И только 50 лет спустя он опубликовал свое замечательное открытие (вернее, сразу несколько открытий) во втором варианте статьи «Опыт над яблочными семенами»[¹⁵ Земледельч. журн. 1823. № 8. С. 376—388.]. Правда, частично свои мысли о перекрестном опылении у яблони и разнообразии ее семенного потомства как следствии этого явления, а также о роли в нем насекомых Болотов высказывал и раньше [¹⁶ Экон. магазин. 1786. Ч. 27. С. 90—96.].

Рис. 7. Плод яблони Дворяниновка, она же Болотовка, выведенной А. Т. Болотовым

На основе своих замечательных открытий по биологии цветения и оплодотворения у растений Андрей Тимофеевич сумел получить и хорошие практические результаты. Производя систематический посев семян яблони и получая разнообразное потомство, он путем отбора из него лучших форм вывел несколько оригинальных сортов яблони.

Таковы Болотовка или Дворяниновка, Андреевка, Ромодановка. Для своего времени они были хорошими сортами, получили распространение и намного пережили своего автора, хотя и он, как известно, жил немало. Так, ученый секретарь Московского общества сельского хозяйства С. А. Маслов во время своего путешествия по Центральной России в 1858 г., т. о. почти через сто лет после работ А. Т. Болотова, находил в садах его сорта. В статье «Заметки во время летних поездок в Тульскую, Рязанскую и Владимирскую губернии 1858 г.» он писал: «Тамошний почтмейстер Ф. Д. Окулов, страстный садовод, просил меня взглянуть на его сад, в котором я видел несколько сортов прекрасных яблонь, и в том числе французские ренеты, выведенные из семечка еще А. Т. Болотовым» [¹⁷ Перепелкин А. П. Историческая записка об учреждении Московского общества сельского хозяйства. М., 1896. Разд. 2. С. 105.].

Приводим характеристику плодов этих сортов из помологической работы самого оригинатора.

1. Болотовка (Дворяниновка, Ренет) выведена методом индивидуального отбора из сеянца сорта Украинская зеленка. В отличие от исходного сорта плоды имели не зеленое гладкое основание, а воронку, при созревании приобретавшую черно-бурую окраску и слегка растрескивающуюся. С южной стороны плоды еще на дереве приобретали слабый пурпуровый размытый румянец (у родительского сорта плоды ярко-желтые). В отличие от круглых плодов Зеленки плоды Болотовки характеризовались слабой пятилучевой ребристостью, в среднем были в окружности 5 вершков (22,5 см или в диаметре около 7,2 см). При хранении они темнеют и приобретают окончательный вкус французских ренетов (отсюда третье название), очень хороший. Лежать могут очень долго, нередко до нового урожая.

2. Андреевка название получила в честь автора, выведена также' путем отбора из сеянцев. Сорт отличался высокой урожайностью и довольно крупными плодами (продольный диаметр около 7 см, поперечный — около 8 см), правильной округлой формы с легкой ребристостью, зеленоватой окраски с растушеванным багряным румянцем. Место соединения с плодоножкой — в виде глубокой воронки, чашечка серо-зеленая, окружена «множеством извилистых и горбатых сгибов», разрезы между чашелистиками значительны. Нижнее основание плодов имело вид глубокой воронки с кожистыми, часто растрескивающимися краями. Плодоножка довольно толстая, красноватая, короткая. Мякоть сухая, слегка твердоватая, очень вкусная сладкокисловатая с долгим ощущением приятности во рту. Лежкость до апреля — июня.

3. Ромодановка, по происхождению сестра Андреевки, имела крупные плоды (диаметром 8—9 см) неправильной формы с ребрами и горбами, зеленого цвета с малозаметным красноватым румянцем с одного бока. Верх плодов — как у Андреевки, но воронка более узкая с краями в виде сгибов, которые распространялись далеко по всему яблоку, превращаясь в ребра.

Нижнее основание снабжено небольшой мелкой воронкой. Плодоножка тонкая, короткая. Кожица гладкая с восковым налетом, испещренная частыми, очень заметными белыми точками. Мякоть зеленовато-белая, твердая, нежная, кисло-сладкого, очень хорошего вкуса, свойственного лишь редким сортам. Однако по мере хранения к весне мякоть становится мучнистой и вкус теряется. Лежкость до мая — июня.

В конце 70-х годов издательские связи А. Т. Болотова с Ридигером нарушились, поскольку типография Московского университета перешла в ведение Н. И. Новикова — известного публициста и просветителя XVIII в. Огорчился было Андрей Тимофеевич в связи с этим обстоятельством: таким полезным казалось ему начало издания журнала для людей, желающих вести сельское хозяйство на научной основе. Однако вскоре выяснилось, что кажущаяся неприятность обернулась для Болотова весьма благоприятным событием в его жизни.

Осенью 1779 г. при поездке в Москву Андрей Тимофеевич решил заглянуть в типографию университета, чтобы выяснить обстоятельства, связанные с печатанием «Детской философии». Тогда и состоялось его первое знакомство с Н. И. Новиковым. Вот как записал об этом событии Болотов: «На утрие, как в четвертый день моего пребывания в Москве, случившийся во второе число месяца сентября, собрался я наконец съездить в университетскую типографию, и день сей сделался наидостопамятнейшим почти в моей жизни, через основание в оный первого моего знакомства, а потом и самой дружбы, с новым содержателем типографии, известным и толико славным у нас господином Новиковым Николаем Ивановичем.

Важный человек сей был до сего времени мне совсем незнаком, и я об нем до того даже не слыхивал. Он же, напротив того, знал меня уже очень коротко, по всем моим экономическим и даже нравственым сочинениям, и имел обо мне и о способностях моих весьма выгодные мысли» [¹⁸ Болотов А. Т. Жизнь и приключения... Т. 3. Стб. 858.].

А. А. Блок, как известно, не считал Болотова выдающейся личностью. Одним из оснований для такого заключения послужили для него взаимоотношения между Болотовым и Новиковым, в частности приведенный выше факт неосведомленности Болотова о Новикове до 1779 г. Нам, однако, он кажется вполне объяснимым. У Н. И. Новикова первый период его активной деятельности был связан с Петербургом и касался сфер, довольно далеких от интересов Болотова. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Андрей Тимофеевич не знал о нем. Другое дело московский период. Здесь уже интересы обоих просветителей тесно переплелись, да и взгляды по многим научным и социальным проблемам совпадали. Поэтому уже при первом же личном знакомстве между ними установилась взаимная симпатия, перешедшая затем в дружбу. Правда, в силу своего политического консерватизма Болотов уклонился от попыток Новикова вовлечь его в масонство. И, несмотря на дружбу, при аресте Новикова он опечалился не столько его невзгодам, сколько возможным своим неприятностям, главным образом материальным. Но все же во все время знакомства Болотов высоко оценивал значение деятельности Новикова для развития русской культуры.

В своем журнале «Современник, или Записки для потомства» Андрей Тимофеевич сделал такую запись: «Состояние, в каком находились у нас около сего времени науки, было несравненно лучшее, нежели лет за двадцать до сего времени. Во все времена правления нынешней нашей великой монархини возрастали они с каждым годом и приходили в цветущее состояние, и расцветание их увеличивалось скорыми шагами. Перейдение типографий из казенных в партикулярные руки, а особливо московской университетской в руки г. Новикова, послужило славною и весьма достопамятною эпохою для нашей литературы; с сего времени она власно как вновь возродилась и со всяким годом стала столь много возрастать, что через короткое время получила совсем иной вид; и как мало до сего было у нас в России библиотек, так много прибавилось их везде во всех партикулярных домах. Стараниями оного доставлены вдруг не только наилегчайшие способы к чтению, но весьма многим, одаренным склонностью к наукам и способностью к писанию и сочинениям, отворен путь и преподан случай и возможность к оказанию своих возможностей и сил разума, так что через самое то сделались они потом сочинителями и такими авторами, которые ныне истинную честь приносят своему отечеству» [¹⁹ Библиограф. 1885. № 10. С. 49—50.].