Животная форма с потенциальным зачатком истинного разума или... Вот в беседе с Аменом и Уметой, и всплыло почти неожиданно это загадочное 'или'. А еще то, что, как оказалось, никто из Астроидов занимающихся этой проблемой еще не склонялся к попытке обнаружения альтернатив существующему постулату на данный счет. Потому что все это очень сложно. Потому что ВОПРОСОМ о причине зарождения разума во Вселенной вообще задаются самые архиректартные головы с самых древнейших времен. И ответа до сих пор нет. Это невероятная дилемма, она буквально сводит с ума видавших виды ученых и аналитиков той расы, к которой я отношусь, к которой себя причисляю. Не многие, правда, решаются углубляться в этот антилогический омут без дна. Потому что это засасывает - с головой. И возврата к нормальной жизни может уже не быть. Психологические проблемы есть у всех, кто населяет это безграничное пространство, именуемое 'жизнью'. Крепрауты не исключение. Но такие случаи, конечно же, крайне и крайне редки: скорее как исключение, нежели правило. Однако, тех кто ищет вышеописанную животную форму такая проблема обошла далеко стороной - ведь они просто опираются на выдвинутую хорошо известным ученым и философом последнего тысячелетия концепцию, руководствуются ею и просто ищут этот предположительно где-то существующий образчик зародышевого разума, что подобен только брошенному в почву зернышку благородной и устойчивой как к холоду так и к жаре культуры. И наиболее радикально выраженный мозговой импульс этой животной формы, например, стимул само защиты, даст идеальную константу сочетаемости обычного и естественного природного живого материала, то есть мозга, с формацией совершенно непонятного внутреннего свойства, тонкой и неуловимой в самом истоке никаким датчиком. Разум... что это такое? ЧТО ЖЕ ЭТО? Где природа хранит эту тайну? И... имеет ли природа ее в себе... Может разум, это...

Ступор.

Я медленно выхожу из мимолетного транса. Затянуло все-таки, чуть не споткнулся.

До самой стартовой площадки, где нас ждал звездолет легкого класса, на котором прибыл Амен, мы больше не произнесли ни звука. Каждый думал о чем-то своем. О самом важном. Или самом забытом. А может - о самом ненужном.

Открылась дверь шлюза транслятора. Амен обернулся на меня.

- Мне вспомнилось одно интересное изречение старого ректарта: 'Снующий во мгле в поисках выхода всегда натыкается на самого себя'.

Я кивнул ему.

Амен продолжил.

- Этот ректарт сошел с ума. Он ушел из жизни через шлюз... - Амен показал головой на транслятор.

Я промолчал.

Умета легко подтолкнула нас обоих руками.

- Хватит болтать. Нас ждет интересная работа, а не спятивший ректарт телепортировавший себя в никуда. Идемте.

Скрывая улыбки, мы оба подчинились. Створки шлюза закрылись.

Я посмотрел в глаза Уметы. Ее губы поджались. Вспышка.

Звезды хранят свою тайну даже от самого развитого во вселенной разума. Они волокут ее во времени, затем запирают вместе со светом в пульсарах. Последнее, о чем мы говорили за столиком бара, это о возможностях применения еще витающего призрачной идеей в облаках абсолютного оружия. Нейтрализатор пустоты. Когда они описывали мне это, мне казалось, что волосы на моей голове едва не шевелятся. Такое я слышал впервые. Уничтожить черную дыру невозможно; но озвученная Аменом теория опровергала это положение.

'Мы будем как сны...'

'Что...'

Умета улыбалась, глядя мне в глаза лучезарно и откровенно. Пора выходить в промежуточный блок корабля. Амен уже вышел из транслятора. Я пару раз сморгнул, пытаясь сбить в глазах волновое фиолетовое сияние после тепловой вспышки.

Она опустила глаза и повернувшись вышла вслед за братом.

Транслятор пуст. В нем нет никого кроме меня. Я представляю старого ректарта, что так и не нашел даже приблизительного ответа на вопрос о природе возникающего разума. Но вместо этого он нашел безумие, потому что его аналитический ум не сумел затормозиться, когда проскочил предупреждающий сигнал рассудка о вхождении в сумеречную зону сознания. Ум крепраута мощен. Но мы не всегда умеем остановить явленную в нас той самой природой беспредельность как чувств, так и пронзающей всякую твердь мысли. Мы заложники разума, который не познан нами в самом своем истоке.

