Тело упаковали в цеплопласт, жидкий заменитель сверхпрочного стекла, что стынет почти тут же при контакте с кислородом, и спустили в преобразователь, настроив его на аннигиляцию.
- Прах к праху. - заключила Умета, когда на сигнальной панели отобразилось, что процесс завершен и раскаленная микроскопическая пыль вытолкнута антимагнитом устройства во внешний вакуум.
Амен поочередно остановил несколько напряженный взгляд на нас обоих.
- Неожиданные сюрпризы на самом старте, это признак удачи?
- Скорее напоминание об упущенных важных мелочах. - Подчеркнул я.
- Но мы разве что-то уже успели упустить? - Умета наигранно грызла глазами мое слишком притянутое к обстоятельствам ощущение ответственности. Я несколько замялся внутри. Потом мои губы упрямо двинули вперед насыщенность влившегося в полость рта смысла.
- Мы уже что-то упустили, Умета...
Амен упер в меня настороженный, но открытый и прямой взгляд.
- Что именно, Морлз?
Я только покачал едва головой, не находя в себе возможности разорвать застлавшую сознание пелену отчужденности от четкого понимания неосязаемой сути.
- Это инертная интуиция... я не могу, Амен. Сейчас не могу.
Они лишь на несколько мгновений казались обеспокоенными, потом как-то разом расслабились, Умета положила руку мне на плечо.
- Не загружай себя излишне пустыми предчувствиями. Ты же сам говорил...
- Говорил. Но я знаю свой интеллект. То, что возникает как туман, в последствии конкретизируется в действительности.
Амен, улыбнувшись, спросил.
- Скажи, дружище Морлз, на каком языке говорят деревья?
Я наморщил лоб, все еще ощущая как внутри теплится вызванное мной едкое ощущение непонятной и серьезной опасности. Вопрос, конечно, каверзный и категорически, наверняка придуман ребенком. Оба моих спутника, вдруг, заулыбались. Я поджал скулы. Томительное предчувствие растаптывалось рассудком. Меня наконец прошибло.
- На языке ветра.
- Правильно. Поэтому, расслабься. Ты слишком перетягиваешь свой фактор 'Ида'. Прежде всего это тебе не на пользу.
Амен больше не сказал ничего и повернувшись, вышел из бокса преобразователя.
Умета мысленно поджала и закусила себе нижнюю губу.
- Теперь мы, кажется, знаем, как тебя приводить в чувство, Морлз, когда ты включаешь свою турбину внутри.
Все улыбаясь, она приспустила голову и повернулась к выходу.
- Идем, я тебе все же покажу как управлять этой развалиной - вдруг пригодится когда-нибудь. - сказала она не глядя на меня, уже выходя в смежный коридор.
- Как он оказался на звездолете?
Она оглянулась.
- Я же говорю тебе, модель старая. Под днищем есть распределительный коммуникационный блок, фактически, запасной выход. Правда автоматический привод открывает люк только по команде изнутри, но... на самом деле взломать логический замок кода дело нескольких минут, если есть под рукой необходимая аппаратура. Этому звездолету, Морлз, три тысячи лет... по галактическим часикам.
У меня промелькнуло: сам угонщик стартовать не мог, так как для этого требуется разрешение контрольной системы космопорта, которая требует устные позывные; потому ему пришлось ждать нас.
- Ясно... где же теперь гарантия, что он был один?
Она покачала головой и медленно, с утяжеленной грацией повернувшись ко мне спиной двинулась по коридору.
- Такой гарантии нет, ты это знаешь. Мы долетим до Ортодокса и спихнем агрегат первому, кто предложит половину его цены. Есть на борту ревоулы или нет...
- Есть, Умета.
- Вот как? - она остановилась и повернулась всем корпусом ко мне. - Предчувствие?
Казалось, в ее глазах играет облеченный восторженностью сарказм.
Я промолчал. Она способна бояться, но ее страх принадлежит совсем не ее немощи. Она больше страха в самом корне своего я. Поэтому она склонна сейчас недооценивать опасность. Ревуолы всегда ищут лазейку, чтобы урвать свой кусок падали. На большее они не способны, но ими руководит никак не благородство. Подловатый народец... а может, я действительно перенапряг себя? Слишком углубился в дополнительный и более радикальный принцип тренинга интеллекта. Пора кончать с этим. Иначе я рискую повторить путь своего отца.
