Тайриз, мать твою, если бы ты сейчас был жив, то я бы определенно пустил тебе кровь. Потому что каким мудаком надо быть, чтобы не взять на себя то, что пришлось сделать ей? Уже однажды потерявшей ребенка… Тайриз, твою мать… Тайриз! У кого из вас двоих были яйца, мать твою?

- Ты осуждаешь меня?

Он отрицательно качает головой. Даже не зная, что сказать ей сейчас.

Кэрол, охренеть, Кэрол… сколько в тебе это копилось? Почему ты не сказала обо всем мне раньше?

- У тебя не было другого пути. И вы сохранили Боевую Малышку.

- Я понимаю, но иногда все-таки думаю… Что, если бы мы тогда просто попробовали…? Следили бы за ней пристальнее. Или еще что-нибудь.

- Кэрол, посмотри на меня. Посмотри на меня! Не думай о том, что было бы. Просто не думай. Я как никто знаю, как эти вопросы могут сожрать тебя с головой…совсем сожрать. Эти «что, если бы»… Надо просто как-то постараться принять то, что уже случилось. И отпустить от себя эти «что, если бы». Это тяжело. Это кажется невозможным. Но это надо сделать. Иначе это просто сожрет тебя. Отравит твою жизнь.

И вдруг понимает, что говорит так знакомо. Словно повторяя то, что когда ему самому было сказано на веранде домика самогонщика. Бэт… Тут же перехватывает в горле, мешая свободно дышать. Сжимается что-то в груди. Бэт…

- А ты? Ты смог? – Кэрол пристально смотрит на него. Он снова вдруг переносится мысленно в прошлое. В заброшенный приют для жертв насилия, когда они точно так же сидели наедине и говорили о том, что надо как-то пробовать жить дальше. Только в ту ночь ему казалось, что у него впереди еще будет эта вся жизнь. Что у него еще столько всего впереди. Особенно тогда, когда он понимает, где ее искать… Бэт… когда он почти нашел ее…

А прошло всего несколько дней, и кто-то свыше показал ему, насколько он ошибается.

Всего каких-то несколько долбанных дней… и его жизнь рухнула к херам.

- Я даже не пытался, - честно признается Дэрил. – Но стоит. Это стоит сделать. И тебе тоже. Тебе – особенно, Кэрол. Потому что у тебя есть Том. Ты ради Тома должна оставить все эти долбанные «что, если бы». Понимаешь? И жить теперь ради него. Не про… не упусти этот шанс, который тебе подарили.

- Ты тоже, - говорит Кэрол после минутного молчания. Они смотрят друг другу в глаза, и она повторяет. – Ты тоже, Дэрил…

Он видит в ее глазах, что сейчас отрицать что-то, как он делал обычно, бесполезно. Что она видит что-то такое в нем, словно у него открыта сейчас нараспашку душа, и в ней можно читать без особого труда все-все его тайны. А потом вдруг понимает, что она всегда это знала. Наверное, еще с момента, когда они были в Атланте. Когда она так удивленно наблюдала за ним.

Кэрол улыбается ему тепло, когда тянется к нему через стол и сжимает его руку.

- Ты тоже, Дэрил. Ты тоже должен это сделать. Не упустить шанс…

Он потом думает об этом разговоре, когда лежит в постели и пытается уснуть. Херовы пластыри не работают, ему безумно хочется курить. И немного подташнивает после выпитого на пустой желудок самогона.

Быть может, действительно стоит…? Просто попробовать… попробовать…

В ту ночь она ему не снится. Ему вообще ничего не снится в ту ночь. И он вдруг ловит себя на мысли, что даже разочарован тем, что она не приснилась ему.

Дэрил спускается к завтраку и впервые за день жалеет, что вчера поддался странному порыву отстричь свои длинные волосы. Рик застывает на месте, удивленный переменами, Карл даже присвистывает.

