— А давай лучше поцелуем. Он оживёт и женится на мне…

— Ещё чего! — не вытерпел Толик, с ужасом наблюдавший за приближением кисточки. — Совсем одурели, что ли?!

— А-а-а-а! — одновременно закричали девочки и, побросав всё, побежали к дому. — Зо-о-омби! Зомби-и-и! Снеговик-зомби! А-а-а-а-а-а-а!

— Блин!

Востриков снял очки и посмотрел на ноги. Сапоги сестры были безнадёжно испорчены. Второй раз уже за один вечер. Хорошо, хоть куртка не пострадала.

Спать он лёг через два с половиной часа. Уснул сразу, как только отправил Тимке последний чекин. Именно так засыпают хорошо потрудившиеся за день специальные корреспонденты.

В прихожей валялись на газете перепачканные чёрным белые женские сапожки, а на кухне остывала от разговора с непутёвым братом старшая сестра. На письменном столе юного корреспондента ждал прихода зари листок с черновиком статьи.

Только очень внимательный читатель с хорошим зрением смог бы прочитать среди многочисленных исправлений единственное оставшееся незачёркнутым предложение. Это было название статьи: «Специальный снеговик».

Культурный корреспондент Оля Красавина и фотограф-папарацци Павлик Соловьёв ходили по коридорам школы и высматривали грызущих ногти учеников.

— Вот этого мальчика сфотографируй! — говорила Павлику Оля. — И вот этого тоже. А этого в первую очередь! Смотри, с каким удовольствием он грызёт свою ненаглядную заусеницу, вместо того чтобы красиво подровнять её пилочкой! Наверное, последняя осталась, вот он и растягивает удовольствие. Никакой культуры!.. Жаль, что мы не телевидение. А теперь меня сфотографируй! Как будто я думаю. И с другой стороны тоже. Я на фотографиях умной получаюсь. Сфотографировал? Идём дальше!

Из дальнего кабинета выскочил взъерошенный мальчик с пальцем во рту и побежал по коридору прямо на них.

— Фотографируй! — толкнула Оля Павлика в бок и прижалась к стенке.

Павлик щёлкнул фотоаппаратом и отскочил в сторону. Мальчик пробежал мимо.

— Жуткая невоспитанность, — заметила Оля. — В Европе, между прочим, дети пальцы в рот не берут. Там даже улицы мыльным порошком моют, вот какая культура! Ты знаешь, кто это?

— Лёня Виноградов из шестого «В».

Мальчик с пальцем во рту остановился у медицинского кабинета.

— Отлично! — Оля записала фамилию мальчика в записную книжку. — А теперь сфотографируй вот этого субъекта, который не следит за своим внешним видом.

И она кивнула на вышедшего из библиотеки мальчика, одетого настолько странно, что у Павлика даже рот открылся.

— Не зевай! — снова толкнула его в бок Оля. — Фотографируй скорее, пока он не опомнился! Вот это экземплярчик так экземплярчик! У него даже сменной обуви нет!

Павлик принялся фотографировать мальчика в телогрейке. На ногах его были валенки, а на голове — шапка-ушанка, уши которой торчали в разные стороны, как крылья. В руке мальчик держал брезентовые рукавицы.

Заметив, что его фотографируют, он улыбнулся, помахал Павлику рукой и заторопился в сторону лестницы.

— Потрясающе! — прошептала Оля. — Даже не верится, что в наше время… в нашей школе… могут быть такие дикие люди! Ты его знаешь?

— Первый раз вижу. Вроде на Вадю похож, но Вадя нормально одевается.

— Всё ясно — это новенький! — сделала вывод Оля. — Дремучий, некультурный и невоспитанный человек. Настоящий неандерталец! Тоже, наверное, ногти на уроках грызёт…

— Кого ещё фотографировать?

— Вот эту девочку без чувства меры. Смотри, какие дурные манеры! Родители даже не смогли научить её смотреть в зеркало перед уходом в школу.

Павлик принялся добросовестно фотографировать первоклассницу с растрёпанными волосами, всю в пудре и губной помаде. Девочка тоже вышла из библиотеки. Она с трудом переставляла Ноги в туфлях на высоких каблуках.

