- С’йюит-де! Я предупреждал тебя! – он швырнул Янг’а в стену и грозно зашипел. Ничего не понимающий Фатор уже схватился за оружие, что окончательно вывело из себя старшего Охотника. – Глупец! Тебя приговорили к порке!

Молодой яут так и застыл у стенки с лежащей на поясе рукой.

- Я должен знать, за что ты получаешь наказание. От этого будет зависеть сила моих ударов. Что ты ему сказал, идиот?!

Фатор стоял не двигаясь. Было заметно, как по его рукам пошла предательская дрожь. Он был готов понести наказание от кого угодно, но только не от бывшего первого помощника Тирана. Он достаточно наслушался легенд и насмотрелся на воплощённые доказательства жесточайшего обращения с воинами клана их бывшего Вожака. Ощущать такое на собственной шкуре Ветру совсем не хотелось.

- Я сказал ему то же, что и тебе. Попытался узнать, что дальше.

Бич догадался, что яут всё-таки проявил неуважение к Лидеру, вякнув о капитулировании перед дичью. Он знал, что Вожак не переносит даже намёков на сдачу позиций.

«Поражение равноценно смерти» – так гласит Кодекс и это естественное правило, венчающее саму жизнь любого Охотника. Допустив мысль о том, что Ночной Воин, Вождь, решил принять поражение, завершив битву, Молодая Кровь накликал на себя его гнев.

- Ты совсем не знаешь нашего Кар’клейя, с’йюит-де. Его только сняли с должности Старейшины, а в Сендар пробиваются лишь самые жестокие, бескомпромиссные и хладнокровные Охотники, не ведающие жалости и занимающиеся убийством всю свою сознательную жизнь. Разве ты не знал, что Волве возглавлял Совет?

- Знал.

- Не верь всему, что видишь. Гуан-Тант’ер уникален своим бесконечным, неисчерпаемым запасом терпения, но если оно всё же заканчивается... Корабль пропитывается болью и твеем. В порке все посвящённые предпочтут мою руку, нежели его. Где-то он научился брать под контроль свою свирепую ярость, говорят, на этой планете... – Насид-Меам толкнул Фатора вперёд, словно заключённого на каторгу. – Пошёл!

Собравшись с мыслями, Ветер брёл по средним ярусам в кехрите. Окроплённый чувствовал, что всё это время играл с огнём. Вожак терпел его детские выходки, но сейчас он сказал что-то такое, что задело Кар’клейя за живое. Какую-то непростительную ересь, чистейшую глупость. Впереди показалась дверь, ведущая в тренировочный зал.

- Знаешь, с’йюит-де, в клане бродят слухи, будто Гуан-Тант’ер – сын Волве. Припомни это, если его плеть будет касаться твоего тела, – Воин нажал кнопку, и дверь с шумом поднялась вверх. – Не волнуйся, я воспользуюсь кнутом без шипов, – издевательски добавил он, толкая Фатора вперёд.

В кехрите было тихо. Лишь изредка слышалось пощёлкивание собравшихся яутов. Бич вывел Янг’а в центр зала.

- Я собрал вас здесь по приказу Гуан-Тант’ера. Этот молодой Охотник провинился и понесёт соответствующее наказание. Ты понял за что, Фатор?

- Да.

- Подробнее, – громко заявил один из Воинов Чести, стоявший неподалёку.

- Я предположил окончание Охоты и таким образом посмел сомневаться в действиях Вожака.

- Окончание Охоты – победа либо смерть. Ты должен был знать это, – ответил ему Воин и кивнул Насид-Меаму.

- Раздевайся по пояс, – приказал Бич, отправившись к колонне с кнопками.

Вся эта атмосфера была ему знакома до боли в костях и зуде в шрамах. Будучи “правой рукой” Великого Волве, он неоднократно порол Охотников клана. Когда наказание доверялось ему, это считалось великой милостью со стороны Вождя (как бьёт Вождь, знал, наверное, весь Науд-Аурит’сеней). Набрав привычное сочетание символов, Бич открыл колонну. Из неё выехала небольшая стойка с богатым набором плетей для наказания. Он взял гладкий, средней длины кнут, убрав остальные и закрыв колонну. Вернувшись в зал, Воин заметил, с какой злобой смотрит на окружающих Фатор.

«Считает, что не заслужил. Кхм! Вся молодёжь одинакова».

Доспехи и маска юнца валялись рядом, сетка болталась на уровне поясницы.

- На колени! – рявкнул Бич, надавив рукой на плечо наказуемого.

