Кажется ли ему, что оно стало ощутимее при ее смертельной бледности? Кажется ли, что дрогнули длинные ресницы слегка, когда шептал ей свою мольбу?

…Ты вся моя, Бэт. Ты все для меня. Дотяни…

На Дэрила смотрят остальные, когда он трогает ее руки и гладит ее волосы, заправляя прядь за ухо, прежде чем выпрямиться у машины, но ему плевать.

Плевать! Пусть, что хотят, то и думают! К херам все!

Дэрил отходит от машины и задерживает на мгновение Рика, кладя ладонь ему на плечо. Он хочет сказать ему… сказать… Хочет, но слова не идут с языка. Совсем. Словно он разучился, мать его, говорить.

- Верь мне, - говорит Рик, глядя ему прямо в глаза. Словно понимает его состояние без каких-либо долбанных слов. И Дэрил верит.

Верит, когда машина уезжает со двора и скрывается в лесу вдали. Верит, пока смотрит ей вслед, еще не понимая, отчего так сжимается все внутри. Верит до тех пор, пока через какое-то время не раздается выстрел вдалеке, потом еще один и еще.

Дэрил буквально слетает с крыльца, когда видит в наступающих сумерках, как бегут к дому из леса три фигуры. А потом видит, что вслед за бегущими на поле из леса выходит вовсе не один ходячий и даже не один десяток, а сразу цепочкой целая толпа, и кричит, предупреждая остальных в доме и во дворе: «Стадо!»

И только потом его ударяет осознание. Они бегут. Машины нет. Бэт нет.

Бэт нет!

Дэрил пытается бежать им навстречу, но его ловит за руку Кэрол. Потом снова пытается ухватить за жилет, когда он вырывает запястье из ее пальцев. Она кричит его имя. Отчаянно. Громко. И только тогда он понимает, что слышит не только ее голос. Но и собственный.

- Дэрил, там стадо! – теперь его пытается удержать не только Кэрол, но и Гленн. За спиной в отчаянье кричит Мэгги на одной ноте, только-только понимая, почему он выкрикивает имя ее сестры.

И только понимание, что бегущим к дому людям угрожает опасность, приводит Дэрила в ясное сознание. Когда отключаются чувства, и выходят на первые роли только инстинкты. Теперь он бежит навстречу бегущим с холодной головой, чтобы помочь увернуться в последний момент из тянущихся к ним рук. Увернуться от смерти.

Снимает одним выстрелом некогда наверное очаровательную брюнетку, едва не ухватившую Ноа за плечо зубами, а потом вторым – убирает ходячего, который подходит со спины к Мишонн и тянет к ней свои высохшие руки. Ближайших к Рику отстреливают Гленн и Абрахам.

- Надо уходить! – орет Рик, подбегая к нему. – Надо уходить из дома!

И уже тише ему, когда хватает его, неотрывно глядящего на прибывающих из леса ходячих, за локоть и тянет за собой:

- Я ее запер. У нее есть пара дней. Мы вернемся за ней! Обещаю! Все получится!

И снова бег… в сгущающихся сумерках через лес. Тяжелое дыхание. Рюкзаки и оружие оттягивают руки, давят лямками на плечи. Тихо плачет Джудит, которую бережно несет за спиной Карл. Иногда стонет Кэрол, еще не восстановившаяся толком после травм, ее бережно поддерживает Тайриз, не давая упасть.

Как долбанные хомячки, твою мать. В долбанном колесе судьбы. Херов бег по кругу…

Они останавливаются на время в каком-то заброшенном складе, отойдя от фермы миль на семь, не больше. Залезают на плоскую крышу один за другим и падают бессильно, не чувствуя ног и рук после такого забега через лес. Сил ни на что не остается. Только облегчение, что они все живы, что группа цела. А потом начинает горько и с надрывом плакать Мэгги в тишине наступающего утра, и на Дэрила наваливается тяжесть потери…

Нет, она жива… Она. Жива.

Немного веры вовсе не убьет тебя!