А значит, мы сами себе - и судьи, и стражники, и... палачи.

Я выхожу вслед Умете. Она ждет меня возле переходного шлюза в следующий, уже жилой блок. Она покажет мне мою каюту.

Я подхожу к ней, и прежде чем переступить пороговый паз толстой двери, опять глубоко проникнув в нее взглядом, повторяю не высказанное.

'Что стерты забвением'

Она слегка улыбается и чуть наклоняя голову качает ей в отрицании.

- Мы достигнем планеты-призрака, Морлз. Будь эта форма животной или какой иной... мы сделаем это. Но нам нужно согласие. И терпение.

- Нам нужна команда, Умета. Втроем мы бессильны.

Она мысленно соглашается, но видно, что как-то задумчиво, может быть где-то инертно.

- Есть одна пара... Мы столкнулись с ними на Ортодоксе... Тоже ищут баланс экто-симметрии, но они сами по себе оба биологи. Муж и жена.

- Почему именно они?

Умета пожала плечами.

- Мы сдружились... Этого мало?

- Вполне достаточно. - Кажется в этот момент в моем взгляде само собой потеплело. И я не понял толком почему.

- Мы еще очень молоды, Морлз. Мы успеем.

И она вошла в следующий открытый блок.

Успеем...

Тот ректарт успел?

...стерты забвением...

'Морлз, мы стартуем через две минуты'

Это значит, мне нужно занять мое место в каюте.

Я делаю шаг.

РЕВУОЛЫ

Как всегда, ощущения взлета и выхода на орбиту минуют восприятие. Было время, когда я проходил через спуски и взлеты на больших и малых планетах за одни усредненные сутки чаще чем принимал за те же сутки пищу. Была работенка... и стажировка одновременно. Я не профессиональный астролетчик, но каждый уважающий себя Астроид в определенном возрасте должен уметь разобраться в любой системе контроля и управления звездолетом хотя бы легкого класса. В принципе, это жизненно. Не сказать, что крайне необходимо, но... насущно. Преобладать над пространством не только в фантазии.

'Морлз, мы собираемся в кают-компании'

Это Умета. Я встаю с лежака, мысленно толкаю дверные пластины, которые тут же уползают внутрь стенного проема, открывая проход. Кают-компания должна быть в соседнем блоке - размещение жилых и рабочих помещений на звездолетах такого класса всегда стандартно. Толкаю дверь снаружи и вхожу в довольно обширную комнату с невысоким потолком и минимумом занимающих пространство предметов. По центру круглый отлакированный под дерево редкой породы стол с пятью мягкими полу креслами; на правой, стене автоматический мини-бар. Преобладающий в каюте цвет - серый. Спокойные тона...

Я уселся за стол, плюхнувшись в ближайшее кресло. Моих новых товарищей еще не было. Сложив руки на груди, подумал, что все-таки Умета права и нужно просто искать. Взглянул на бар. Нужно выпить, чтобы слегка затуманить мозги - а то так можно распалиться всерьез и глубоко врезаться умом в неразрешимую сейчас задачу с массой неизвестных; задачу, которая столь твердый орешек, что его не раскусил даже Инглиц. Я знал ту историю, которую рассказал мне Амен. Тот покончивший с жизнью ректарт - мой отец.

Он был великим ученым. Ради него ассоциацией Преадов был создан Институт Интракции, то есть чисто аналитический коридор прогонки не применимых в реальности теорий. Но он был великим ученым. Ему поверили. От него ждали не конкретной конструкции системного энергополя, что основано на константе экто-симметрии, а всего лишь идеальной концепции, теоретической схемы, что укажет направление поиска исходной точки как природного, так и разумного проявления материи. Ему - поверили. А он... он потерял самого себя и ища выход из мрака, постоянно натыкался на собственную тень. Я помню его последний приступ. Именно поэтому я и сбежал с Кроупитца; это было около двух усредненных галактических тысячелетий назад.