- В твоих силах изменить правила игры. Если бы Томми не попал в мои владения тогда и не нарвался на моих демонов, что было бы сейчас? Ты не справишься один против Судей. Я должен тебе и я выбрал сторону, но они уже прокляли тебя один раз, им ничего не стоит убить тебя, чтобы ты не создавал проблем и дальше.

- Они не любят убивать, - холодно улыбнулся Он и чуть опустил голову.

- Ты хочешь видеть Томми таким же проклятым, как ты сам? Ты переживаешь свое заключение, но спроси у него, выдержит ли он.

Он поджал губы. Виктор посмотрел на меня, и я вздрогнул, увидев, как потемнели его глаза.

- Как ты думаешь, - сухо обратился он ко мне, - что будет с тобой, если ты застрянешь в Аду, проклятый и одинокий? Что будет с тобой, если они заберут твою любовь, твою свободу и все, что у тебя есть? Что с тобой будет, если они убьют Адама у тебя на глазах или, что еще хуже, заставят тебя убить его?

Кровь отхлынула от моего лица; я почувствовал, как побелел и как язык вдруг распух во рту, мешая мне сказать хотя бы слово в ответ.

А в следующую секунду Он резко схватил Виктора за плечо, сжимая пальцы, и принц повернулся к Нему. Воздух вокруг них взорвался снопом электрических искр; с минуту они всматривались в глаза друг друга, будто мысленно боролись, а потом принц прошипел, даже не пытаясь вырвать свою руку.

- Мы падем против них. Мы все обречены, если вы не поженитесь.

- Почему?

Вопрос вырвался у меня раньше, чем я успел его осознать; голос прозвучал хрипло из-за долгого молчания. В наступившей после него тишине никто из демонов не шелохнулся; Сайер не сводил взгляд с Него и Виктора, словно сканируя атмосферу вокруг них и улавливая мельчайшие перемены.

А потом Он отпустил плечо принца и улыбнулся. Сухо, бесстрастно, больше демонстрируя клыки, чем действительно улыбаясь.

- Скажи ему, - произнес Он, и Его голос прозвучал насмешливо, будто Он хотел, чтобы Виктор рассказал мне какую-то смешную шутку.

Лицо принца оставалось непроницаемым, когда он переспросил, передернув плечами.

- Разрушить между вами то, что тебе удалось наладить?

- Он хочет знать, - процедил Он, - а ты единственный, у кого нет интереса в том, чтобы его обманывать. Мне он не поверит.

Меня вдруг бросило в жар; я задохнулся и почувствовал, как заколотилось в груди сердце, придавленное тревогой. Не сводя с Него взгляд, Виктор склонил голову набок и заговорил громче, явно обращаясь ко мне, но даже не повернувшись в мою сторону.

- Судьи не допустят того, чтобы Адам вступил с кем-то в брак, потому что он один из самых сильных демонов в Аду и он очень обособлен от демонического сообщества.

Выдержав паузу, принц посмотрел на меня, и, словно по команде, ко мне повернулись Сайер и Он. Я посмотрел на лица всех троих - чуть взволнованное, надменное и не выражающее никаких эмоций, - и вдруг понял, что выражение своего лица не осознаю вообще, и даже не имею представления, какая из эмоций на нем отражается.

- И если даже Адам заключит брак с кем-то вроде тебя, - продолжил принц и мягко улыбнулся, будто пересказывал мне свое любимое воспоминание из детства, - я имею в виду твою посредственную демоническую натуру, - это сделает вас обоих самыми могущественными демонами за всю историю существования Ада. Сильнее всех суммусов. Сильнее Судей.

Я перехватил Его взгляд и проглотил рвущийся из горла вопрос «это правда?». Наверное, Он все же заметил недоверие в моих глазах, но ничего не сказал; нахмурившись, Он отвернулся, и Сайер, уловив движение с Его стороны, тут же обернулся к Нему. Они снова встретились глазами и промолчали.

- Поэтому ты так меня оберегаешь? - спросил я; голос дрогнул.

Он даже не повернулся в мою сторону.

- Но… если все так просто, - я снова посмотрел на принца, - то почему я? Почему не любой другой демон? У Него было два века, чтобы выйти замуж.

Насыщенно-фиолетовые глаза принца загорелись. Я еще не слышал его ответ, но он мне уже не нравился.

И я не ошибся.