Он уходит сначала один. И натыкается сразу же при выходе из леса на стадо, которое почему-то не пошло по их следу через лес, а замерло у фермы. Ходячие толпятся на полях, в саду, где когда-то копали могилу, между амбаров и на крыльце дома. Их столько, что со стороны кажется, что проходит долбанный фестиваль под открытым небом.

Что, если бы он тогда сразу додумался своей тупой башкой до того, что можно убрать это стадо, растянувшееся на долгие мили? Вышли бы они на дорогу, когда она еще была в машине?

Но Дэрил не сразу понимает, что можно сдвинуть стадо с пути. Он пытается найти путь к той лесной дороге, обойдя стадо с одной стороны, но натыкается на болота. Это занимает у него ровно полтора дня.

- Надо заставить их уйти, - говорит он после Рику. – Надо просто как-то заставить их уйти отсюда. Тут самый короткий путь. Мы теряем долбанное время!

Рик слушает его внимательно, а после долго смотрит на карту Розиты – на которой нет этих долбанных болот! Его палец указывает на крест близ обозначенного на карте городка в десяти милях от фермы.

- Колокола? Сейчас, мне кажется, никто не звонит в колокола, Рик, - скептически принимает его идею Розита, склонившаяся над картой вместе со всеми. – И позволь заметить, это чистой воды самоубийство.

- Везде электроника, - подтверждает Гленн. – И боюсь, что работает только от электричества. А это значит, что… если только не батареи…

- Так даже лучше. Надо спросить у святоши, - сплевывает Дэрил соломинку. – Он должен знать. Как работает, как включить и всякую другую херню.

Отец Габриэль не может объяснить, как и что нужно включать. Говорит, что может разобраться только на месте, и это решает его судьбу. Но идти в городок тоже не желает. Пока Дэрил не объясняет ему доходчиво - а он определенно это умеет! - что святоше туда пойти просто необходимо. Вместе с ним, Гленном и Риком. Дойти до городка – на удивление пустого: ни живых, ни ходячих мертвецов – и выставить сигнал. Это занимает еще чуть больше дня.

Только вечером в наступающей темноте они слышат с облегчением, что сигнал, который они подключили, все-таки сработал, когда до них долетает приглушенный расстоянием звук записи колокольного звона. Когда-то собирающего паству на службу, а теперь, как надеются они, тот, что сдвинет стадо с места, освобождая путь.

Тупое стадо уходит полностью лишь через полтора дня, растягиваясь в тонкие ручейки. Оставшихся ходячих они добивают вручную, прорываясь через поле у фермы к дороге. На лесную дорогу группа выходит только через пять дней после того, как стадо заблокировало на ней автомобиль.

Пять херовых дней в мире, когда от секунды зависит так много!

Интересно, кто из них шел тогда к машине впереди группы быстрее всех? Словно какое-то долбанное соревнование по бегу, твою мать…

Мэгги, Гленн, он сам, Рик, Мишонн, даже Ноа. Последние метры оставшиеся до автомобиля они буквально неслись наперегонки. А потом остановились так же резко, как сорвались с места. Когда увидели распахнутую дверцу автомобиля… следы стада… кровь…

Он все-таки тогда цепляется в горло пальцами. Но не в горло Рика, а Ноа. Именно из-за Ноа она получила пулю в голову. Именно из-за Ноа… Забывая, что именно Ноа и помог ее найти. Выплескивая всю ярость, в которую превратилась в один миг надежда, гнавшая его без устали эти пять дней вперед.

- Сучонок, ты не закрыл дверь! Ты не закрыл дверь!

Рик и Абрахам повисают на его руках, отрывают его от паренька под всеобщий ор. На дороге стоит такой гвалт, что подойди к ним ходячие, они не сразу бы заметили их. Мэгги орет на Рика, Гленн и Тара пытаются ее успокоить и оттащить от него. Скулит протяжно Ноа, упавший на дорогу у машины, едва его отпустил Дэрил. Абрахам что-то орет прямо Дэрилу в ухо, и тогда он бросается на рыжего под очередной всеобщий крик. Плачет проснувшаяся от этого гвалта перепуганная Джудит.