Ничем неискоренимые коноховские мысли.

Неджи шел на достаточном расстоянии от Итачи, их разделяли люди, пару раз он терял спину Учихи, обтянутую песочной матерей, но все же продолжал идти за ним по горячим следам. Они плутали, избегали особо людных мест по типу скопищ таверн и рынков. Итачи шел, как будто не чувствуя и не боясь опасности быть пойманным и арестованным, как будто не был разыскиваемым во всех странах преступником класса S.

Обогнув всю линию рынка и выйдя в небольшой переулочек, Неджи остановился, прячась за одним из деревьев: Учиха Итачи вошел в небольшой двухэтажный дом с забитыми внизу окнами и скрылся там. Переждав еще несколько минут и удостоверившись, что выходить тот не собирается, Неджи вышел из своего укрытия, приближаясь к дому, где прятался Итачи.

Это был обычный заброшенный многокомнатный дом, даже не бывшая гостиница, как укрытие Корня АНБУ. На улице было довольно людно, но, правда, не настолько, чтобы постоянно ходили толпы людей.

Неджи, продолжая осматриваться, посторонился, когда мимо него проехала телега с груженными доверху овощами.

Зрительно запоминая это здание, он решил обойти вокруг него, пытаясь найти запоминающийся и самый рациональный путь сюда. Запахнув плащ и быстро, почти бегом обогнув здание, он остановился, обомлев: со строго противоположной стороны как раз раскинулась та часть базара, где вчера проводил свои поиски Неджи: он снова нашел взглядом ту женщину, продававшую травы.

Отсюда было недолго и до вчерашней таверны. Прикинув, что сейчас около десяти-одиннадцати часов, и у них в запасе еще два-три, Неджи посчитал, что, следовательно, ждать своих спутников он может не более часа. Расталкивая покупателей и осыпая их всевозможными извинениями, он со всех ног бежал к таверне, в которой они все договаривались встретиться.

***

Саске был не просто не в духе. Он был не на шутку разозлен, Сай, прекрасно видя это, не стремился начать с ним разговор. Саске мрачно и раздраженно вертел в руках глиняную пиалу, не притрагиваясь к ней, только один раз за все время едко бросил:

— Чертов город.

Их поиски оказались абсолютно бесплодными. Никто не видел и ничего не знал об Учихе Итачи, кто-то даже начинал любопытствовать, зачем и кто его ищет, что настолько выводило Саске из себя, что один раз ему пришлось приложить силу.

Одного из любопытных наглецов, посмевших спросить, не подойдет ли господам соседний бордель для передышки, он просто избил, вымещая на нем все, что накопилось за эти дни. Сай насилу расцепил их обоих, за что сам получил неслабый удар в живот.

Саске все больше походил в последнее время на безумца; почти ничего не евший, несколько дней не зная, что такое сон, он раздражался и злился по всякому поводу, особенно, если это касалось его брата. Он все больше замыкался в себе, все больше отстранялся от людей и мира, загораживаясь от них холодом и вечной угрюмостью, и сейчас, опустошенный, разбитый и слабый, он сидел в таверне, совершенно бессильный, уставший, вымотанный за все это время. Саске осунулся, похудел и больше не мог продолжать взваливать на себя все. Он готов был послать Итачи ко всем чертям, ненавидеть его на расстоянии, еще больше, еще сильнее чем когда-либо, но он валился с ног от усталости даже от этой мысли.

Снова собирался дождь, темные глаза безразлично и равнодушно смотрели на потемневшее небо, совершенно безучастно прожигая его своим взглядом. Старая таверна невероятно располагала к себе, ее темные, но ухоженные и всегда чистые столики, немолодые хозяева с их ненадоедливой дочерью, тихие гости. Ароматный чай с божественным запахом трав, аппетитный запах готовившейся руками хозяйки еды, тепло, нечто домашнее и родное в атмосфере — Саске все больше успокаивался, приводя себя и свои растрепанные чувства в порядок. Это был всего лишь нервный срыв и не более того, теперь он был абсолютно умиротворен, кроме того, он не оставлял надежды найти своего старшего брата. Его цель так близка, в этом городе, возможно, в соседнем доме.

От этой мысли внутри все цепенело и останавливалось, как будто кто-то холодной рукой осторожно, но сильно сжимал учащенно бьющееся сердце.

