♦♦♦♦♦

Ее воля и слово окажутся решающими. Ее деяния станут завершающими. Никто и ничто в этом мире не сможет возобладать над ее разумом. Ниар, остановившись, улыбнулась. Уверенность вновь наполнила ее одинокое сердце радостью ликования. Мудрый стратег, она не спешила праздновать победу. Зная, что вечные противники открыли глаза и навострили уши, Красная Колдунья ожидала следующего шага со стороны врагов. Наступал их черед действовать.

— Нам еще долго идти? — Илийя, взмыленная и усталая, едва забралась на взгорок. Ведя камаргу под уздцы, эльфийка то и дело оглядывалась назад. Пылу в ней поубавилось после одной ночёвки в предгорье. Громкий вой варгов пугал бессмертную не на шутку.

— Судя по свежеющему воздуху, нет, не долго, — Ниар старалась говорить о дороге туманно. Ей все еще не хотелось посвящать Нанивиэль в свои маленькие тайны. Общество юной Квенди казалось приятным, пусть и весьма утомительным. Однако, все лучше, чем разговаривать вслух с собой. — Арго даст знак, когда мы подойдем к нужной тропе. Но, сдается мне, совсем скоро мы окажемся прямо у подножия горы. Тогда придется свернуть на юг и чуть пройти вниз.

— Конь знает дорогу, — пробубнила эльфийка, уже ничему не удивляясь, — забавно. Вы, значит, уже путешествовали здесь?

— Когда-то давно, — призналась Ниар, морща нос. Ей не хотелось вспоминать те дни. Хотя за последние полгода ей пришлось очень часто бродить по закоулкам памяти. Удивительные вещи порой могли найтись в необжитых чердаках разума. — И то было не лучшее мое путешествие. Я была молода, глупа, наивна. А люди, сопровождавшие меня, в итоге оказались жестокими лицемерами. Пожалуй, я готова признать, что тогда пострадала моя гордость.

— Выражаетесь так, будто Вам не одна тысяча лет исполнилась, — Илийя добродушно прыснула, подсовывая своему белоснежному жеребцу припасенный кусочек сахара. Лиорил покорно съел дарованную сладость. Вообще, обычно строптивый, он нынче хорошо исполнял роль кроткого питомца. Красавец-жеребец действительно был отлично вышколен. Ниар хохотнула. Анаэль, пожалуй, не стоило знать о поразительном смирении камаргу.

— Ну, мне до трех тысяч лет осталось всего ничего, — промурлыкала Ниар, говоря чистейшую правду. Впрочем, Красной Колдунье не была известна точная дата собственного рождения – ей никогда не приходило в голову следить за возрастом. Все прожитые дни, так или иначе, превращались лишь в сгусток слипшихся воспоминаний.

— Молю, прекратите шутить, — рассмеявшись, Нанивиэль облизала губы. — Я начинаю себя дурно чувствовать. Вроде идем на подмогу гномам в сложном предприятии, а я хохочу, будто дитя малое.

— Ладно, больше не стану, — Ниар погладила морду Арго. Фриз, мотнув головой, фыркнул, явно выпрашивая у хозяйки сладость. Вороной скакун всегда был весьма обидчивым. Счастье Лиорила, очевидно, раздражало жеребца. Смилостивившись, ангбандка выудила из кармана угощение. — Пора, пожалуй, двигаться дальше. Меньше всего хочется бродить по горам в темноте…

Нанивиэль с этим высказыванием охотно согласилась, и девушки двинулись в путь, медленно поднимаясь к Мглистым Горам. Скальный массив, нависавший над их головами, грозно темнел по мере того, как солнце медленно затухало на западе. Ниар, твердо вышагивая по неровной почве, отчаянно боролась с соблазном снять повязку с глаз. Больше всего в Средиземье ангбандка отчего-то любила именно горы. Питая тайную страсть к высоте, Красная Колдунья восхищалась горными пейзажами и чистым воздухом безлюдных просторов. Благо, Нанивиэль старалась не раскрывать рта вблизи от логова орков. Юную квенди сложно было назвать глупой. Памятуя об этом, Ниар старалась как можно меньше говорить и как можно больше слушать.

Тот инцидент, что заставил ангбандскую принцессу обратиться к тайной силе, произошел спустя четверть часа после короткого привала. Беды ничего не предвещало и, пожалуй, именно поэтому реакция Красной Колдуньи оказалась не в меру жесткой. Привыкшая к тому, что приказы исполняются без промедления и угрозы не пропускаются мимо ушей, старшая Миас была застигнута врасплох внезапным появлением старой знакомой у горного кряжа. То, что произошло в дальнейшем, низвергло сознание колдуньи в пучину хаоса и посеяло в ее душе зерна сомнений в собственной правоте.