- Все так плохо? – Вот спрашивается, на хера он вчера это сделал?

- Что бы они тебе ни ответили, скажу сразу, что мне так нравится намного больше, - говорит Сэм, улыбаясь. На одной ее руке сидит Джудит. Другой она ставит тарелку для Дэрила и насыпает ему сухих шоколадных завтраков, которые он привез недавно. – И еще скажу, что давно мечтала об этом…

- Эй, - шутливо говорит Рик. – Теперь мне надо начинать волноваться?

- Просто мы давно не видели тебя таким, - оправдывается Карл. – Я даже не помню тебя таким… наверное, с тюрьмы… когда только родилась Джудит…

Второй раз он чувствует себя идиотом, когда застывает Мэгги на пороге, распахнув дверь.

- Боже мой! Я не сразу узнала тебя даже! – восклицает она удивлено, а потом вдруг смущается. – Дэрил… я говорила об Эмили… я не знала, что она позвала его. Чтобы ты не решил…

Он настолько смущен вниманием к себе сейчас, что даже не сразу понимает смысл ее слов. Только когда они выходят на задний дворик, и он видит довольного Алекса Рейвена, сидящего на скамье.

И он чувствует себя идиотом еще один раз за этот день… и думает, что далеко не последний раз, твою мать…

***

Бэт стоит над джинсами с ножницами в руке и думает. Уже несколько минут. То подносит к штанине раскрытые лезвия, то снова отнимает их. Это ее вторые джинсы из двух имеющихся. Да, у них пятна от крови на одной из штанин, которые так и не отстирались, но… это ее вторые джинсы из двух.

Мэгги выше ее и полнее в бедрах. Если она отрежет сейчас штанины, то останется только с одной парой джинс. Если не отрежет, то будет явно выглядеть странно с учетом жары, которая встала над Александрией сейчас.

Выйти с обнаженными ногами и руками из дома. Истинное сумасшествие с учетом того, что сейчас столько ходячих, которые только и норовят найти открытый кусок твоей кожи, чтобы вцепиться зубами. Истинное безумие выйти иначе с учетом жары и того, что они за стенами. И тем более, сейчас барбекю…

Давай, Грин, просто режь… Возьми и отрежь эти штанины. Надень наконец шорты на свою задницу. Ты ведь так хотела сделать это в один из первых дней в Александрии. Если та девушка так смело носит шорты, то почему ты не можешь?

Она подносит ножницы, раскрывает лезвия и быстро режет, боясь передумать. Одна из отрезанных штанин падает на пол. Потом Бэт принимается за другую. Складывает затем получившиеся шорты и понимает, что отрезала неровно. Шорты явно будут короче, чем она планировала.

Потом она примеряет у зеркала то, что вышло. Господи, какая косорукая! С таким успехом можно выйти вообще в майке! Видеть собственные обнаженные ноги очень непривычно. За последние два года она почти никогда не носила ничего подобного. И теперь поняла, что отвыкла видеть себя такой… такой голой…

Голые ноги. Голые руки.

Она раздумывает, не надеть ли джинсы или не попросить у Мэгги что-нибудь, как сестра сама заглядывает в комнату.

- Я случайно так коротко отрезала, - сразу же говорит Бэт, предупреждая все возможные вопросы.

- Я ничего не говорила, - поднимает вверх руки Мэгги, улыбаясь. – Но знаешь, что? Мне определенно нравится. Давай выходи. Все уже пришли…

Она последний раз оглядывает себя в зеркале. Крепит привычным движением кожаные ножны на пояс. С улыбкой вдруг думает, что выглядит сейчас как Лара Крофт. Не хватает только заплечной кобуры и пистолетов. Потом делает то, что давно хотела сделать – поднимает руку и стягивает резинку, удерживающие волосы. Те золотым облаком рассыпаются по плечам.

Вот так вот. Теперь она точно не выглядит девочкой без этой косички.