- Мой Кар’клей, сплав сейчас войдёт в повреждённый участок, – предупредил Ветер.

Услышав о самой болезненной части процедуры, Одам-ан’де, стиснув зубы, напрягся. Тёплая густая жижа вышла из иглы, начав стремительно заполнять собой трещины, заменяя костную ткань. Этим кропотливым процессом управлял Фатор, с точностью ювелира поворачивая и направляя инструмент. Вожак забился в припадке убийственной боли. Сплав вызывал сильное жжение, а шевеление иглы и вовсе скручивало весь позвоночник, вгрызаясь тяжёлым кинжалом в мозг. Пришлось зафиксировать его голову во избежание переломов мандибул. Ангел Ночи стонал как раненый зверь, всюду скованный наручниками, прижатый к такой холодной неприветливой металлической поверхности.

«Зачем ты осталась смотреть на всё это? Почему не ушла? Почему тебе больно после всего того, что ты видела? Это нелогично. Ты не должна меня жалеть», – задавался вопросами Ангел Ночи, без шевеления лёжа на столе. Он слышал, как Фатор отключил аппарат и вынул вторую тонкую иглу из первой.

- Извлекаю основную иглу.

Это был, наверное, один из самых неприятных моментов. Да, достаточно болезненных, но больше – неприятных. Вожак чувствовал, как железный предмет выходит из кости, как двигается внутри его плоти. Почему-то ему сразу представился эмбрион ксеноморфа: гадкая небольшая личинка, которая, вырвавшись из яута, одним своим появлением покрывала позором всю его расу. Хищник сконфуженно фыркнул:

«Как мерзко».

Наконец, игла была благополучно вынута.

- Гуан-Тант’ер, тебе придётся некоторое время лежать так, не двигаясь. Мой Кар’клей? Ты меня слышишь?

- Да, Фатор... Ты... изверг, – устало произнёс альбинос.

Наручники разжались, скрывшись в проёмах. Вожак свесил руки, не в силах даже пошевелить пальцем. Эндри тихонько подошла к нему.

- Как ты? – нежно спросила она, поглаживая щетинки на плече Вождя. – Чувствуешь боль?

- Нет... Я... ничего не чувствовать.

Девушка погладила его по голове, перейдя на гребень, который, по какой-то причине, очень её притягивал.

- Почему? – чуть слышно прошептал альбинос, подняв на неё свои золотые мутные глаза. Она немного пригнулась и, коснувшись его лба губами, с улыбкой ответила:

- Потому.

Он шевельнул верхней мандибулой.

- Понял.

Фатор стоял в стороне, думая, что всё это ему, наверное, снится. Операция, которую он смог провернуть, уманка, нежно целующая самого Гуан-Тант’ера. Всё было настолько нереальным, что он решил выйти ненадолго, дабы убедиться в том, что не спит.

Покинув отсек, юнец сразу наткнулся на Биттмунда:

- Что у вас происходит?! Весь клан застыл в напряжении! Медицинский отсек заперт, тебя и умана нет, а Кар’клей ревёт так, что сотрясаются стены!

- Успокойтесь, Сильнейший***, прошу. Всё под контролем.

- Под чьим?!

- Гуан-Тант’ера, конечно.

- Я должен его видеть, – Воин оттолкнул молодого Охотника и уже было направился в отсек, как услышал в голове голос Вождя:

- Биттмунд, оставь Фатора в покое. Он не виноват. Я в порядке. Как Насид-Меам?

- Гуан-Тант’ер, что происходит? Насид-Меам в отсеке управления, ждёт твоих указаний.

- Ничего не происходит. Беспокоиться не о чем. Зайди в отсек управления. Взгляните с ним на карту, где-то должен быть Потрошитель. Последний раз был у границы. Мне нужно знать, что предпринимают уманы.

- Хорошо. Как только добуду информацию, свяжусь с тобой.

Волчий Вой бросил надменный взгляд на Янг’а и удалился в сторону отсека управления.

«Вот она, реальность», – подумал про себя Фатор.

- Ты не должна меня жалеть, – тихо сказал Вожак Эндри. – Жалость ослаблять воина.

- А как же поддержка? – продолжая гладить его по валарам, спросила девушка.

- Где грань?

- Здесь, – уверенно ответила Андрейст, указывая кулаком на своё сердце.

Перед её глазами всплыл устойчивый образ... Кажется, это была картина. Главными персонажами на ней были боги – Марс и Венера.

«Причём здесь это? Вспомнится же», – улыбнувшись, подумала она.

