— Отлично, я вас как раз ждала. Доброе утро! Сегодня надо закончить наконец съёмки сцены с разговором Деймона и Стефана. — именно такими словами поприветствовала прибывших режиссёр, которая, конечно же, была действительно рада видеть Нину и Йена, но очень торопилась приступить к работе.

— Ту, где я бутылку бурбона разбиваю о дом? — отозвался Йен.

— Да, да. Передай, пожалуйста, Полу, чтобы хотя бы сегодня перестал смеяться, как припадочный в этом эпизоде!

— Это не в моей власти, — рассмеялся Йен.

— Как раз таки в твоей! — воскликнула Джули. — Это же ты четыре раза не мог докинуть эту чертову бутылку до злосчастной стены!

— Я же говорил, что нужно было просто подойти ближе. Я чувствую себя слепым бейсболистом, которому нужно попасть хрен знает куда хрен знает чем.

— Ракурс так смазывается, я уже объясняла сотню раз, — закатила глаза Плэк. — Кстати, где Пол?

— Уже здесь, — послышался знакомый голос из-за спины Йена. — Всем привет! И да, я не ржу как припадочный! — наигранно обидчивым голосом сказал Уэсли.

— Ну вот это мы сейчас и увидим, — улыбнулась Джули. — Бегом в гримёрную. Через сорок минут начинаем! — скомандовала режиссёр, и актёры, находившиеся на съёмочной площадке, послушно отправились перевоплощаться в своих героев под громкий смех Пола и Йена, придумывавших массу способов докинуть злосчастную бутылку до дома.

Съёмочный день мало чем отличался от остальных, разве что был утомительнее: в серии были задействованы многие персонажи, время поджимало, а потому работа актёров должна была, во что бы то ни стало, превратиться в хорошо отлаженный процесс. После нескольких десятков дублей воплотить это желание режиссёра в жизнь было трудновато. Спасением в таких случаях всегда был обеденный перерыв — время, когда члены каста неизменно разделялись по типу «мальчики налево, девочки — направо» и за полтора часа могли хоть немного отдохнуть, плотно пообедав и пообсуждав с друзьями насущные проблемы и планы на ближайшее время.

— Нина, у тебя всё в порядке? — спросила обеспокоенная Кэндис, когда болгарка полностью отказалась от еды в перерыве — даже от своей любимой пиццы.

— Да, всё хорошо, — кивнула брюнетка. — Просто опять начало тошнить. Если честно, уже надоело. Видимо, Йен был прав, без врача не обойтись. Позвоню сегодня своему терапевту, пусть пропишет какие-нибудь витамины, нет сил это терпеть, — девушка закрыла глаза и начала массировать виски.

— Давно пора, — поддержали Кэт и Клэр.- Я слышала, что при гастрите могут быть частые головные боли, — участливо сказала Кэт. — Мы же постоянно на перекусах. Может, это твой случай.

— Да, возможно, — проговорила Нина. В этот момент на неё снова накатила волна головной боли, и девушка побледнела. — Ладно, сейчас пройдёт. Поговорим о чём-нибудь другом? Торри, у вас что-нибудь разрешилось с Полом?

— Нет, — грустно ответила девушка. — Честно, я уже не знаю, как его переубедить.

Вопрос отношений Пола и Торри в последнее время стал больным для них обоих и весьма обсуждаемым среди их друзей. Торри спрашивала совета у подруг — Нины, Клэр и Кэт, Пол же делился переживаниями с Йеном и Мэттом Дэвисом. Ссоры на почве споров о рождении детей в семье Пола и Торри стали происходить всё чаще и в таблоидах даже появилась информация о том, что они решили развестись, но это, к счастью, пока было далеко от истины.

— Может, он вообще чайлд-фри? Бывает же такое, что один из супругов несколько лет скрывает правду от другого, а потом она при определённых жизненных обстоятельствах вскрывается, — предположила Кэндис и тут же поймала на себе неодобрительный взгляд Нины.

— И поэтому он каждые выходные остаётся с племянниками? — хмыкнула Клэр.

— Нет, Кэндис, это исключено, — ответила Торри. — Он действительно любит детей и прекрасно ладит с ними. Но для меня у него почему-то ответ один: пока рано.

— Ну, с одной стороны, его можно понять, — сказала Кэт. — Провести 2-3 дня с племянниками — это одно, а вот не спать ночами, кормить, пеленать, переживать 24 часа в сутки — это совершенно иное.