— Вот что бывает, когда у ребёнка нет гигиенического воспитания, а родители не следят за его развитием! — тоном умудрённого опытом педагога продолжала Оля. — Что ж, будем писать про грязные руки, неряшливые ногти, неопрятные головы и нечищеные зубы! Мы всех перевоспитаем! Придёт время, когда все девочки нашей школы будут выглядеть, как куклы Барби, а мальчики… а мальчики…

— Как бэтмены! — закончил за неё Павлик.

— Какие ещё бэтмены! — возмутилась Оля. — Друга Барби зовут Кен. Ты что, совсем культурой не интересуешься? Может, и ты тоже ногти тайком грызёшь?

И она посмотрела на пальцы Павлика.

— Не, я ногти не грызу, — ухмыльнулся Павлик. — Я их просто отрываю!

Он ухватился одной рукой за ноготь большого пальца другой руки и, выдернув его, показал Оле.

— Ах! — сказала Оля, красиво падая в обморок.

— Чего это она? — удивился Павлик и посмотрел на игрушечный ноготь. — Что, уже и пошутить нельзя?

Вокруг них быстро собралась толпа третьеклассников.

— На неё надо ведро холодной воды вылить, — предложил один из мальчиков. — Так в фильмах делают!

— Тебе никто ведро не даст! — возразила ему девочка.

Ладно, я в руках воду принесу!

Третьеклассник убежал за холодной водой. А его приятель — за медсестрой. Медсестра с нашатырным спиртом прибежала быстрее воды.

— Что случилось?

Толпа расступилась. Медсестра склонилась над Олей и поднесла ватку к её носу.

— Не-ет! — закричала Оля и оттолкнула руку с ваткой. — Не надо нашатырь!

Павлик, не переставая, нажимал на кнопку фотоаппарата.

Медсестра пожала плечами и ушла.

— Грубиян! — закричала Оля на Павлика, поднимаясь на ноги. — Я больше с тобой не работаю! Между нами всё кончено! Ты даже друга Барби не знаешь!

— Подумаешь! — сказал Павлик и направился к лестнице.

— Ты не фотограф! — крикнула ему вслед Оля. — Ты жестокий и хищный зверь! Чего уставились, как пингвины на страуса?! Культурные люди себя так не ведут, между прочим! Никакой культуры!

В этот момент прозвенел звонок.

Из туалета выскочил третьеклассник с водой в ладошках. Увидев, что вода больше не нужна, он вылил её на пол и побежал в свой кабинет.

— Дикарь! — крикнула ему вслед Оля и даже зашипела от негодования. — На дворе двадцать первый век! А у нас… никакой культуры!

Она и не заметила, что сзади подошёл и внимательно слушал её Гусаков.

— Правильно, — громко сказал он. — Нечего с дикарями дружить. Ты лучше со мной дружи. Я, когда вырасту, стану директором Центрального банка. А тебя сделаю первой леди страны…

Весь день корреспонденты, Данила, Катя и Таня, собирали информацию о событиях и происшествиях в школе. Они ходили по классам, показывали свои удостоверения и спрашивали, что где случилось.

— А вам хорошее надо или плохое? — интересовались в ответ.

— Нам такое надо, чтобы нас вся Евразия читала! — отвечал Данила.

А Таня говорила:

— Нам такое нужно, как во взрослых новостях! Пострашней и поужасней!

Настя пожимала плечами:

— Ну хоть что-нибудь!

И ребята рассказывали, где что произошло, случилось и приключилось.

К вечеру корреспонденты собрали большой урожай новостей и записали их столбиком. А потом пошли домой к Даниле, и его сестра Даша накормила их овсяной кашей, напоила чаем с шоколадными пряниками и расхвалила так, что юнкоры чуть не засмущались. Но испытание славой выдержали.

— Помощь нужна? — спросила Даша.

— Мы сами, — ответил Данила. — Нам же надо учиться.

— Компьютер ваш, — улыбнулась Даша и ушла в танцевальную студию.

Через три часа все новости были напечатаны на компьютере и перенесены на флешку.

На другой день Данила отдал их Тимке, и тот перенёс файл с новостями на свой планшетник, в папку «Честно-честная газета». Потом они нашли шеф-редактора.

— Да нормально всё! — сказал Вован, мельком глянув на тексты. — Только такие новости народу не нужны. У вас же ни одного скандала! Ни одного жуткого происшествия! Ни одного разоблачения!