Отсек открылся. В помещение вошёл Фатор. Он взглянул на поясницу Кар’клейя и, убедившись в том, что состав застыл, обработал рану внешне.

- Теперь попытайся встать.

Ветер подошёл к столику с инструментами. Его рука потянулась к большому, вместительному шприцу. Гуан-Тант’ер медленно поднялся и свесил ноги со стола.

- Я жив. Удивительно. Фатор, тебе нужно осваивать медицину дальше.

- Стараюсь, мой Кар’клей. Но я всё-таки Охотник, а не целитель.

- Одно другому не мешает. Я бы даже сказал, одно другому однажды сохранит жизнь.

- Гуан-Тант’ер, эта уманка... Она... и ты...

- О, нет, Фатор, только не начинай. Эта тема меня раздражает.

- Ладно. Молчу.

Молодая Кровь поднёс Вожаку полный шприц.

- Уколешь сам?

- Да.

Альбинос вонзил иглу в вену – содержимое шприца медленно ушло в твей альбиноса. По сравнению с тем, что он сегодня пережил, боль от укола казалась чем-то несущественным.

- Всё. Теперь ты сможешь некоторое время сражаться, но как только состав начнёт распадаться и всасываться тканями...

- Я знаю, Фатор. Боль вернётся.

- Не только боль. Судя по состоянию позвонка... ты можешь потерять подвижность.

- Целиком?

- Не знаю. Возможен частичный паралич нижних конечностей.

- Надеюсь, это случиться не в улье Кайндэ. Там бы я меньше всего хотел умереть.

- Ты не умрёшь.

- Думаешь? – прищурился Вождь.

- Знаю.

- Тот, кто верит в своего Вожака, верит в клан и воинское братство. Мы завершим Охоту, Фатор. Уже совсем скоро.

- Сейчас твоему телу нужен покой и отдых. Позволь себе расслабиться, хотя бы ненадолго.

- Держи, – альбинос снял с валара крупный золотой унтар. – Теперь к тебе будут относиться немного иначе. Увидишь. Пожалуй, понесу своё тело расслабляться и отдыхать.

Вождь доковылял до доспехов. Натянув сетку и всё, что к ней прилагается, накинув мантию, он направился на выход, предварительно поманив пальцем Ирмолинд-Зигв’у. Фатор надел заслуженный золотой унтар на один из передних валаров. Довольный собой, он зашагал прочь из медицинского отсека, держа курс на средние ярусы.

Комментарий к Эпизод 18 – Лечение Вождя «Шауб-Де» – Ярость. Клановое судно Ночного Воина.

Одам-ан’де – Белоснежный

Фаитинд – Вечный. Ветеран

Ман'дака – клановый корабль

Уман – человек

Янг'а – ранг Молодая Кровь. Новопосвящённый

Кайндэ Амедха – Жёсткое Мясо

Кехрите – тренировочный зал, арена

Кар'клей – Вожак

Сендар – здание Совета.

Науд-Аурит'сеней – планета яутжа

«Адомур» – “Бездна” Огромный материнский корабль, один из первых.

Твей – кровь науду

Унтар – кольца, украшающие валары Хищников

Валары – волосы Хищников

Науду – раса Хищников

Ка'рик'на – вызов

Квей – дурак

Уман-эмпа – Земля

С'йюит-де – унизительное оскорбление

Зазин – состояние отрешённости и сосредоточенности. Плацдарм для любого боя.

*Путь Кайндэ, Путь Пьод Амедха, Арбитры и так далее. Определённая стезя.

**Ковеинд и Гералинд – Младшие, не прошедшие посвящения. Оба погибли при ритуальной первой Охоте.

***Сильнейший – Младшие обращаются к Воинам “Сильнейшие”, к Вождям “Великие”. Исключением стал Гуан-Тант'ер, предпочитающий более неформальные отношения в клане и обращение на “ты”.

====== Эпизод 19 – Марс и Венера ======

- На границе появился новый объект, мой Кар’клей.

- Приблизить изображение.

Увидев, что собою представляет так называемый “новый объект”, Гуан-Тант’ер злобно зарычал. Данное чудовище живо ассоциировалось у него с “реинкарнацией” Фрадиор-Гоаринда.

- Я хочу, чтобы эту тварь покромсал на хитиновые ошмётки умановский Потрошитель. Этот предалиен не достоин смерти от руки Охотника нашего клана! Не предпринимать никаких действий! Что у нас с ростом заражения?

- Искусственно сдерживается уманами.

- Что, подлецы, всё ещё ждёте нас? Ничего, Биттмунд. Ты-то знаешь, что я задумал.