Только Чен, нашептал на ухо Максу, что похожая броня была у врагов его тогдашних хозяев. Тезис сомнительный и только из-за временной пропасти между этими событиями. Но, даже на первый взгляд, эта броня производила впечатление и, прежде всего, своей малой толщиной.

Два слоя на её изломе, метровый, самой брони и, ещё столько же, мелкоячеистой структуры. К сравнению, у их крейсера, минимальная толщина броневого покрытия не меньше двух метров, а на жизненно важных участках доходит до трёх. Никого не отгоняли от трофеев, пусть смотрят. Пауков видят впервые в жизни, до этого воспитывались на фильмах вроде — «Чужого», и какая-никакая, а психологическая разгрузка. Вот они, непобедимые Архи, смирненько лежат в ряд.

В связи с ранением Зорга образовалась дыра с дежурством в рубке. Срочно нужна замена ему, хоть на простые обязанности в гиперпрыжке и оба студента практически не вылезали из медкапсул. Для управления крейсером им необходимо знание базы — Пилотирование средних кораблей 4 го ранга, а у них на этот момент изучен только третий. Доктор составил какой-то хитрый состав медикаментозного разгона, что обещало значительно ускорить учебу.

Это ещё будет, и нескоро, а пока, для Макса нарисовалась большая проблема. Он теперь не вылезал из рубки рейдера, днюя и ночуя там. Хоть и проформа в условиях гипера, но мало ли что…

И ещё одна чисто моральная проблема, в своё время под протокол, обещал высадить пилота на одной из планет Содружества. Теперь из-за его ранения это могло сорваться.

В бою, Зорг проявил себя выше всяких похвал и, спасая Николая, сознательно подставился под выстрел. К слову, тот сильно за него переживал, да и вся команда оценила поступок бывшего пилота пиратов и отношение к нему, и до этого неплохое, поменялось кардинально в лучшую сторону. Поэтому, как только выйдет из медблока Зинт, соберутся все и подумают, как им быть. Для себя Макс уже определился, будет предлагать Зоргу остаться в команде, на равных со всеми условиях.

Выход из прыжка в системе ТХ — 20.51 по плану через пять дней и на этот раз лучше без неприятностей. Система необитаема, отмеченная в лоции как транзитная и должна быть безопасной. Заходят в неё изредка, работники ножа и топора, коллеги Винкла, но разборок там не устраивают. Своеобразное договорное табу. Отчего и когда принятое, история не помнит, но соблюдается жёстко. Это отрадно, заканчиваются дикие территории и после этой системы, следующая их цель, обитаемая система «Тикса». Это уже фронтир. Система обжитая с парой населённых планет, множеством космических станций на их орбитах. С неё начинаются все блага местной цивилизации. Только отстёгивай кредиты.

В предыдущей системе, несмотря на неопытность, сработали неплохо и не всегда должен быть блин комом, хотелось бы надеяться на это. Их перестрелку с кораблями Архов наблюдали все присутствующие на крейсере. За исключением бывшего хозяина, того, сразу и полностью отрезали от всей информации. А остальная часть его команды, в своей клетке, на мониторе, обычно показывающим их стража, и группа Мирона в каюте, видели всё. Максу пришла мысль в голову, что такая реклама может им пригодиться. Мирон со своими, действительно, впечатлился увиденным и через сутки после ухода в гипер, попросил показать побитых пауков. Пришлось Сергею вести их на экскурсию. Только из надежды, что до них что-то дойдёт.

Чем они занимаются в каюте, не смотрели, неинтересно. Искин конечно писал, как и все события, и со всеми. Личной жизни, как мы это понимаем, в этом мире нет. Всё фиксируется и в любой момент можно это увидеть. Нет доступа только в каюту капитана и, что самое странное, камер не было в помещении, где находилась клетка. Этот недостаток они устранили и все телодвижения заключенных теперь отслеживаются искином.

Присев на какой-то контейнер, Петро Каменев контролировал действия двух больших ремонтных дроидов, с помощью передних манипуляторов, примеряющих сегмент корпуса к пробоине. Половину её уже закрыли, осталось подогнать эту заплатку и дело за сваркой. Для опытного инженера работа не сложная, но требующая внимательности с этии механическими пауками.

