Район, в котором находился нужный им дом, пусть и считался одним из самых опасных во всем городе, имел вполне приемлемый и ухоженный вид. Всюду, куда ни падал взгляд, виднелись цветастые клумбы. Кусты, чаще всего обрамлявшие аллеи единственного в районе парка, были аккуратно подстрижены. Листья, опавшие с пышных крон вековых деревьев, каждое утро сметались дворниками. По улочкам парка частенько прохаживались знатные персоны, важно поглядывая по сторонам.

Им с Чжинки невероятно повезло войти в число жителей дома, находящегося в паре кварталов от зеленой зоны. А ему самому, Ки, — найти работу недалеко от дома. Впрочем, получил он желаемое место не в последнюю очередь благодаря своей феноменальной способности чувствовать людей и умению находить правильное слово в правильный момент. Нужно воздать должное и его парикмахерским навыкам, полученным на предыдущем месте работы, а также словечку, замолвленному за него добродушной пухлощекой домоправительницей, сразу же проникшейся к братьям искренней симпатией. Его руки часто называли золотыми, но людям было невдомек, насколько недалеко эти слова находились от истины.

Впрочем, действительно, еще ни разу выполненная им работа не вызывала нареканий.

Но сегодняшний день был подобен проклятию, наказанию за самоуверенность. С самого рассвета события этого дня безжалостно перечеркивали весь достигнутый с таким трудом успех.

Ки был слишком рассеян, стараясь справиться с чужими эмоциями, упрямо лезущими в его голову, разливавшимися невыносимой ноющей болью по тонким предплечьям, поэтому одну за другой совершал глупые ошибки.

День с утра не задался. Во-первых, он умудрился проспать, благодаря Чжинки, ушедшему спозаранку на недавно найденную работу. Ки, привыкший к тому, что в последнее время его будит старший брат, отправил зазвеневший внезапно утром будильник в долгий полет до стены, соприкоснувшись с которой тот обиженно замолк и сердито затикал. Во-вторых, через два часа, словно взбесившийся конь мечась по квартире в поспешных сборах, он успел несколько раз заехать коленом об угол кухонного стола, а вскоре и приложиться об него локтем, а также сбить по дороге пару лезших под ноги детишек. В-третьих, у него совершенно не оставалось времени на завтрак в близлежащем кафе, поэтому теперь он старался стойко перенести режущее ощущение в пустом желудке. В-четвертых, несясь вниз по улице к салону и благословляя небеса за то, что живет так близко к месту работы, он внезапно понял, что впопыхах забыл надеть на шею шнурок с камнем.

Этот камень, его палочка-выручалочка, помогал ему сдерживать бурный поток людских эмоций, наводняющих его голову с таким напором, словно вознамерившись до краев заполнить бездонный сосуд. Ки ни разу не приходилось его использовать, проживая в маленьком городке, однако, столичный город тем и отличался от провинциального, что все в нем было усилено троекратно. На ночь юноша обычно клал кулон на столик у кровати, поскольку боялся привыкнуть к его волшебному действию. Но он еще ни разу не проверял свою теорию о привыкании. И до этого ему еще не случалось забывать о необходимости каждое утро вешать кулон на шею. Впрочем, нынешним утром привычный ход вещей уже был бесцеремонно нарушен.

Возвращаться было поздно, и, скрипя зубами, Ки продолжил на всех парах мчаться к стеклянной двери салона, надеясь опередить пунктуальную Мадам. Тем не менее, словно продолжая список испорченных на сегодня дел, он опоздал на пару секунд, вследствие чего получил от входящей в дверь салона грозной Мадам недовольный взгляд и новую порцию чужих эмоций. Его трясущиеся руки не сумели с первого раза правильно нанести макияж, поэтому Ки пришлось несколько раз смывать стойкую косметику с лица. А после, уже за делом, пытаясь переварить чужую боль, подло забранную своими же руками, он чуть не испортил пару стрижек, но, по всей вероятности, провидение наконец сжалилось над ним и вовремя вмешалось.

