Больше всего ей хотелось спрыгнуть в воду, подбежать к Густусу и залечь рядом. И погибнуть под огнем, плечо к плечу, в последней и славной битве. Но в лодке был Эйден, и это меняло все.

Она с силой налегала на весла, глядя, как на удаляющемся с каждым гребком берегу Густус поливает выстрелами приближающихся военных. Она видела, как он дернулся и завалился набок, но продолжил стрелять. Один из военных подошел к нему совсем близко, и последний выстрел оборвал жизнь Густуса.

— Сделаю так, чтобы ты меня помнил, — сквозь слезы прошептала Алисия.

Лодку уже подхватило течение и уносило вдаль от побережья. Военные стреляли им вслед, но пули не долетали до цели. Эйден — продрогший, трясущийся, напуганный — сидел, обхватив колени руками, и всхлипывал.

— Какими тремя качествами должен обладать командующий? — спросила Алисия, налегая на весла.

Эйден посмотрел на нее с ужасом, но все же ответил:

— Мудрость, сила, смелость.

Она кивнула.

— Просуши свою одежду и проверь оставшееся оружие. Нам предстоит долгий путь.

***

Ночью в пустыне Невады было до отвращения холодно. Люди, расположившиеся вокруг костров, жались друг к другу в попытках согреться, накрывались всеми имеющимися в наличии тряпками, но все равно мерзли.

Чтобы устроить ночной привал, им пришлось выйти на дорогу — она с обеих сторон была ограждена хлипким забором от животных, и Индра рассудила, что естественное прикрытие с двух сторон — это лучше, чем ничего.

Впрочем, мертвецов здесь, похоже, и не было. Только непроглядная темень, да звезды, горящие на небе так ярко, будто до них не несколько миллионов миль, а всего сотня или две.

— Ты была в этой части Невады? — спросил Мерфи, когда Индра, проверив посты, подошла к костру и села рядом.

— Нет.

— А я бывал. Тут вокруг очень много нищих поселков, где люди жили не только в домах, но и в трейлерах. Понимаешь, к чему я клоню?

— Нет.

Дьявол, ее лаконичность выводила его из себя! Разве не ясно, что вместо того, чтобы переться пешком по бесконечной пустыне, они могут проведать пару-тройку поселков, проверить, не осталось ли там сохранившихся машин и трейлеров.

— За пять лет все машины давно сгнили, — сказала Индра, и Мерфи выругался сквозь зубы. Все-таки эта стерва все понимала!

— Здесь очень сухой климат, если ты не заметила. Они вполне могли сохраниться. И еще одно: я точно знаю, что многие жители Невады хранили бензин в канистрах, зачастую самостоятельно перегоняя его из нефти. Если канистра плотно закручена, бензин мог сохраниться.

Индра помолчала, подозрительно глядя на него.

— Откуда ты все это знаешь?

Мерфи ухмыльнулся.

— Трудное детство, детка.

За «детку» он, конечно, схлопотал оплеуху, но план был принят, и наутро вся колонна двинулась вперед по дороге, обходя попадающиеся машины и убивая редких встречающихся мертвецов.

В первом встреченном поселке они нашли только пару трейлеров, и никакого бензина. Зато во втором повезло куда больше: в подвале одного из полуразрушенных домишек Мерфи обнаружил несколько плотно закрытых канистр.

Первым они завели прилично сохранившийся пикап: четверо мужчин толкали его, пока Мерфи, сидя за рулем, пытался оживить аккумулятор. Спустя час мучений двигатель завелся, а дальше дело пошло уже проще.

К вечеру в их распоряжении оказалось четыре пикапа, два автобуса и небольшой грузовик, в кузов которого сложили оставшиеся канистры. Конечно, этого было недостаточно для того, чтобы разместить всех людей, но начало было положено, и скорость передвижения колонны повысилась.

Два следующих дня они обыскивали поселки и разживались машинами и бензином. Даже когда все люди смогли разместиться в найденной технике, Мерфи настоял на том, чтобы продолжить поиски:

— Это дерьмо долго не протянет, — объяснил он. — У нас нет ни масла, ни электролита, вообще ни хрена. Поэтому лучше иметь запас, чтобы успеть добраться до места.