Хорошими, в регламентных работах, замене неисправных запчастей, расходников или изношенных элементов броневой защиты, и не очень, в нестандартных ситуациях. В таких, как этот случай — ремонте по месту. И тут лучше с погонщиком, иначе наделают брака. Вот в таком симбиозе и работают, подгоняют по месту, вырезают искореженные плиты броневого пояса, силовой набор корпуса и многое чего.

Вместе с Зинтом, сразу после его выхода из рук доктора, двумя рабочими группами, вторые сутки в открытом космосе. Никакой романтики, пахота в полном объёме. А ожидал он от выхода на броню крейсера, чего-то яркого, в духе снимка Леонова около своего корабля, то ли «Восхода», то ли «Союза». Действительность оказалась прозаичнее, оставив для наблюдений серый пузырь гиперполя и чёрные шестигранники сегментов броневого покрытия. Да ещё ярко освещённый пятачок на месте работы. Обыденность, даже немного обидно.

Поначалу было непривычно сутками не снимать скафандр, рука так и лезла въерошить волосы, (вредная привычка с детства, от которой так и не избавился), и натыкалась на металл шлёма. Потом привык, питье и жидкая пища в скафандре есть, команда его искину и сразу выдвинутся нужные трубочки. Если возникнет необходимость в туалет, это тоже можно, предусмотрено его конструкцией. Но не хотелось и не потому, что не привык гадить в штаны, а постарался штатный кибердок скафандра, вколол какую-то гадость и за двое суток никаких позывов в этом направлении. Что логично, человек может находиться в пустоте по несколько суток и этот вопрос надо как-то регулировать.

Петро уже привык к гигантизму местных механизмов и его не поразил, ни корпус крейсера, размером с два футбольных поля, ни выступающие из него наросты орудийных башенок. Да и не видно сейчас весь корпус, освещён только участок работ. Всю его площадь осветили один раз, сразу после выхода наружу, для детальной оценки полученных повреждений. Потом началась работа и локальное, довольно яркое, местное освещение. Привыкать к невесомости, чего он немного опасался, не пришлось, в месте работ локальная гравитация вырабатываемая переносным генератором.

Главная цель их работы, ликвидация пролома носовой брони и герметизация лишённых атмосферы отсеков. Сутки ушли на разбор завалов и вырезку покорёженных конструкций в отсеках, оказавшихся на пути снарядов. Петро на секунду отвлёкся от воспоминаний, подкорректировав искин инженерного комплекса, а тот, в свою очередь, шестиногих подчинённых, немного криво стыковавших заплатку.

Выматывало вот это мысленное общение с искином комплекса, но кроме него и Зинта, больше нет инженеров и заменить их не кем. Йорг и так взял на себя основную массу ремонта, так что приходится держать марку. Не показывать, что трудно, да и профессию надо осваивать, которая ему нравилось. Это не на тракторе вкалывать и когда всё отлажено, то дроиды работают сами, искин рулит и человеку остаётся только контроль. Такой как сейчас.

Вот, вроде бы всё устаканилось, заплатка на месте, сейчас её прихватят по контуру и сварка. Останется только установка броневых листов. На складе их немного, но на ремонт носа хватит. Плазменному орудию повезло меньше, в нынешних условиях, ремонту не подлежит. Болванка паучьего рейдера угодила прямо в его шахту. Можно сказать — золотой выстрел. Саму шахту сумеют поправить, сейчас Зинт ей занимался, а вот секцию орудия придется менять уже в цивилизации. Этой запчасти нет.

Двое суток работают без сна, держась на стимуляторах выданных доктором. Пока терпимо, местная химия хорошо взбадривает организм, спать не хотется совсем, а потом в медкапсулу. В голову лезут мысли о доме, жене Галине и двух сыновьях. Наверно похоронили его в мыслях, а тело — то вот оно, здоровое и упитанное, да ещё помолодевшее на десять лет. Ни сообщить, ни исправить ситуацию, Петро не мог, оставалось надеяться, что дома не упадут духом и как-то всё образуется.