Фрадиор-Гоаринд встряхнул головой. В полумраке замерцали золотые унтары, украшавшие валары данного Воина. Хищник начал кружить вокруг Вожака. Альбинос сделал резкий шаг вперёд – помощник отстранился. Внезапно Ночной Воин набросился на Бессмертного, успев впиться когтями в его руки, блокировав их. Пытаясь опрокинуть бойца, Одам-ан’де ударил его по ногам, но тот успел подтянуться, пока хватка Кар’клейя не разжалась, и он не отправился в свободный полёт. Воин стремительно ухватился пастью за мускул Белоснежного, таким образом выстояв. Гуан-Тант’ер взревел, вынужденно отпустив его – кусался помощник довольно серьёзно. Разжав хватку, Бессмертный освободил руку Лидера, тут же отстранившись и сплюнув твей. Вокруг по-прежнему слышалось любопытное пощёлкивание. Яуты очень заинтересовались такой необычной тактикой.

- Кусаешься, значит? В бою любые средства хороши, – слукавил Вождь, рванув на соперника.

Фрадиор-Гоаринд начал отступать. Кар’клей не сбавлял скорости, пытаясь при этом предугадать, в какую сторону отпрыгнет собрат. Перед самым столкновением Вождь резко затормозил. Бессмертный метнулся куда-то вбок, пытаясь уйти от знаменитого Гуан-Тант’еровского захвата. Ночной Воин сделал пару шагов назад. Помощник, оттолкнувшись от колонны, уже летел на него, надеясь сбить противника ударом в грудь и покончить с этим, но данному желанию не суждено было сбыться. Альбинос прыгнул навстречу. Белая рука схватила соперника за ногу и с силой швырнула на пол. Это была победа. Клан довольно застрекотал. Некоторые подняли оружие в знак уважения.

- Больно кусаешься, – шепнул Гуан-Тант’ер помощнику.

Тот, поднимаясь, гнусаво ответил:

- Так получилось.

Осмотрев неизменно грозным взглядом клан, Фрадиор-Гоаринд прорычал:

- Учитесь достойно побеждать... И так же достойно принимать поражение, – отряхнувшись, он надел свою маску и установил на плече плазмомёт. Ночной Воин вернул на положенное место только пушку, маску он держал в руках.

- Этих двоих ко мне, – Вожак кивнул в сторону Фатора и Насид-Меама.

- Тогда я возьму Шчинда.

- Договорились.

Пронзая взглядом суровых золотых глаз каждого Охотника клана, от чего тем стало как-то не по себе – вспоминался “Суд Великого Волве”, проходивший много лет назад на этом самом месте – он громогласно объявил:

- Мы приближаемся к Уман-эмпа. Совсем скоро Пьод будут падать один за другим, обезглавленные нашими ки’чти-па! Это будет Великая Охота и каждый должен применить на ней максимум знаний и сноровки. На Науд-Аурит’сеней состоялось моё изгнание из Совета. Теперь, надеюсь, гордыня, что вы ведомы Старейшиной, не будет забивать вам мозги. Всем сосредоточиться на предстоящем бое. Сейчас вы получите все необходимые инструкции и план действий.

Яуты нетерпеливо заворковали, сжираемые жаждой скорой кровавой жатвы...

«Очередная ночь в этом тоскливом здании, прожжённом кислотой и пронизанным визгом испытуемых ксеноморфов. Сегодня генерал отчитывал Дилана за отсутствие каких-либо продвижений в создании обещанного совершенного воина. Никаких новых открытий, никакого прорыва. Лаборатории находятся на грани закрытия, их планируют заменить на очередной завод по штамповке Жуковых клонов. Недавно заходил Осаму, предлагал примкнуть к «Летящим Самураям». Я отказалась, ведь они работают на правительство, участвуют в войне. Война. Она бесконечна. Я думаю, она закончится мощными атомными взрывами, которые повлекут за собой гибель всего живого. Фил, я рада, что ты этого не увидишь».

Андрейст, тяжело вздохнув, поставила жирную точку и захлопнула дневник. Кроме родной дружественной шуршащей бумаги у неё не осталось ничего. Сначала было очень тяжело, но сейчас Эндри привыкла, подавляя боль лабораторными экспериментами, медитациями и рисованием. Джонс подарил ей несколько картин, которые теперь украшали стены отсека, нет, скорее жилой комнаты, создавая уютную, тёплую атмосферу. Просторная двухместная кровать, на которой приятно было растянуться поутру, занимала большую часть пространства. Здесь девушка пыталась расслабиться, уйти от внешнего мира, забыть про проклятую войну. Но что-то внутри билось, трепыхалось, словно бабочка в банке. Андрейст знала, дай она волю этим ощущениям – и всё начнётся сначала: бабочка станет хищной птицей, птица – яростным ненасытным драконом, зверем, жаждущем убийства, крови и боя. А для этого за стеной присутствуют все условия.

