц с ампулой, который тут же спрятала в браслет на правой руке. Потом, выбросив стаканчик, как ни в чем не бывало поднялась и, слегка отряхнувшись и снова проверив, нет ли наблюдающих за ней глаз, застучала каблуками в сторону офиса в посольстве азари, пытаясь не наступить на полы собственного платья.

Ох уж эти азари! Как будто намеренно обтягивают выпуклости странными и длинными платьями со множеством не менее странных разрезов и еще заставляют всех своих сотрудников облачаться в такое же!

Год назад, получив это назначение, Раса испытала настоящую гордость, поскольку увидела в этом задании проявление настоящего доверия лидера «Цербера» к своим способностям. Разумеется, Призрак ничего подобного не сказал, поскольку всегда был крайне скуп на похвалу, но Раса поняла все без слов. Сейчас, потратив двенадцать месяцев жизни на внедрение, она хотела куда большего - чтобы он признал незаменимую полезность и профессионализм «Осы-1».

Задание выглядело довольно сложным. За это спасибо. Ей требовалось внедриться к Объекту, причем не к какому-то тупоголовому Грейсону - да, Раса не могла не сравнивать - а туда, где к людям относились с некоторыми предвзятостью и высокомерием, считая их низшими, выползшими из пещеры существами, но умело маскируя эту неприязнь под обаятельными улыбками и тактичной вежливостью.

В Посольство азари на Цитадели.

Сначала Раса решила, что Призрак выжил из ума. Кто её туда пустит? Но, ознакомившись со своей легендой, она почувствовала азарт.

Легенда была довольно интересная: её звали Латтой Данзес, она всю жизнь прожила на Тессии, с тех пор как в трехлетнем возрасте её привезли туда больные неизлечимой болезнью родители, чтобы встретиться там со своим другом и получить от него помощь в устройстве в лучшей клинике на планете. К сожалению, родители приняли меры слишком поздно и, так и не дождавшись очереди, скоропостижно скончались, взяв со своего друга обещание позаботиться о девочке в обход всех дипломатических норм.

Этим другом оказалась никто иная, как матриарх азари, которую некогда отец семейства спас от гибели от рук пиратов и за что заслужил её вселенскую благодарность. Однако матриарх понятия не имела, как воспитывать детей, тем более человеческих, поэтому, недолго думая, отдала девочку на воспитание в один из сиаристских** храмов на Тессии.

Самое главное в этой легенде заключалось в том, что Латта, воспитанная в религиозном духе сиари, недолюбливала людей и громко заявляла, что её духовная энергия «ошиблась адресом», попав в тело не азари, а обычного человека.

Да, на почве религии сиари у Латты поехала крыша. Так кстати, что «Цербер» не мог не воспользоваться этим лакомым кусочком, чтобы не внедрить своего агента в самое логово азарийских политиков.

Разумеется, история Латты Данзес была правдивой и реальной, как любовь ворка к обгладыванию костей. Некогда существовали и родители, и добрая матриарх, спасенная от пиратов, и сама Латта. «Цербер» перед внедрением лишь «скорректировал» эту историю: матриарх полтора года назад погибла от несчастного случая, Латту незаметно вывели из игры и заменили своим агентом, обосновав её желание отлучиться от храма сиари желанием «помочь расе азари на политическом поприще», а все образцы ДНК оной ловкие мастера заменили на ДНК Эмили Расы.

Впечатляющая и масштабная работа, на которую, должно быть, Призрак потратил немало средств. И все только для того, чтобы иметь «своего» в посольстве. Казалось бы, цель таких средств не оправдывала: за этот год Раса не сделала ничего, что всерьез бы помогло «Церберу» достичь результатов, даже не шпионила, чтобы не компрометировать персону, и так вызывавшую много вопросов и недоверия в начале внедрения.

Но босс умел ждать. Это было его главным и завидным качеством. Он знал, что рано или поздно его агент окажется полезным, а, возможно, он с самого начала имел планы свести агента с некой Тилие Эраза, матриархом, чья позиция на политической арене подрывала авторитет людей?

Поначалу Расе было крайне сложно: за ней ходили попятам, несмотря на идеально проработанные легенду, поведение и данные. Эмили даже вызубрила все трехтомное учение проклятых сиаристов, чтобы теперь с нужными глазами воспевать о своей любви ко Вселенной и печалиться об «ошибочном адресе», а потом с надеждой заявлять, пронзая сердца собеседников жалостью, что, может, Вселенная вовсе и не ошиблась? Может, именно в этом предназначение скромной персоны Латты Данзес - чтобы учиться у лучших и показать миру, кто лучший?

Азари любили лесть. Не такую прямолинейную, как люди. Более изящную, мимолетную и еле ощутимую. Полные достоинства, эти «синекожие шлюшки», как называла их про себя Раса в минуты уединения, корчили из себя так много, что иной раз хотелось им заехать по синекожей морде и, перерезав глотку, произнести с торжеством: «Ну как тебе такое, а? «Цербер» передает тебе привет!»

Но, слава богу, такие мысли посещали Эмили редко, иначе она не смогла бы так долго играть свою роль. Она была профессионалом. Самым лучшим, и Призрак должен был это признать!

И теперь, когда её внедрение подходило к апогею и завершению, Раса преисполнялась все большей уверенностью, что Призрак так и поступит в скором времени. И туман в его голове, появившийся из-за одной ненавистной персоны, все же скоро рассеется.

- Мисс Данзес, - приветствовала её легким кивком одна из охранниц. - Прошу вас.

Эмили широко улыбнулась, как улыбнулась бы хорошей знакомой - а с этой охранницей она уже успела найти общий язык - и невозмутимо прошла проверку на сканере ДНК.

Как чудесно, что в нынешнее время ДНК стало чем-то большим, чем просто набором кода! Теперь это стало и твоим лицом, и одеждой, и словами, и приглашением! И другого уже ничего не требовалось! Никто не смотрел в глаза дольше трех секунд, не изучал и не наблюдал с пристальным вниманием, что делал сотрудник при входе!