— Да-а-а, — протянула Нина, вдохнув полной грудью и оглядевшись по сторонам. — Мне точно будет что вспомнить, когда будет совсем грустно.

— Нина, — вдруг сказала Кэндис, перестав улыбаться и внимательно посмотрев на болгарку. — Пожалуйста, пообещай мне… Пообещай, что ты не только будешь вспоминать о нас.

В этот момент Нина увидела, как по щекам подруги вновь потекли слёзы.

— Ну что ты! — воскликнула Нина и крепко обняла Кэндис, прижав к себе.

— Я очень хочу, чтобы твой уход из «Дневников» никак не повлиял на наше общение, — всхлипывая, сказала Аккола. — За это время ты мне стала кем-то большим, чем коллега или лучшая подруга. Ты — моя сестра, моё второе «я». И словами невозможно передать, как мне будет не хватать тебя здесь…

— Кэндис, для чего придумали WhatsApp и другие приложения для связи? — с улыбкой спросила Нина, гладя подругу по голове. — Даже не думай, что сможешь отвязаться от меня. Помнишь, ты обещала мне ещё два года назад, что мы с Йеном станем крёстными вашего с Джо старшего ребёнка. Не затягивайте с этим! — Добрев обняла подругу за плечи.

— Всё в силе, — улыбнувшись, сказала Аккола. — На январь не планируй ничего.

— Что? — Нина сначала подумала, что не так поняла слова подруги.

— Я беременна, Нина, — выдохнула Кэндис.

Добрев в течение нескольких минут пристально смотрела на подругу, а потом вдруг звонко рассмеялась.

— Да ладно? Аккола, и ты молчала? А как Джо отреагировал? Хотя, нет, неправильный вопрос. Скольких соседей он потревожил своим криком, когда узнал?

— Он ещё не знает, — шёпотом ответила КэндиКола. — Я планировала сказать ему после окончания съёмок.

— То есть, я первая, кто об этом узнал?

— Да.

— Господи, Кэн, — протянула Нина и снова обняла блондинку. — Как же я за тебя рада!

— Только чш-ш-ш, пока не говори никому, хорошо? Я сама сейчас как будто летаю и не до конца верю…

— Я буду молчать как рыба, — пообещала Нина. — Но только ты не тяни там уж до девятого месяца, — рассмеялась она. — Я умею молчать, но в разумных пределах!

— Конечно, — заверила Кэндис. — Я обязательно всё расскажу ребятам, но чуть позже.

— Ты будешь отличной мамой, — улыбнулась болгарка. — Удачи тебе. Я буду ждать от тебя ежедневные отчёты.

— Я буду жаловаться на то, что стала толстой и неповоротливой, — хохотнула Кэндис, вытирая слёзы.

— Значит, будешь писать о каждом набранном килограмме. И о том, как Джо сходит с ума!

Кэндис снова потянулась к Нине, чтобы обнять её.

— Я так тебя люблю, Нинс. Спасибо тебе за всё.

— Я тоже тебя люблю, подруга.

Добрев, отстранившись, взглянула в заплаканные глаза блондинки.

— Хэй… У меня появляется такое ощущение, что мы прощаемся навсегда. Ну ты чего? Выше нос!

— Не могу, — по-детски захныкала Аккола, по щекам которой вновь потекли слёзы. — Всё равно не могу поверить, что следующий сезон от начала и до конца пройдёт без тебя. Наверное, я ещё долго не смогу привыкнуть к твоему отсутствию на площадке.

— Если даже мы больше не пересечёмся на съёмочной площадке «Дневников», мы встретимся ещё в тысяче других мест на земле. Да? — Нина взяла лицо подруги в ладони.

Кэндис нервно кивнула, и болгарка с теплотой снова обняла её.

— Это только началo, — шепнула Нина, почувствовав на губах солёный привкус своих слёз.***

Было уже далеко за полночь, съёмочный день близился к своему завершению. У Нины и Йена оставалась одна сцена: эпизод с танцем Деймона и Елены, с которого должна была начинаться серия.

— Провести шестьдесят лет без любви своей жизни… Как к такому можно быть готовым?

— Я люблю тебя, Деймон Сальваторе.

— Ребят, подождите, — прокричал Джордан, один из команды операторов сериала. Съёмка прекратилась.

— У тебя в волосах что-то застряло, — сказал парень. — Давай помогу.

