Киа, одетая как хрупкого сложения солдат, конечно, тоже присутствовала на совете. Она слушала мужа, прищурив глаза и поставив на сжатый кулачок маленький квадратный подбородок. Концы ее головного платка касались поднятого колена.

- Все согласны, - ответили несколько разрозненных голосов.

- Согласны! Согласны! – зашумели люди Менеса. Военачальник приподнялся и вскинул руку; и этого оказалось достаточно, чтобы воцарилась тишина.

- Прекрасно, - сказал Менес. – Тогда мы сегодня же отправимся на разведку и определим, куда бить.

Кто пойдет на разведку – было ясно и без обсуждений. Люди замолчали, как будто все уже было решено; и тут внезапно раздался женский голос, звеневший, как металл божественных доспехов.

- Господин, а кто отправится на разведку?

Менес удивленно повернулся к своему самому хрупкому и самому несгибаемому солдату.

- Я, Киа, - сказал он. – Кто же еще?

- А если тебя убьют, господин? – спросила Киа. – Что мы будем делать тогда?

Убьют?.. Эта мысль вначале показалась совершенно нелепой; а потом, глядя в блестящие черные глаза, густо подведенные черной краской, Менес почувствовал, что начинает закипать гневом.

- Это мой долг, - сказал он, чуть не закончив: “жена”. Но сейчас перед ним сидела не жена, а солдат, противившийся воле командира.

- Твой долг – быть лучше всех для своих людей и беречь себя, - ответила Киа. – Помни, что тело не живет без головы. Отправь на разведку Туту или Ахавера. Они будут рады послужить тебе и рискнуть для тебя жизнью.

Киа обратила сверкающий взгляд на сидевших рядом офицеров. Тем оставалось только кивнуть.

- Мы будем рады послужить тебе, - сказал Туту.

Менесу тоже оставалось только кивнуть. Киа представила этот шаг как самый мудрый – а разве может вождь вести себя иначе, как мудрее всех?

Но когда совет был распущен, Менес набросился на жену.

- Как ты посмела! – воскликнул он.

- Что посмела? – задиристо отозвалась Киа. – Поберечь тебя, муж мой, если ты сам себя не бережешь?

- Я выглядел трусом! – воскликнул Менес; он схватил себя за косу, лицо его исказилось. – Я должен всегда сам отправляться навстречу опасностям!

Киа шагнула к нему и крепко схватила за плечо.

- Это слова разбойничьего атамана, но не царя, - сказала она, вглядываясь в глаза мужа. – Пойми! Настоящая трусость – это то, что ты говоришь, желание всегда выглядеть самым смелым!..

Менес встрепенулся, хотел оттолкнуть ее руку – но замер. Приоткрыл рот, пораженный неожиданным смыслом слов жены.

- Как?..

- Ты должен научить своих людей рисковать для тебя, - тихо сказала Киа, взяв его за плечи. – Быть лучшими для тебя, как ты – лучший для них!

Менес обхватил ее за талию и привлек к себе; глаза его вспыхнули восторгом.

- Какой бог ниспослал мне тебя?

- Ты знаешь, какой, Са-Ра, - ответила Киа. Она улыбалась, но глаза ее были очень серьезны.

- А ты - Небт-Маат, - прошептал Менес. – Владычица Истины…

Он страстно поцеловал ее.

- Я сейчас же отряжу на это задание Туту, - сказал Менес и широким шагом ушел. Только сознание царственного достоинства – новообретенное, непривычное – не позволило ему броситься бегом.

Молодой царь… Молодой бог…

Киа опустилась на колени и горячо помолилась за мужа. Она молилась истинному Ра. Она молилась истинной Маат. Ра и Маат – это были божества, отдельные от них; но скоро и солнце, и истина воплотятся в них самих, и тогда спрашивать совета будет не у кого, некому будет предаваться.

- Быть богами – и быть отдельно от богов… - прошептала Киа, завороженная этой мыслью. – Светоносный Ра, величаю твое величество…

Она поднялась с колен и ушла к себе, сдержанная и строгая. Киа знала, что муж сам придет к ней, когда сделает свое дело, - придет за советом, за похвалой… Только бы им не ошибиться! Иначе рухнет на землю юное солнце, и юный порядок опять затмится тенью, которая обольщенным была милее света.