- Извини; ты права. Это не существенно.
- Хорошо, Морлз. С тобой действительно случился перенапряг. Не знаю, что ты там с собой делаешь, но, как женщина, со своей утонченной натурой, могу посоветовать тебе все-таки кончать с этим. Принято?
Я улыбнулся ей.
- Принято.
- Значит, будем дружить?.. - и после мимолетного изучения моей реакции, продолжила, - это шутка, Морлз. Я по совместительству психолог. С тобой действительно что-то неладное, сознание реагирует странно... я не нахожу для этой реакции раритетной шкалы. Отдыхай. Это указание врача экспедиции.
- Слушаюсь. - на мои губы сама собой просилась улыбка. Я потрогал пальцами нос. Посмотрел еще раз на нее. - Голова побаливает. Это пройдет...
Она подошла почти вплотную. Приложила прохладную узкую ладонь к коже лба. Потом провела пальцами по черным волосам, не отрывая своего взгляда от моих глаз.
- Сенсорный метод?
- Немедленно в каюту - и спать. Я принесу транквилизатор, - проигнорировав мой вопрос закончила она.
Я еще будто чего-то ждал.
Она легко подтолкнула ладонью в грудь.
- И-иди. Я скоро приду.
Мой внутренний взгляд пронзил стену блока, обшивку звездолета и ушел в пустоту скользкого мрака. Я замотал резко головой. Странный эффект. Скорее всего иллюзия.
Умета уже скрылась в следующем блоке. Проход закрылся. А я стоял еще некоторое время и чуть покачиваясь пытался понять что со мной происходит. Асфиксия... пульс прервался, дыхание сжалось в грудине в тяжелый ком болезненного спазма. На секунду помутнело в глазах.
Наконец, искомый вывод начал формироваться во что-то цельное: 'Я умираю'.
Опять слабо покачав головой, я сконцентрировался на межбровье.
'Это шутка' - сказал я самому себе мысленно и тут же все встало на свои места. Я только что завершил программу абстрактного модулирования, вот и все. Случившиеся эффекты - закономерность, я был уверен, что в конце ожидается нечто подобное. В голове прояснилось. Глубоко вдохнув и скользнув отрешенным взглядом по потолочному перекрытию с вдавленным в него сплошным световым плафоном, я наконец, полностью пришел в себя. Но врач экспедиции определила постельный режим... улыбка... ясность... ощущение чувственного света в ее глазах. Я не хочу ничего чувствовать. Это просто оценка ее внутренних качеств - не более. Не хочу. И не буду.
Я направился к себе в каюту и завалился спать. Уснул сразу же. Какие-то там ревуолы... чушь. Как несчастному-то в голову не стукнуло, что лезет на корабль крепраутов? Хотя... они не способны реально оценить противовес. И они будут идти за нами. Они и есть главная помеха. Почему же? А... вот. Апплистенция... стоп. Что за термин? Ладно, потом разберусь. Кажется, они просто с кем-то перепутают нас. Да, видимо так. Что с этим делать? Я открываю в своем сне глаза и вижу необъятную ребристую пустошь. Что это? Ответ на вопрос... С этим ничего не поделаешь. Дикий рассудок не внемлет разуму.
Я проваливаюсь в обычный сон.
Как вошла Умета, я уже не ощутил.
АФОРА
Признаки жизни разрушенных гравитационными циклонами миров. Агония естества. Природа сопротивляется силам бушующей во чреве пустоты Аномалии. Так зарождается планета-призрак...
СТОП!
Я выталкиваю самого себя из глубочайшего транса. Обнаруживаю себя сидящим на постели - инерция резкого подъема еще держит расслабленный торс в вертикальном положении; чуть поджатые ноги будто ватные. 'Надо же', - думаю пространно и вскользь непонятно зачем, - 'на этот раз я разут...'. Опираюсь правой рукой о мягкую поверхность лежака, легкое ощущение клаустрофобии, чуть пологая стена-ниша в которой может быть компактно спрятан лежак как-то непривычно давит на рассудок своей сплющенной теснотой. Еще момент - и все проходит; я замечаю в каюте чье-то осторожное или лучше сказать слишком отстраненное, не заметное присутствие. И прежде чем повернуть голову влево, вспоминаю: Умета...