После удачи с машинами Индра начала больше к нему прислушиваться. Она по-прежнему была главной, но позволяла Мерфи руководить технической частью. И на лице ее, темном и хмуром, нет-нет, да и мелькала тень, только едва заметная тень, но все же улыбки.

***

Йонас и его люди вернулись не только с добычей. Они рассказали, что видели по пути несколько пожарных гидрантов, из которых вполне можно будет набрать воды перед походом. Пока Рейвен жарила на костре разделанное мясо, Вик и Маркус прикидывали, каким путем легче всего будет вырваться из мертвого города.

— Надо уходить через горы, — говорил Вик. — Гриффит парк, а оттуда — по каньону на север. Доберемся до Вал Верде и пойдем дальше.

— С одним автоматом и несколькими луками? — возражал Маркус. — Без еды, без воды, вообще без ничего? Ты представляешь, сколько мы будем идти?

— В горах полно дичи, и вода найдется. У тебя есть другие варианты?

— Есть один. Может, вернуться к побережью и уйти по воде?

Вик посмотрел на него как на сумасшедшего. Вернуться обратно в тот ад, из которого они еле выбрались? Уйти по воде — это значит где-то раздобыть лодку, и плыть черт знает сколько, опять же — без пресной воды и еды?

— Ты спятил, Кейн, — вырвалось у него. — Там по-прежнему вояки, и я не собираюсь вести людей в мясорубку.

— А кто сказал, что именно ты должен нас вести?

Они смотрели друг на друга, и в этих взглядах не было ничего хорошего. Борьба за власть? Новый этап?

Маркус сдался первым.

— Ладно, — сказал он. — Ты главный, тебе решать. Но идти через горы — это самоубийство.

— То, что мы здесь, это уже чудо, — усмехнулся Вик. — Как знать: возможно, нам подарят еще одно.

Выдвигаться решили ночью. Рейвен упаковала прожаренное до состояния подошвы мясо, Вик и Йонас сделали вылазку за водой, а остальные в это время готовили оружие. Когда на Лос-Анджелес спустились сумерки, они один за другим слезли по лестнице вниз и, прячась, двинулись по бульвару.

Главным было не создавать шума, и они предпочитали обходить попадающихся мертвецов, если была возможность, и убивать их ударами ножей, если такой возможности не было.

Когда подошли к Гриффит-парку, Рейвен вдруг остановила Вика и наклонилась к нему, чтобы шепотом сказать:

— Что, если на колесе обозрения осталось еще оружие? Помнишь, я рассказывала, как мы были там с Беллом и… — она запнулась. — И остальными. Что, если парни забрали не все?

Идея была неплоха, кроме того, дорога до парка заняла почти всю ночь, и следовало найти укрытие, чтобы дождаться следующей. Вик жестом показал остальным направление: колесо обозрения хорошо было видно впереди, оно возвышалось над деревьями ржавым кругом металла, и напоминало о том, что случилось возле другого колеса обозрения, и в другое время.

Возле палатки проката они встретили нескольких мертвецов и убили их — Йонас спустил стрелу, Вик орудовал ножом, а Маркус — мачете. Прошли через детскую площадку, пробрались через высокую траву и дошли наконец до аттракциона.

— Сюда, — Рейвен первая забралась на возвышение и показала крышку люка. — Здесь можно будет переждать день.

— Лезьте, — согласился Вик. — Я проверю кабинки.

Он отдал автомат Маркусу, рюкзак передал Рейвен, а сам с ножом в зубах полез наверх. Металл скрипел, отдаваясь тревогой в расшатанных нервах, но Вик не останавливался. Он поднялся до первой перекладины, улегся на нее животом и пополз, стараясь не смотреть вниз.

В первой кабинке не было ничего, кроме пустых армейских сумок. Вик затолкал их в одну и повесил на спину. Во второй обнаружился полусгнивший труп: черт знает, как он сюда добрался, и кто проткнул ему голову, но от запаха, распространяемого вокруг, Вика чуть не вырвало.

И снова перекладина, и снова пьянящая бездна внизу и дрожь во всем теле. Но на сей раз ему повезло: в третьей кабине он нашел еще одну сумку, и в ней явно что-то было.

— Эй, — Вик перегнулся через ограждение и посмотрел вниз. Но там никого не было: все уже спустились вниз с Рейвен.