Туту вернулся к вечеру.

В его отсутствие весь гарнизон жил мыслью о лазутчике – и многим казалось, что он не вернется. Но храбрец Менеса справился с поручением. Он разыскал крепость к югу от их гарнизона.

- Сколько до нее дней пути для пехоты? – спросил Менес.

- Полдня марша, - ответил Туту. – Вимана преодолеет этот путь менее, чем за час…

Он осекся. Меньше, чем на часы, считать не умели - только прикидывать. Но Менес был удовлетворен.

- Хорошо, - сказал он. – Сколько там воинов? Ты смог определить?

Туту мотнул головой.

Менес побелел, так что даже белые стрелки под глазами стали меньше выступать на коже.

- И ты вернулся ни с чем?..

- Нет! – быстро воскликнул задетый Туту. – Нет, господин! Я не смог оценить в точности, но полагаю, что численность воинов – около сорока человек! Они при мне не строились на плацу и никуда не выступали!

Менес выслушал Туту прищурив глаза.

- А как ты тогда определил, что численность воинов – около сорока человек? – спросил он.

- Крепость чуть больше нашей, - ответил Туту.

- Ты сможешь начертить ее план? – задал следующий вопрос военачальник.

Туту замялся.

- Попробую, - сказал он.

Менес быстро встал.

- Нет, - сказал он. – Не попробуешь. Ты отправишься на разведку снова и дождешься, пока воины построятся на плацу или куда-нибудь выступят, чтобы ты смог их подсчитать. А также ты привезешь мне план крепости. После мы вдвоем начертим план местности - внимательно проследи весь путь, который должно будет проделать мое войско, чтобы определить возможные препятствия и укрытия.

Туту кивнул.

- Слушаю. Мне вылетать сейчас?

Он был готов вылететь даже сейчас, в ночь. Менес улыбнулся.

- Нет, завтра с утра. Я удовлетворен тем, что ты отыскал крепость, но это только первый шаг…

Туту поклонился.

- Да, господин.

- Ступай.

На другой день Туту привез подтверждение своих слов: гарнизон насчитывал сорок человек. Как только лазутчик получил папирус и чернила, он сел и начертил план крепости – по его словам, точный.

Не дав воину отдохнуть, Менес подсел к нему, и они нарисовали план местности, пока тот был еще свеж в памяти посланного.

Через две недели подготовки, полностью нацеленной на взятие выбранной крепости, к ним прибыли мастера бога для зарядки виман и оружия. Это делалось каждые два месяца.

Но сейчас мастера почему-то опоздали.

И мятежники вспомнили об установленном порядке только тогда, когда увидели в небе две виманы, несущиеся к ним. Они так привыкли считать себя мятежниками, которых лишь по недосмотру Ра не нашли, что совсем забыли – придуманная Туту маскировка могла помочь!

Она действительно помогла! И сейчас слуги Ра направлялись к ним, чтобы выполнить свою привычную обязанность!

Когда к начальнику крепости примчался дозорный, Менес сообразил, что происходит, и едва успел отдать нужные приказы.

- Двадцати солдатам разместиться по казармам, остальным спрятаться по кладовым! Десяти копьеносцам надеть маски и выйти! Жене моей тоже спрятаться!

Он сам не знал, зачем отдал последний приказ, - ведь при крепостях обычно жили женщины. Но Менеса охватило непреодолимое желание уберечь жену от чужаков, даже от одного их взгляда.

Военачальник поднес руку к маске – он был в полном вооружении: его красивую голову облекла уродливая крокодилья личина.

Менес спокойно вышел навстречу двоим бритоголовым людям в белых одеждах, выбравшимся из кабин летательных машин, севших на площадку перед крепостью. Это были посвященные мастера-жрецы. Менес улыбался под своей маской. Блюстители тайн!..

Слуги Ра поклонились начальнику крепости, прижав руки к груди. Меднокожий зверобог-“Себек”, конечно, поклона не вернул.

- Почему вас пришлось так долго ждать? – громыхнул Менес.

Один из жрецов вздрогнул, хотя они сохранили невозмутимое выражение.

- Перебои с…

Его собрат метнул на мастера такой взгляд, что тот побледнел.