С утробным рычанием Ветер подчинился. Он сжал кулаки, глядя в пол. Взору предстала не униженная порками, чистая спина. Все замерли. Словно оживший монстр, перед глазами воинов предстала во всей красе ужасающая картина прошлого – тот же зал, тот же кнут, тот же палач. С рычанием он нанёс первый удар. Фатор прижал мандибулы к пасти, но не издал ни звука. Следующий удар – откуда-то справа донёсся взволнованный клёкот. Удар – Янг’а стиснул зубы.

Кнут со свистом рассекал воздух, жаля ещё совсем юное тело, не нёсшее на себе следы многочисленных боёв, не испытавшее всей ярости стальных когтей Жёсткого Мяса и не испившее шипящей кислотной крови. Насид-Меам прибавил темп – невыносимое, болезненное жжение заставило Фатора взвыть. Под жёсткими ударами кое-где образовались твееподтёки. Посвящённый терпел, жмурясь и беспомощно шевеля жвалами. Наконец Бич остановился. Изнеможённый, Ветер тяжело дышал, из последних сил стараясь не дать слабости взять верх. Его тело пробивала дрожь.

- Надеюсь, ты усвоил урок, – Насид-Меам повернулся к соклановцам, строго сказав: – Все свободны.

Комментарий к Эпизод 14 – Бункер Кар’клей – Вожак

Пьод Амедха – Мягкое Мясо. Люди

Кайндэ Амедха – Жёсткое Мясо. Ксеноморфы

Уман – человек

Янг'а – Ранг Молодая Кровь

Скив – Всадник. Воин Чести

Бак – псы, собаки

С'йюит-де – унижение, оскорбление

К’жит – дословно “Чёрт”

К'нтлип – алкогольный напиток

Одам-ан’де – Белоснежный. Одно из имён Лунного Ангела

Кехрите – тренировочный зал, арена

Твей – кровь науду

Науд-Аурит'сеней – родная планета яутжа

Ки’чти-па – двойные запястные лезвия

Зазин – состояние сосредоточенности, необходимое в бою

Ки'итс-па – копьё (комбо-шест)

Ирмолинд-Зигв'а – Горячая Грация. Имя Андрейст, данное ей Вожаком при посвящении

Науду – раса Хищников

Мо! – Нет!

====== Эпизод 15 – Посвящение ======

Перед очередной развилкой Вожак остановился.

- Приказ приведён в исполнение, мой Кар’клей.

Андрейст притормозила, напряжённо оглядываясь вокруг. Ангел Ночи нажал несколько кнопок на энергосистеме – в воздухе повисло объёмное изображение кехрите. Он воспроизвёл запись с маски одного из присутствующих на “Круге Почёта” Охотников. Эндри с ужасом смотрела, как яута жёстко бичуют на глазах у собратьев. Внутри что-то съёжилось, нервы напряглись, словно сжатая пружина.

- Вот что бывает, когда не верить в победа, сомневаться в действие Вожака. Если это запустить, будет неподчинение, бунт и слабый воин, – он резко повернулся к Неокроплённой, – я пресекать подобное на корню!

Последние слова альбинос буквально прошипел, они звучали как угроза. Андрейст кивнула, демонстрируя, что намёк понят. Гуан-Тант’ер отключил изображение и повернул налево, исчезая в тёмном коридоре. Они преодолели некоторое расстояние, прежде чем уткнуться в массивную, хорошо запечатанную слюной ксеноморфов дверь.

- За эта дверь большой помещение, похожий на командный пункт. Много технология.

- Дверь? – Андрейст подошла поближе и постаралась сфокусировать зрение на глухой тёмной стене.

Хищник отцепил от пояса какое-то небольшое приспособление непонятного назначения. Оно походило на крупную двузубую резную вилку с чем-то вроде “глазка” посередине. Кар’клей слегка надавил на зубья – из центра вырвался красный лазерный луч. Направив его на закаменевшую стену, Гуан-Тант’ер с тщательностью ювелира начал прожигать застывшую слюну, двигаясь снизу вверх.

- Этот приспособление предназначаться для обработки трофеев. Однажды, оказавшись замурованным, я обнаружить его у погибший собрат, – расставлял все точки над “i” Ночной Воин. – Тогда он спасти мне жизнь и сделать мою Охоту славной и удачной. После, я усилить его прожигающий свойства и всегда носить с собой, особенно в ульи.

Вожак аккуратно огибал дверь, ориентируясь при помощи режима рентгена. Закончив, он убрал лазер, а затем, встав во весь рост, впился когтями в прожжённую трещину. Рванув на себя, Одам-ан’де выдрал приличный кусок, за которым скрывалась металлическая поверхность.