_______________

* Галактический год, складывающийся из времени движения отдельно взятой звезды вокруг центра галактики есть суммарно-производное от усредненно-обусловленного значения времени, которое 'общестатично'. Смысл в том, что... нет смысла считать время опираясь на показатели биоциклов отдельно взятого мира. Время - всеприродно, безотносительно. Поэтому, галактический год по обусловленному времени это 'просто' сложно систематизированный год по внутренним часам отдельно взятой галактики: в одном мире (звездной системе) год не равен году другой системы. Но сведенное к обусловленной константе время общестатично и более менее реалистично. Есть сложность при сопряжении обусловленно-временных 'поясов' разных галактик, особенно, изрядно удаленных друг от друга.

Система Армстрилла требует некоторого вмешательства Астроидов из-за возникшего дисбаланса приоритетных взаимоотношений населяющих этот мир дрекоидов. Они слишком увлеклись развитием собственного интеллекта, проигнорировав банальный фактор внутреннего равновесия; общество, которое выйдя в космос, не сумело освоить элементарные тенденции дисфункции разума. Теперь им понадобились Астроиды, что бы этот баланс общественной секреции формации 'Ида', что означает, сверх интеллект, был приведен в надлежащую норму. Норму, о которой они ничего никогда не знали. Но мы здесь не для этого. У нас свои причины. Мы ищем сводную физическую точку планетарного баланса, для замера параметра противомассы. Мы надеемся создать абсолютное оружие.

Такие же эксперименты проводятся и в других населенных мирах, где мы нужны. Именно населенных мирах, потому что оговоренный параметр зависит не только от физических полей; тонко материальных в том числе. Наша цель - субэнергетический коллапс, который, проявленный в одном своем элементе даст нам четкое представление как устроено общее пространство во всей своей поточной многомерности.

Восходит Армстрилл...

Зрелище довольно обыкновенное для моих глаз, но сейчас, я почему-то как-то особенно приглядываюсь в его разорванную в огненном тумане корону: на этом желтеющем фоне, вдруг, проступает размытой точкой плостдроут сменщика. Я смотрю на синхрометр, прикидываю в уме - он опоздал на двадцать с лишним секунд. И тут же мои губы чуть вытягиваются в подобие улыбки: я действительно устал от бездействия, и внедряются в просвет осознанности не то, что бы странные, а какие-то прямо таки не серьезные мысленные наветрия. Тяжесть в теле. Рефлектор шлюпки пытается ее повернуть по оси движения, но мешает слабый гравитационный вихрь, что создан кручением тяжелой планеты. Медленно. Очень медленно. Я просто смотрю уже мимо мерцающей панели - в глубокую даль космоса, цепляя вниманием приближающийся плостдроут. Пора выходить.

Я жму укрепленный на рукаве костюма пульт, открывая его крышку, что плавно съезжает вглубь матовой пластины; трогаю зарезиненным пальцем нужную кнопку, и окинув взглядом во второй за все время раз внутреннюю полость кабины, что совершенно прозрачна со всех сторон, включаю ресивер. Глухой выхлоп в мембранах шлема. Тусклая вспышка. Я вишу свободно над разлетом планетарной округлости, что со стороны светила просвечена будто насквозь почти мистическим и горячим светом; позади - погружена в объемистый мрак. Поднимаю глаза. Шлюп, сверкая инеем мекстаглаза, металла предназначенного для таких конструкций, удаляется куда-то ввысь. У меня могло бы возникнуть ощущение, что я падаю на планету. Но я знаю в самом себе, что таких ощущений не бывает у Астроидов. Мы давно уже переросли силу тяготения обманчивых чувств.

Пустота неощутимо жует свет дальних звезд; их бесчисленные россыпи, что как роспись пространственного демона, у которого от нетерпения дрожит держащая солод яркого света рука, что невидима и легка как солнечный ветер, что кропит материю нескончаемой пустоши колющими глубокий взор не гаснущими вспышками в самой пространственной бездне. В жизни звезд есть момент, когда на них пристально смотрит разум. Этот момент - вечен.