Джордан не спеша подошёл к болгарке. Добрев стояла не шелохнувшись в ожидании действий оператора, но уже в следующее мгновение произошло то, чего девушка ожидала меньше всего: Джордан вдруг схватил её и будто бы зажал в тиски, полностью ограничив её движение. Нина взвизгнула. В этот момент сзади к болгарке подошли Йен, Пол, Кэндис, Кэт, Майкл Маларки и другие члены каста и съёмочной группы и толкнули в детский бассейн, до краёв наполненный взбитыми сливками и кусочками пирога.

— Да, ребят! Нам это удалось! — крикнул Дэвис.

— Что за… — пробормотала Нина, пытаясь вырваться из бассейна и хватая воздух ртом. Перед собой она увидела Йена с водяным пистолетом. Он сделал несколько «выстрелов» прямо ей в лицо, чтобы девушка хотя бы могла открыть глаза. — Ну как, вкусный хоть торт? — хохотнул Йен.

— Нинс, ты как там, жива? — с неким беспокойством спросила Кэт, боявшаяся, что подруга может обидеться на такой экспромт, хоть и понимала, что это маловероятно, ведь больше всего на свете Нина любила разыгрывать своих партнёров по съёмочной площадке.

— Вполне! — крикнула болгарка и вдруг резко схватила Сомерхолдера за руку. Тот вскрикнул от неожиданности и, не удержавшись на ногах, уже в следующую минуту плюхнулся в бассейн спиной.

— Мы квиты, Сомерхолдер! — с хохотом воскликнула Нина.

— Я так и знал, что это даром не пройдёт! — сказал Йен, пытаясь выбраться из бассейна.

Смолдер подал руку болгарке и помог ей встать. Йен облизал свои пальцы, которые были в торте и сливках.

— Вау! Это нереально вкусно! — воскликнул он, и ребятам рассмеялись.

— Тоже, что ли, запрыгнуть, — с хохотом сказал Пол. — Очень уж аппетитно едите, ребята.

— Ну уж нет! Ещё одного испорченного костюма наши реквизиторы не потерпят, — рассмеялась Джули.

— Наконец-то все проделки Добрев отмщены, — хохотнул Тревино.

— Мне следовало ожидать, что спокойно уйти из сериала я не смогу, — с улыбкой ответила Николина.

— Надеюсь, теперь ты точно запомнишь этот день, — рассмеялся Уэсли.

— Теперь уж точно! — воскликнула Нина.

— Нинс, ты же знаешь, мы не могли этого не сделать, — рассмеялась Кэндис.

— Боже мой… Ребята… Я ЛЮБЛЮ ВАС! — воскликнула болгарка.

Нине и Йену ещё предстояло отмываться от сладкого торта и менять одежду, но болгарка была абсолютно счастлива. О лучшем окончании этого дня она не могла и мечтать: всё закончилось весело, в лучших традициях замечательной команды «Дневников вампира».

Съёмочный день полностью закончился только к четырём утра: актёры приводили себя в порядок, убирались в павильоне после вечеринки и безумств в бассейне с тортом. Нина, уже окончательно попрощавшись с ребятами, забирала последние вещи из гримёрки.

— Вот и всё, — прошептала она, закрыв последнюю коробку и взглянув на себя в зеркало. — У тебя началась новая жизнь, — обратилась девушка к самой себе.

В этот момент в отражении в зеркале болгарка увидела Йена, который стоял в дверном проёме, и, хоть дверь была открыта, легонько стучал в неё, не решаясь зайти без разрешения хозяйки гримёрной.

— Можно?

— Конечно, ты мог бы даже не спрашивать, — ответила Нина, отойдя от зеркала и сделав пару шагов в сторону Сомерхолдера.

— Без тебя здесь будет пусто. — чуть слышно сказал Йен.

— Уверена, в седьмом сезоне актёрский состав пополнится многими талантливыми ребятами, — улыбнулась Нина. — Один из них точно займёт эту комнату.

— Я не о гримёрной. Я о съёмочной площадке в целом. Я чувствую, что у меня отнимают что-то важное. Сегодня грустный день.

— Эй, — сказала болгарка. — Всё будет хорошо. Каждый конец — это начало чего-то нового, помнишь? Ты же сам всегда так говорил.

— Помню, — ответил Йен. — Только говорить порой оказывается гораздо проще, чем… Чем принять что-то.

Между ребятами на несколько секунд повисло молчание. Первым заговорил Сомерхолдер.

— Я зашёл, чтобы кое-что отдать тебе. Вот, держи, — сказал он, протягивая Нине фотоальбом с яркой обложкой. — Этот альбом я собирал на протяжении всех этих шести лет, с самого первого дня, заканчивая сегодняшним. Я специально сегодня с утра попросил Пола фотографировать всё на полароид, чтобы сразу прикрепить фото и не тратить время на распечатку.