«За кого, за кого мне сражаться? В честь кого проливать кровь и отдавать собственную жизнь? В честь Дилана? Этого подонка, продавшего всех моих людей, моего друга? Или, быть может, пойти за генерала Астора и его гнилых Жуков? К чёрту!» – ругалась про себя Эндри, держась за голову.

«Спать, спать, спать. И да уберегут меня воинственные боги от проклятых кошмаров!» – огрызнулась бывшая командующая, забираясь под одеяло.

«Шауб-Де» приземлился незамеченным где-то в глубоких джунглях, на почтительном расстоянии от основных баз и горячих точек.

- Ваша задача сейчас разорить все близлежащие лагеря. Действуйте чётко и незаметно. Уманов должен охватить страх... – жутко прошипел Вожак, сверля глазами всех вокруг. – Мы с Фрадиор-Гоариндом идём на окраину леса. Там в последний раз проходили активные боевые действия с участием Кайндэ Амедха. Рассредоточиться и действовать! – скомандовал он.

Охотники развернулись, и каждый пошёл в свою ранее обозначенную сторону.

- Что происходит, объясните мне наконец! Что? Пропажа людей в наших лагерях?! ЧТОО?! Немедленно вылетаю.

Дилан, так и не дойдя до своего кабинета, резко бросился в сторону вертолётной площадки. Андрейст, поднося учёным целую кадку с реактивами, оглянулась на исчезающего в лифте босса. В тусклых мёртвых глазах играючи промелькнул огонёк любопытства и догадки о том, что могло произойти в джунглях.

«А этот уман выглядит достаточно крепким», – довольно пощёлкивая, заметил Шчинд.

Используя встроенное в маску устройство записи, он скопировал голос какой-то самки. Пару часов назад солдаты выносили её на носилках в соседнем лагере. Ей пришлось быть свидетельницей жестокой расправы над тремя своими сородичами, которых он изрядно покромсал запястными лезвиями, прежде чем повесить на деревьях.

- Помогите... – тихо “зашептал” Шчинд, предвкушая добычу недурного трофея. Высокий, коренастый солдат, вооружённый винтовкой, прислушался и сделал несколько шагов в сторону густых зарослей. – Помогите... – повторил Выносливый, чуть отступив назад.

- Кто здесь? – полюбопытствовал напряжённый военный, подняв оружие.

- Прошу, помогите... – продолжал прокручивать запись-манок Охотник, отступив ещё на шаг в заросли и встав за ствол большого дерева. Густая листва за спиной военного сошлась, словно занавес... Обагренные кровью ки’чти-па вырвались из спины, винтовка гулко упала на землю.

В соседнем лагере в засаде притаился Насид-Меам. В голове у этого Охотника творился бардак. На кой чёрт он продолжает влачить унизительное существование в чужой шкуре? Когда уже Сид’минд, наконец, примет хоть одно благоразумное решение по поводу него! Эта сосунковая возня... Впрочем, сегодняшняя “прогулка” обещала быть крайне занимательной.

Уман ростом выше сородичей, с жестоким нравом, грубыми повадками, вооружённый миниганом и обвешенный гранатами, уверенно шёл по направлению к Хищнику. По пути он что-то громко кричал рассевшимся у небольших построек солдатам, пиная их ногами и угрожая изрешетить, превратив в дуршлаг.

«Очевидно, главный», – довольно застрекотав, подумал Бич.

Пребывая в скрытии, яут стоял за мелким строением, держа в руке разложенный комбо-шест.

- Я на позиции, Насид-Меам.

- Подожди, Фатор. Как только этот большой скроется за зданием...

- Понял.

Военный добрёл до угла, но внезапно встал, как вкопанный, прислушиваясь. Охотник замер. Обожжённая кислотой грудь, покрытая сеткой, едва поднималась в процессе дыхания. Уман медленно опустил голову и увидел нечеловеческого размера следы. Он схватил рацию, закричав во всё горло, чтобы слышали не только на другом конце устройства, но и во всём лагере: