Несколько мгновений или несколько жизней она текла в этом потоке солнечной силы, пронизанной волнами мощнейшей энергии – а затем ее втолкнули в собственное тело, и она не сумела сдержать крика, изгибаясь дугой в руках Даэн. Боль, что вовсе не была болью, отступала, и Мара, сотрясаемая дрожью, медленно приходила в себя, затихая и замирая. Вернулся цвет и звук, вернулись ощущения, вернулось все – кроме страшной, темной сети, что оплетала ее так долго. Все, кроме тихого шепота, что убеждал ее остановиться и опустить руки. Все вернулось – и Мара вновь была тихой и целостной, изначальной, наполненной. Такой, какой и должна быть.
Даэн держала ее, и щекой Мара ощущала, как колотится ее сердце. Птица, осторожно поддерживая ее, склонилась над ней – бледная, напряженная и встревоженная, и ведьма поняла, что улыбается ей. Теперь все было верно. Теперь они справятся. Теперь все будет хорошо. И сейчас она ощущала, как великая сила, называемая Жизнью, пробудилась от долгого сна – для того, чтоб стать на их сторону в этой невиданной войне. И пускай Ярис продолжала держать весь мир в ледяных руках зимы – против нее ныне восставал сам Бессмертный. И Мара как никогда четко осознала: они с Даэн не одни.
В темном замке на краю моря туманов и теней она билась в агонии, царапая окровавленными пальцами холодные камни и рыча, словно загнанный зверь. Сеть, что она плела, распалась, развеялась по ветру, и все усилия Асхэ теперь оказались напрасными. Она в бессильной ярости вбивала хрупкие свои руки в шершавый камень – но боли не было. Асхэ не знала боли. Замерев на один миг, она поднесла окровавленную руку к лицу, глядя, как по белой коже стекают алые капли. Крохотные капельки так напоминали время – но время течет, время бесследно уходит, и поймать его невозможно. Девчонка выборола еще одну крохотную крупицу для себя и этого края – но капля та была ничтожной. Ярис восходила, и Асхэ знала – их время близилось. Колесо не сдвинулось, и с его спиц скатывались звезды, сгорающие в огне. А капли крови скатывались по ее тонкому запястью, и Асхэ вдруг рассмеялась, прижимая ладонь к собственным губам и слизывая алую соль с руки. Они могли сражаться сколько угодно – ничто не могло помешать ее королеве. И скоро этот мир узнает это – ровно за секунду до того, как обратится пеплом.
А в темном сердце Гарварнского леса, за зелеными заснеженными ельниками, чьи жесткие шкуры укрылись белыми шапками, за оврагами и рощами, за замшелыми валунами и цепями замерзших ручьев, у корней огромного древа, под которыми начиналась теплая тихая дремотная темнота, забрезжил свет. Искры северных сполохов вырывались из этой бархатной мглы, высвечивая ее, и лунные глаза иль-вэане глядели из нее на мир, спящий во льдах. Великая Пустота призвала ее – их всех. Духи Гарварны проснулись.
========== Глава 53. Алоста ==========
Остаток ночи прошел спокойно и тихо, словно метель, что началась, когда Мара возвратилась в тело, прогнала обрывки темноты с мира вокруг. Снег укрыл пушистым одеялом ветхую крышу их домика, намел на крыльцо, облепил раму – так, будто сама природа желала спрятать их двоих в своих ладонях, бережно храня, как земля хранит крохотные зернышки, по осени заронившиеся в ее недра. Маре не снились тени и темные горы, все шепоты стихли, и благодатная тишина нашла ее, угнездившись теплой птичкой у сердца, обняв его своими крыльями – да так и оставшись там, подле него. Сама же ведьма спала, привалившись к Даэн, и та всю ночь держала ее – Мара ощущала теплую тяжесть ее сильных рук, что надежным кольцом оплели ее, и кошмаров не было.
Рассвет поднимался над миром – Мара остро ощущала, как за туманными валами в далекой неоглядной выси катится солнечная монетка, все выше взбираясь по крутому склону небосвода. Метель уже закончилась, и небо, напоминающее темный аметист, постепенно светлело, заливаясь полупрозрачным перламутром с лазоревыми тонкими-тонкими росчерками в глубине. Даэн рядом сворачивала одеяло в тугую скатку, и в полумраке Мара видела светлые кисти ее рук, что двигались быстро и в то же время – плавно. Почему-то это завораживало ее.
Птица подняла на нее взгляд, укрытая тенью и утренним сумраком, царящим в комнате. Мара различила мягкую улыбку, изогнувшую ее уста – и на сердце стало еще светлее. В груди золотился океан покоя, заключенный в крохотную капельку, и она, в общем-то, не слишком понимала, как такое может быть – великое в таком крохотном, таком маленьком… А еще нарастало какое-то волнение, странное предчувствие, лишенное какой бы то ни было окраски, словно что-то творилось в мире, и ведьма пока еще не могла понять, что именно. Что-то отзывалось, звенело в воздухе, едва различимо мерцало туманным образом где-то на задворках сознания. Мара чувствовала, что весь мир натянулся серебряной струной, тонкой и острой, и ждет, когда чьи-то пальцы коснутся его, заставляя петь. И она ждала вместе с ним.
Они покинули пастуший домик, когда просветы в облаках начали золотиться, и белоснежное одеяло заискрилось на склонах. Белая мягкая тишина путалась в волосах, заплетаясь в косы прозрачными бусинами, а под сапогами тихо похрустывал снег, скованный тоненькой коркой наста. Чуть поодаль виднелась петля дороги, огибающая маленькое селение и уводящая куда-то дальше, за тихую березовую рощу, взбираясь на пологий склон холма. А на самом горизонте, на границе меж землей и небом, виднелись силуэты домов и башен, и поднимающеесь из-за них солнце казалось отблеском пожара, разгоревшегося в городе. Даэн, шагающая рядом, всмотрелась вдаль повнимательнее, а затем принялась рыться в вещмешке, разыскивая карту.
- Судя по всему, это Алоста, - спустя время, заключила она, убирая карту обратно в мешок и перебрасывая его за плечо. Мара вопросительно взглянула на нее – ей это название ни о чем не говорило, и Даэн продолжила, - Столица северной провинции Эллоина. В общем-то, наша надежда.
Она усмехнулась уголком рта, подставляя лицо холодному ветру. Восходящее солнце бросало отсветы на ее скулы, золотой пылью выкрашивало кончики ресниц – Мара видела это так ясно и четко, - и в глазах ее отражались рыжие блики. Словно пламя в темноте.
- В любом случае, до Небесного Города слишком далеко, - дернула плечом ведьма, - А если на местах сидят данники государя, мы, возможно, сумеем заручиться поддержкой хотя бы приграничных провинций.
- Приграничных провинций всего две – Алоста и Барэдан, - заметила Даэн, чуть заметно хмуря брови.
- Ты предлагаешь обойти все? – хмыкнула Мара, рассеянно прикрывая глаза и сосредотачиваясь на пылающем огоньке в груди. Мир тут же превратился в россыпь цветных песчинок, что кружились вихрями вокруг них. Это было хорошо. Ведьма слишком глубоко погрузилась в темноту и в последнее время и вовсе позабыла о том, как это – любоваться сплетениями энергий, пронизывающий все вокруг.
- Я предлагаю сначала сунуться сюда, - Птица шагала энергично и быстро, словно это был первый день их пути. Не будь Мара лесной ведьмой, она вряд ли сумела бы поспеть за Даэн, - И попытаться договориться с хранителями Алосты.
- Хранителями?
- Да. Их еще называют Жрецами, или Соборниками. Они – ведуны высшего круга, хранители императорской власти на местах, якобы контролирующие округи от имени государя. Как-то так, если я все верно помню.
Мара нахмурилась: для нее человеческий мир был странным местом – его законы казались ей лишь ненужной лишней шелухой, их границы она считала глупостью. Ведьма Гарварны предпочитала сторониться ведунов из столиц – слишком чванливыми те были: они кичились своими исключительными способностями соединения с энергиями, почитая себя едва ли не так же высоко, как собственных богов, и презирая всех остальных. Ее это откровенно раздражало, и ныне она лишь надеялась на то, что всего-то навсего относится предвзято к тем, кого Даэн назвала соборниками.
- Расскажи мне немного, - попросила она, переводя взгляд на силуэт города, поднимающийся вверх со склона. У подножия холма виднелась лента замерзшей реки, по берегам которой тянулись заиндевевшие молоденькие ивушки, и Мара видела высокие мосты из светлого камня, переброшенные через воду. Даэн непонимающе взглянула на нее, и Мара пояснила, на ходу расплетая в сердце клубочек тишины и пустоты, - Об Эллоине. О его городах, порядках и нравах. Мне чуждо это место.
