С детства знакомый и уже давно ставший родным Торонто встретил болгарку привычным холодным ветром, по которому она за девять месяцев съёмок вдали от дома успела так соскучиться.

— Ну наконец-то! — воскликнул Александр, старший брат Нины, увидев её в толпе спешащих куда-то пассажиров в аэропорту. — Нинс, чёрт возьми, я так скучал! — девушке на мгновение показалось, что парень имеет все шансы задушить её в объятиях.

— Эй, я тоже скучала, но, по-моему, ты меня сейчас раздавишь, — со смехом ответила Нина, которая, оказавшись в объятиях брата, впервые за это время почувствовала себя спокойно.

— Прости, — улыбнулся Александр. — Но не каждый же день ко мне приезжает моя любимая сестрёнка, которая, кажется, уже забыла запах родного города. Торонто ждал тебя, вдыхай его воздух глубже, — сказал он.

Нина счастливо улыбнулась.

— Я и правда почувствовала, что так соскучилась по тебе, маме и папе, — ответила она. — По городу, по характерному акценту его жителей, по шумным улицам.

— Я знаю, — сказал парень, прижав сестру к себе. — А где же своего героя потеряла? Почему вместе не приехали?

Едва болгарка услышала последние слова брата, улыбка мгновенно сошла с её губ: героем Нины Александр всегда называл Йена с самого первого дня их знакомства. Пошло это прозвище от фразы Сандро, произнесённой в тот день: «Я тебя знаю всего два часа, но уже чувствую, что могу тебе доверить свою сестрёнку. Она так много о тебе рассказывала — ты стал её героем!» Причём эти слова не были шуткой или едким замечанием старшего брата к новому бойфренду сестры, которого априори хочется скинуть с лестницы: он говорил это серьёзно.

Перемены в настроении девушки парень, конечно же, заметил сразу.

— Нинс, ты чего? — спросил брат.

— Знаешь, так всё сразу и не рассказать, — Нина закусила губу. Как же ей не хотелось говорить обо всём том, что произошло между ней и Йеном! Но был ли смысл скрывать это? Даже если бы семья не узнала об этом во время отпуска Нины, всё равно рано или поздно им пришлось бы обо всём сказать. У Добрев было несколько секунд на раздумья, и она решила всё-таки признаться брату во всём, чтобы как можно быстрее закрыть эту тему, и потому продолжила: — Но, если вкратце — мы решили взять тайм-аут, — выдавила она.

«Господи, Нина, кого ты обманываешь!» — пронеслось в мыслях у болгарки. «Какой тайм-аут… Если только очень затянувшийся. Вероятно, длиною в жизнь.» Впрочем, слово, как известно, не воробей: вылетит — не поймаешь. Поэтому Добрев решила не усугублять ситуацию и не пытаться как-то исправить свои не совсем правдиво прозвучавшие слова.

— Да ладно?! — Александр даже повысил голос. Судя по его округлившимся глазам, он был действительно удивлён.

— Сандро, ты чего? — как можно более беспечно сказала Нина. — Такое бывает. Мы с ним были вместе везде: на съёмочной площадке, дома, в отпуске, на конвенциях. Просто почувствовали, что немного устали друг от друга.

Невозможно описать, насколько Нине в этот момент было противно лгать человеку, которому она всегда могла доверять. Но ей легче было преподнести родственникам всё именно так, нежели чем вдаваться в подробности произошедшего за последние дни, переживая их снова и снова.

— Да нет, я… Просто… Это как-то неожиданно, — озадаченно ответил паренёк и нахмурился. — Нина, он тебя ничем не обидел?

«Это я его обидела», — мысленно ответила болгарка. «И в своих действиях он, вероятно, чертовски прав.»

— Нет, что ты. Всё хорошо, правда. В Багдаде всё спокойно, — сказала Нина и улыбнулась, чтобы отвести подозрения брата. — У нас по-прежнему тёплые отношения, но уже дружеские.

— И давно вы уже? .. — спросил парень.

— Нет, это случилось как раз перед моим отъездом, — ответила болгарка. — Что скрывать, нам обоим это было трудно осознать, и ещё сложнее — признать. Но мы поговорили по душам и решили, что в данный момент прекращение отношений было бы для нас лучшим вариантом. Ссоры на пустом месте, бесконечные придирки — кому это нужно? Ужасно звучит, но мы оба поняли, что сейчас нам было бы лучше заняться карьерой, чем своими отношениями.