- Потому что он не может обручиться с кем попало, - ответил Виктор так, словно это было смешной шуткой. - Часть проклятия, которую на Адама наложили Судьи, заключается в том, что Он может заключить брак только с обращенным демоном… и в человеческой жизни он должен быть музыкантом. Адам может обручиться только с тем, чья музыка привлечет темный мир.

Наступила тишина. Такая непроницаемая, что, создавалось впечатление, будто если я попробую заговорить, то не услышу и звука. Ни Сайер, ни Он не взглянули на меня, а я, открыв было рот, тут же его закрыл, даже не представляя, что я могу сказать.

Голова словно бы опухла от количества информации и мыслей, которые вдруг забурлили в ней так сильно, что казалось, будто из ушей вот-вот дым пойдет.

Захотелось открыть дверь, выйти из комнаты и зайти снова, когда атмосфера в покоях изменится, может, выгорит в камине или впитается в гладкий камень, но не будет обматываться удавкой вокруг моей шеи.

Я сделал глубокий вдох носом и почувствовал запах тлеющего дерева.

- О, - только и смог вымолвить я. - О. Музыка. Это… многое объясняет.

Почему-то вспомнилось, как я впервые увидел Сафину на концерте, как перехватил ее взгляд, когда она подошла поближе к сцене. Тогда я отметил, помимо ее сногсшибательной внешности, еще и крадущуюся походку. В то время мне казалось, что в этом была часть ее очарования.

Сейчас, после того, что я услышал, мне казалось, будто бы тем вечером в клубе, в лице Сафины ко мне крался весь темный мир, обрекший меня на боль, слезы, лезвия чужих мечей и холодное безразличие.

Она кралась ко мне, привлеченная музыкой, чтобы затащить меня под землю и принести Ему, как лиса приносит пойманного зайца своему выводку - еще живого, раненого, чтобы они сами учились охотиться и убивать.

- О, - растерянно повторил я, прикрывая глаза.

Рука сама дернулась к глазам; я не знаю, чего я хотел - потереть переносицу, закрыть их, коснуться лба и убедиться, что он не горит от всех этих кипящих мыслей, и что лихорадка, терзающая мое тело, так и осталась не более, чем просто фантазией, но моя кожа была холодной, а пальцы дрожали.

Мне вдруг до безумия сильно захотелось проснуться в своей постели, обнять своих родителей и взять в руки гитару.

Мне вдруг дико захотелось исчезнуть и никогда не вспоминать об этом мире.

- Я должен вернуться в свои владения, - негромко произнес Виктор.

Я поднял на него взгляд. Принц неотрывно смотрел в Его глаза, словно ожидая ответа, но Он лишь равнодушно повел плечами.

- Я распорядился отвести девушку в темницу, - добавил Виктор, и его глаза блеснули. - Думаю, у тебя к ней есть вопросы.

А затем он вдруг повернулся ко мне.

- И тебе ей тоже есть что сказать.

- Мне? - переспросил я. - Но…

- Мы спустимся к ней, - холодно перебил Он. - А Сайер проводит тебя к Мосту.

Принц улыбнулся. Он переступил с мыса на пятку, повернулся на каблуках и посмотрел на Сайера. Демон спокойно перехватил его взгляд и убрал руки из-за спины, разминая затекшие пальцы; он снова выглядел непоколебимо спокойным.

- Я буду держать тебя в курсе происходящего, - добавил Виктор, снова повернувшись к Нему. - Но время идет и оно играет против нас. Медлить нельзя.

- Приму во внимание, - отозвался Он.

Я отступил от двери, пропуская Виктора и Сайера, идущего следом за принцем. Ноги стали ватными; я переступил на месте, поморщился, почувствовав покалывание, и вздрогнул, когда Он вдруг коснулся моей руки. Он задел ладонь длинным когтем, а потом неуверенно, будто боялся, что я отдернусь, взял мою руку, выпрямил мои пальцы, вложил в свою ладонь и накрыл второй рукой сверху.

Я перехватил Его взгляд. Он выглядел кротким, словно бы даже сожалеющим.

- Хочешь поговорить? - тихо спросил Он.

Я в смятении смотрел на Его лицо и не знал, чего я хочу - накричать на Него, исчезнуть, ударить или сказать, как сильно я…

Как сильно я что?

Я запутался во всем этом. Это как один непрерывный ночной кошмар.