Скоро сменщик затормозит плостдроут в небольшом отдалении от шлюпа.

Я жду.

Я поднимаюсь с Карпанаса. Шлюз транслятора освещен изнутри голубоватым свечением призрачного тумана, в котором хорошо ощутимы энергетические завихрения блуждающей гипер кинетической массы. Отсюда можно попасть в любую точку планеты. И если на орбите есть приемник, то возможно переместиться за секунду и за ее пределы. Мои ноги привычно вставляются носками упакованных в металлический каркас ботинок в специальные пазы в полу камеры. Перед закрытой шлемом головой взметается сиреневая искрящаяся дуга, тут же развернувшая из себя голограммную проекцию-схему точек выхода. Я нахожу взглядом нужную, фиксирую его на ней и легко моргаю один раз. Транслятор активирован. Шлюз смыкает почти бесшумно свои створки позади меня.

Выхлоп.

Я просыпаюсь. Свет льется из отверстия под потолком. Очень узкое отверстие, но зеркальный отражатель на противоположной стене отражает и рассеивает плоский невидимый луч, усиливая его яркость. Это день.

Карпанас интересная планета; хотя бы тем, что на ней собрана фауна очень многих миров галактики Амстронг. Еще ради этого я здесь.

Мне необходимо что-то увидеть в них, в этих причудливых тварях, которые закрыты энергетическими полями, поскольку есть виды к которым не просто опасно подходить на близкое расстояние: для основной массы дрекоидов даже смотреть на них через почти невидимый барьер, не то, чтобы страшно, но внутренний дискомфорт имеет место. Тем не менее, дрекоиды содержат эти сады, посещают их. Можно было бы назвать их прихоть с животной экзотикой национальной идеей. Чудачество с этими импровизированными парками дорого им обходится, но данные господа полагают, что таким образом они привлекают к себе некоторую толику внимания соседних цивилизаций. На мой взгляд их политика самозависимости, как удачно выразился некто из Ассоциации Преадов, выглядит слишком банально. Да, Сады Карпанаса впечатляют. Особенно, если ничего кроме собственного отражения в зеркале в жизни не видел. На себя я уже насмотрелся. Мне нужна иная форма: грубая и совершенная одновременно, в которой я найду хотя бы признак устойчивой разумности. Эта форма даст нам, Астроидам, контроль над Вселенной.

Сменщик передал сигнал. Я могу войти в переходную камеру звездолета. Я оглядываюсь в последний раз на Карпанас. Больше нога моя не ступит на эту скучнейшую планетенку. Сады галактической экзотики в виде обездоленных тварей, что свалены за блокировочный барьер ради пары потерявшихся от впечатления взглядов, не удовлетворили мой настойчивый интерес. Галактика велика - нужно искать. Долгий взгляд, в котором сквозит мысленное затмение. Я больше ни о чем не думаю. Мои чувства слеплены в тягучий ком плывущего в самой сути безразличия, размеренного покоя. Мне нужна планета призрак. Я опять ошибся с миром.

Толчок, едва ощутимая вибрация в теле и я наверху. И прежде чем сделать шаг я замечаю перемены в обстановке центрального отсека, откуда производится управление кораблем, а так же я замечаю стоящего перед основным экраном крепраута. Он стоит спиной к шлюзу транслятора, его тело имеет преимущественно обыкновенную для разумных существ форму. Но это никто иной как один из Астроидов. Это видно самым беглым взглядом.

Потому что никаким взглядом крепраута не охватить - он больше самого себя.

Он медленно оборачивается, глаза узко щемят прокалывающий насквозь взор через долгий прищур. Потом он поворачивает голову к огромному экрану, в глубине которого еще одна глубина - это иссиня-черный проколотый светящимися точками космос. Это значит, мы поздоровались.

- Тебе на Форпласт. Но перед этим придется зайти еще в один пункт. Время терпит?

Я мысленно киваю, потому что он все равно не смотрит. Мой кивок и есть ответ ему.