— Пойдем, — Саске кивнул головой на улицу, твердо опираясь руками о столешницу и привставая со своего места. Сай, опомнившись, дернул плечом:

— Я думаю, что на сегодня тебе хватит.

— Мне надо найти Итачи, — сверкнувшие глаза, и возразить было нечего. Сай вздохнул, собираясь встать: решимость Учихи Саске и его твердое желание ничем нельзя было переломить, он не собирался реагировать на увещания окружающих его людей.

Но не успели они пройти и шага, как их жестом руки остановил Неджи, только что вошедший, а вернее, влетевший в таверну, внезапно едва ли не сталкиваясь со своими спутниками. Саске, когда ему твердо надавили на плечо, заставляя вернуться на место, сел обратно, вопрошающе и с неким удивлением приподняв одну бровь.

— Что у тебя? — с нотками недовольства спросил он, как будто злясь, что его отвлекли от важного дела. Но в ответ ему тут же качнули головой, словно приказывая немедленно замолчать.

— Я, — начал Неджи, и голос, в отличие от его все еще сбитого дыхания, был удивительно спокойным, — нашел людей, которые мне посоветовали сходить к одному старику, торговцу травами, Марубоши-сану (4).

— Марубоши-сан, — повторил Саске, смотря все так же в стол.

Кто-то вошел в таверну, громко и раскатисто рассмеявшись. Неджи сглотнул, напирая на стол.

— Саске, ответь. Ты его знаешь?

Тот помедлил с ответом, но в итоге холодно взглянул отрешенными глазами на собеседника:

— Не думаю, что знаю, имя мне показалось знакомым. В деревне жил человек по имени Марубоши Коске, его называли вечным генином. Он не был Учиха, но хорошо знал медицину, был когда-то домашним врачом моего отца и лечил Итачи в младенчестве. Я его не помню, говорили, что он умер до моего рождения. Старик, если и жив, должен быть очень стар.

— Стар, говоришь? — Неджи, усмехнувшись, кивнул головой в сторону окна. — Да он старее покойного Первого Хокаге. Возможно, тот старик и есть Марубоши-сан. Итачи его точно знает.

— Итачи-сан? — Сай изогнул бровь.

— Да, — и тут Неджи быстро выпалил, — я нашел Итачи. Он приходил к этому старику. Но надо поспешить, после обеда он уедет отсюда, и мы его уже вряд ли найдем.

Секундная тишина.

Сай выпрямился.

— Подожди. Итачи-сан приходил к этому старику сам? Без сопровождения? Ты, наверное, обознался, Итачи-сан…

Сай так и не договорил. Саске, как будто это известие полностью выбило его из состояния душевного равновесия, на страх всем посетителям, обернувшимся в непонимании, вскочил и схватил Неджи за его еще поднимающиеся в тяжелом дыхании плечи, бледными бескровными губами прохрипев:

— Где он?

Неджи сперва не понял, что нашло на Саске, откуда взялось торжествующее бешенство в его покрасневших и закипевших глазах. Лицо его стало неприятно бледным, кровь отхлынула от него, делая кожу на вид белее листа бумаги.

Учиха Саске выглядел не просто пугающе в этот момент, он выглядел чудовищно страшно. В него, казалось, вселился сам дьявол; он снова тряхнул Неджи, крича ему в лицо голосом, захлебывающимся всеми возможными эмоциями:

— Где он?! Где?!

— Там… — прохрипел Неджи, возмущенно нахмуриваясь, — где торгуют травами, на рынке, дом старый… обойдешь… и там… отпусти меня наконец!

Дослушивать Саске не стал. Оттолкнув от себя Неджи и проигнорировав изумление и испуг в глазах публики, он вылетел из таверны, почти обезумев от услышанного.

Ветер со всей силы ударил ему в лицо, он ничего не помнил и не видел перед собой, кроме сияющих кроваво-красных цветов; бежал, слыша, как его окликали сзади Сай и Хьюга, расталкивал всех покупателей и продавцов, люди оборачивались ему вслед, что-то кричали вдогонку, а Саске отталкивал каждого, кто встречался на его пути, его даже схватили за руку, и, кажется, это был Сай, который хотел привести его в чувства, но Саске только оттолкнул его от себя, как бешеный несясь вперед, задыхаясь, задыхаясь и еще раз задыхаясь.