Болгарка говорила медленно, стараясь не думать об истинных причинах разрыва с Йеном. Несколько раз у неё перехватило дыхание, но он сумела скрыть это, сделав несколько вдохов.

Александру было удивительно слышать, как Нина практических безо всяких эмоций, будничным тоном говорит о расставании с человеком, с которым они были, без преувеличения, без пяти минут женаты. Он понял, что сестра что-то явно недоговаривает, потому что улыбаться Николина могла сколько угодно и говорить, что вздумается, но тоску в глазах спрятать была не в силах. Однако, зная вспыльчивый характер Нины и её некоторую скрытность, допытывать девушку он не стал, благоразумно решив, что она обязательно расскажет всё сама, когда посчитает нужным.

— Мда, дела… — протянул Сандро. — Да всякое в жизни бывает, — сказал он. — Я уверен, вы, как взяли свой «тайм-аут», так и снова сойдётесь. У вас, ребята, химия не только на экране, — при этих словах он подмигнул сестре.

— Спасибо, Сандро, — ответила Нина. — Всё может быть.

На этом, кажется, разговор был исчерпан, и для того, чтобы закрепить «эффект» и окончательно отвести брата от этой темы, Нина предложила всей семьёй вечером выбраться в уютный французский ресторанчик, который был расположен неподалёку от дома их родителей, и в котором они всегда ужинали, когда собирались все вместе. Александр с энтузиазмом поддержал эту идею, и диалог вошёл в привычное русло, благодаря чему немаленький путь от международного аэропорта Торонто до дома их родителей показался не таким уже долгим. Темы отношений Нины и Йена они больше не касались, так что болгарка, ожидавшая, что этот разговор пройдёт гораздо тяжелее, могла спокойно выдохнуть.

— Боже мой, я ждала этого без малого десять месяцев! — воскликнула Нина, перейдя порог родного дома и мгновенно почувствовав, как её обдало теплом. Нина ощутила запах корицы и шоколада, который у девушки неизменно ассоциировался с беззаботным детством, проведённым в Канаде.

— Николина! — послышался из гостиной знакомый голос.

— Мама! Папа! — когда болгарка увидела родителей, с которыми последние несколько месяцев она имела возможность общаться только по Skype, её захлестнуло волной искреннего детского восторга, подобному тому, что чувствуют школьники, которые, встречаясь наконец с родными после поездки, например, в лагерь, в котором, несомненно, весело, но в котором становится так одиноко без родных людей.

Следующие несколько минут были посвящены исключительно объятиям и бесконечному потоку вопросов, забавлявшему Александра, который не переставал улыбаться, не желая скрывать радости от того, что увиделся наконец с любимой младшей сестрой.

— Ваши «Дневники» прямо как армия, ей-богу, — пошутил Николай, отец Нины. — Уходишь туда почти на год и с концами, а побывка только на две недели. Ну разве это дело?

— Но зато эти две недели рядовой Николина Добрева будет полностью в вашем распоряжении, — рассмеявшись, ответила болгарка и отдала честь.

— Рядовой? Это за четыре года? Думаю, как минимум мастер-сержант*, — улыбнулся Алекс.

— Ну, пусть будет по-вашему, я не против, — с улыбкой сказала Нина.

— Котик, иди переодевайся скорее, — обратилась к дочери Микаэлла. — К твоему приезду я специально приготовила пирог с корицей и вишней.

— И купила пять коробок шоколада, — хохотнул брат болгарки. — Так что хрен ты теперь влезешь в свои платья, Нинс.

— Да прям так уж и пять коробок, — махнул рукой на сына Николай. — Не так много, конечно, но мы вчера действительно почти что опустошили прилавок с шоколадом в супермаркете через дорогу.

— Вы меня не щадите, — улыбнулась Нина. — Сандро прав, я чувствую, что спустя две недели мне придётся уезжать отсюда в спортивном костюме, а не в шортах или юбке.

— На то это и отдых, — отозвалась Микаэлла. — Ну всё, хватит разговоров, Нина устала с дороги. Доченька, иди переоденься и можешь спускаться к обеду.