Стоя теперь у зеркала в уборной, упавший духом Ки потерянно разглядывал свое лицо, думая о том, что прошла всего какая-то жалкая половина дня, а он словно пережил конец света. И наверняка где-то между числовыми делениями на часах его нетерпеливо ожидает и «в-пятых», и «в-шестых», и «в-сто десятых», чтобы окончательно добить его надежду на благополучный исход дня. А потом все это выльется в выговор и выгон с только что обретенной работы.

В сердцах Ки раздосадовано пнул дубовый шкафчик с установленной в нем раковиной. Однако опомнился и вновь прислонил к нему ладони, чувствуя, как ноющая боль уходит из предплечий. Растения и натуральные древесные материалы всегда забирали весь собранный им негатив, в случае когда Ки не надевал свой защитный амулет.

— Ки, — с силой забарабанили в дверь. — Выходи, с тобой поговорить хотят.

— Сейчас, — раздраженно бросил он.

— Смотри там у меня, — глухо раздалось из-за двери.

— Сказал же, сейчас выйду!

«А вот и то самое «в-пятых», или какое оно там по счету», — фыркнул Ки своему отражению. Судя по довольному тону тарабанившей в дверь Тары, разговор его ожидает не из приятных.

========== Часть 5 ==========

Ки брезгливо поморщился, идя по коридору вслед за Тарой.

«Эта девчонка слишком много о себе возомнила», — недовольно думал он, скептически сверля взглядом игриво вихляющие бедра.

Почему все эти извращенцы не щупают вот эту попу, а мнут именно его ягодицы, вновь раздраженно задался он уже долго мучавшим его вопросом. Только лишь за сегодняшний день его уже успела облапать пара клиентов, когда он отворачивался, чтобы взять расческу или средство для волос. При этом испытывали они настолько неподдельное удовольствие, что Ки незаметно поеживался.

Он бы давно закатил скандал и расквасил кулаком несколько десятков морд, прошедших через его руки за время его работы у Мадам. Однако он был вынужден держать себя в руках, поскольку собственноручно подписал договор, будучи проинформированным в деталях о вероятности подобного развития событий. Он наивно предположил, что его принадлежность к мужскому полу исключит возможность подобных инцидентов. Совершив эту более чем глупую ошибку, теперь Ки не мог отступиться. У него не было лишних денег на выплату неустойки.

Если говорить в целом, у него вообще не было денег. Даже на оплату обыкновенного завтрака в кафе, за трапезы в котором он расплачивался, бесплатно работая посудомойщиком по выходным. Поэтому Ки приходилось сдерживать свое своенравие, отчаянно рвущееся в бой. А особенно отчаянно оно рвалось, когда юноша приоткрывал свое сознание, чтобы считать эмоции интересующего его человека. Кулон немало помогал ему контролировать свои способности.

Но сегодня кулона на нем не было, и Ки еле-еле справлялся со своим же даром.

Мысли Тары лежали перед ним как на ладони, он с легкостью смог бы их прочитать даже без помощи эмпатических способностей. В который раз пожалев о том, что умудрился оставить амулет дома, а значит, нечему сейчас перекрыть бьющие в него со всех сторон чужие эмоции и ощущения, он нервно потер с трудом успокоившиеся руки. Благодаря дереву дрожь в них прошла, прошла и ноющая боль. Зато теперь все его существо охватило наконец неподдельное беспокойство. Судя по волнам самодовольства, исходящим от идущей впереди него девушки, ведет она его к предыдущему клиенту, из которого Ки по приобретенной привычке неосознанно вытянул головную боль.

Дома, будучи без амулета он постоянно лечил своих братьев втайне от них самих. Вот и теперь, находясь под непрерывной бешеной атакой флюидов, шедших от расположившейся у окна Тары, он забылся и позволил своим рукам действовать по наитию. И, бросая все силы на защиту своего разума, даже не смог справиться с простейшей прической. Вряд ли этого важного, по словам Тары, Господина возмутило бесцеремонное вмешательство в его здоровье, зато шухер, заботливо наведенный Ки на его голове, вполне способен был вывести незнакомца из себя.

Сегодня же день был исключительный, сегодня все шло наперекосяк. И если выговор он получит не от Мадам, а от крышующего салон клиента, то нынешней работы в будущем ему точно не видать как ушей своих без зеркала.