— Пол очень ответственный, — поддержала Нина. — Тем более в таких вопросах. Наверно, он просто боится стать плохим отцом, вот и всё. Это нормально! Не знаю, может, лучше оставить пока это всё и просто отпустить? Уверена, он сам заговорит с тобой о детях, когда почувствует, что готов к этому.

— Нина, мне скоро 30, — с грустью проговорила Торри. — У мужчин биологические часы тикают гораздо медленнее, чем у нас, поэтому Полу некуда торопиться. А лично я боюсь рожать в 35 или 40 лет. Риск патологий возрастает в разы! Да и потом, я уже сейчас чувствую и понимаю, что готова стать матерью. За эти годы у меня скопилась та любовь, которую не подаришь ни мужу, ни родителям, ни друзьям — её можно отдать только детям. Какая женщина не мечтает подарить ребёнка любимому мужчине? Я не исключение! Я на грани отчаяния. Может, перестать пить противозачаточные? Если Пол будет поставлен перед фактом, у него уже не будет выбора…

— Это не выход, — покачала головой Кэт. — Такие вопросы должны решаться только совместно. Зачем ребёнку семья, где собственный отец к нему безразличен?

— Возможно, у него проснётся родительский инстинкт, когда малыш родится, — предположила Нина. — Но тут я полностью поддерживаю Кэт. И потом, Торри, согласись: вы должны уважать мнение друг друга. Не думаю, что, например, Йен был бы в восторге, если бы он не планировал детей, а я самовольно решила все эти вопросы и сделала всё по-своему.

— Вот Йен был бы как раз на седьмом небе от счастья, если бы ты «решила эти вопросы», — рассмеялась Клэр.

В душе у Нины что-то неприятно кольнуло. Она вспомнила её разговор с Йеном 8 месяцев назад. Тогда между ними совершенно случайно завязался разговор о детях. Сомерхолдер с упоением начал рассказывать девушке о племянниках и о том, какое удовольствие ему приносит времяпрепровождение с ними. Нина поддержала беседу, она и сама часто вместе с Йеном оставалась с детьми его сестры. Всё было нормально до тех пор, пока он не решился сказать: «Может, и нам уже пора? Я буду самым лучшим отцом для нашего сына или дочки, я обещаю.» Тогда девушка довольно резко пресекла попытки жениха развить эту тему и впервые сказала, что в ближайшие пять лет рождение детей в её планы точно не входит. Сомерхолдер, несмотря на огорчение, уважал мнение любимой женщины, а потому с того дня подобные темы старался всё же не поднимать. Нина прекрасно знала, что, вопреки внешнему безразличию, самой заветной мечтой для Йена оставалась новость о том, что она ждёт ребёнка, но болгарка старалась гнать от себя эти мысли: рожать сейчас она не хотела даже ради Йена, которого любила, наверное, больше, чем когда-либо и кого-либо.

— Да, — согласилась Нина, проглотив ком в горле. — Но он уважает моё решение, поэтому эта тема в нашем доме пока закрыта.

— Но это не значит, что он не продолжает мечтать, — заметила Торри. — Когда-нибудь вы всё равно вернётесь к этому разговору, и дай Бог, чтобы эта тема не стала самой больной в вашей семье.

— Думаю, Пол придёт к положительному решению всё же раньше, чем я, — улыбнулась Нина.

— Эх, если бы сейчас здесь было что-нибудь покрепче чая, я бы предложила за это выпить, — рассмеялась Клэр, вызвав улыбку на лицах остальных девушек.

Съемочный день, несмотря на то, что все быстро устали, прошёл так же быстро, как обычно проходили обеденные перерывы. Оказавшись наконец дома, Нина мечтала только об одном: хорошенько выспаться. Сон на данный момент был, пожалуй, единственным и самым действенным способом бороться с непонятным состоянием, в котором она находилась последние две недели. Как бы девушка не желала отложить поход к врачу, ей это не удалось: к концу дня голова просто раскалывалась, ноги почему-то гудели, и ко всему этому теперь прибавилась ещё и неприятная боль в животе. «Кэт права, точно гастрит», — решила Добрев и, не откладывая дело в долгий ящик, позвонила своему терапевту и записалась на приём, желая использовать разрешение Джули Плэк не приходить на съёмки с утра по максимуму.