Вначале появился голос. Ниар даже не сразу поняла, кому именно он принадлежит. Едва слышимый шепот, звучавший будто бы отовсюду. Тихое обращение, полное ненависти и непонимания. Привыкшая к опасности, чародейка, заслышав чуждый Эннорату вопль, начала лишь удивленно озираться по сторонам. Совсем иным оказалось поведение Нанивиэль. К глубочайшему удивлению Ниар Илийя, едва ли сознающая важность момента, смогла разобрать слова послания Осаа. Резко остановившаяся, эльфийка в страхе подпрыгнула на месте. Ее глаза, полные ужаса, свирепо заблестели.

— Вы слышали это? — вздрагивая, спросила бессмертная. Ниар, хмурясь, обернулась к спутнице. Не собиравшаяся обращать внимание на крики призрака, ангбандка готова была проклясть юную Квенди. Излишняя любознательность могла свести последнюю в могилу. — Голос, такой тихий, странный. Будто бы кричат из-за стены… Вы не могли его не слышать.

— Нет никакого голоса, идем, — отрезала Ниар, зная, что минута промедления может сыграть на руку неугомонной гномке. Мать Короля-под-Горой ни в какую не желала понимать, что время переговоров давно закончилось.

— Он точно есть, — возразила Илийя, словно не замечая резкости в реплике Красной Колдуньи. Нервно улыбнувшись, эльфийка закивала головой, бешено вращая глазами. — Я уже слышала его раньше. Вы, пожалуй, сочтете меня спятившей, но я знаю, кому принадлежит этот голос.

«Вот как? — старшая Миас приподняла одну бровь. Осколки догадок начали исступленно складываться в единую картинку. Понимая, что гномку не стоило недооценивать, Ниар потянулась рукой к повязке. Волосы на загривке встали дыбом. Зная, что на пути к Казад-Думу возникнут неприятности, дочь Мелькора совсем не ожидала, что источником проблем станет тот, кому она совсем недавно доверяла. — Значит, ты с ней знакома? Зачем тебе понадобилась Илийя, гномка? Ведь девочка не имеет никакой власти надо мной».

— Здравствуй, Нанивиэль, — глубокий голос с чуть слышимой хрипотцой раздался невдалеке. Ниар, инстинктивно разворачиваясь к источнику звука, оскалила зубы. Неконтролируемая ярость крупной дрожью прокатилась по телу ангбандки. — Узнаешь меня?

— Я же говорила! Эта гномка! Я встретила ее в Лихолесье незадолго до того, как наткнуться на отряд Торина! — теперь зазвучал девичий альт, полный радости и ликования. Казалось, Илийя готова была воспарить к небесам от счастья. Неожиданная встреча явно приподняла бессмертной настроение. — Именно она говорила со мной прежде, чем орки кинулись за мной в погоню! Мне кажется, она хотела меня…

— Что ты делаешь тут, Осаа? — Ниар перебила спутницу, забыв об учтивости. Не настроенная на игры, Миас сорвала с головы тонкий кусок ткани. Неяркий свет резанул глаза стеклом. Моргая, ангбандка прогнала прочь накатившие слезы. Мир плясал в неясных очертаниях и слепящих пятнах догорающего дня. — Я ведь давала тебе шанс уйти.

— Так Вы тоже ее знаете? — Илийя, явно пораженная, обернулась к чародейке. Поймав на себе ее взгляд, обомлела, забыв о том, что хотела сказать. Сполохи огня, пляшущие в глазах Ниар, напугали эльфийку. Бессмертная, отшатнувшись, выпустила из рук поводья Лиорила. Камаргу, будто ни в чем не бывало, лишь гордо поднял голову. — Что… что у Вас с глазами?

— С ними все в порядке, Илийя, — стараясь говорить спокойно, Ниар сделала крохотный шажок к Нанивиэль. Сфокусировав взгляд на бессмертной, невольно поморщилась. Свет быстро наступающих сумерек жалил, причиняя резкую боль. Зная, что теряет контроль над ситуацией, старшая Миас принялась считать вдохи, надеясь хотя бы не потерять контроль над собственными эмоциями. — Помнишь, я говорила, что родом с Востока? Я солгала. Мои родные края лежат много севернее…

— И много западнее, — теперь не боящаяся навредить, Осаа вступила в разговор. Быстро шагая, подошла к Нанивиэль. Бессмертная, теперь смертельно испуганная, глядела на Ниар с мольбой во взгляде. — Ниар – ангбандка. Ее родина – Дор-Даэделот. Тебе выпала огромная честь, деточка. Ты путешествовала со старшей дочерью Моргота, старого Вала, что предал своих братьев в погоне за властью над Эа.