— Ребята, это потрясающе, — выдохнул Йен, растроганный заботой друзей. — Спасибо вам.
— Ты и Нина снова на съёмочной площадке — вот что поистине потрясающе, — улыбнулась Кэт Грэхем.
— Господи, если бы мы знали, что и ты вернёшься, Нина, мы бы вырезали и твоё имя, приготовили бы несколько тортов, — распереживался Мэтт Дэвис, взволнованный встречей с давней подругой и коллегой.
Болгарка рассмеялась.
— Сегодня я возвращаюсь не в сериал. Буду на съёмочной площадке только в качестве зрителя, если вы не против.
— Да будь кем угодно! — воскликнула Кэндис. — Наконец-то вся наша компания в сборе. Поверить не могу!
— Вы даже представить себе не можете, как мы скучали по вам, ребята. — с теплотой произнёс Пол и, поджав губы, улыбнулся.
Ребята не виделись друг с другом почти полгода (а Кэндис и Пол последний раз встречались с Ниной и то всего лишь месяц назад), но уже успели сильно друг по другу соскучиться. Поэтому эта встреча стала настоящей радостью для каждого из них.
Следующие несколько минут были посвящены объятиям и потоку вопросов обо всём на свете: о том, как прошла поездка в Торонто и пробы Нины, как себя чувствует Йен, о том, какие у них планы на ближайшее будущее. Конечно, кто-то осмелился и озвучить свои предположения по поводу нового статуса их отношений: далеко не все члены каста знали о том, что произошло между Йеном и Ниной в Торонто. Съёмки первой серии седьмого сезона не обещали начаться в ближайшие час-полтора: давним друзьям и коллегам предстояло многим поделиться друг с другом, поэтому они позволили себе в этот день отступить от графика и отправились пить чай.
— Йен, если бы ты знал, как я счастлив за вас с Ниной, — признался Пол, когда друзья ненадолго остались наедине. — Если честно, я давно думал о том, когда же вы признаетесь прежде всего себе в том, как вам друг без друга тяжело. И, если быть откровенным, очень ждал этого момента, — улыбнулся Уэсли.
— Я сам весь этот месяц словно в облаках, — сказал Йен. — Такого прилива энергии, такого счастья я не чувствовал ещё никогда. Мне хочется обнять весь мир, я готов благодарить любых богов за то, что всё сложилось так. Я не знаю… — пробормотал Сомерхолдер. — Это не описать словами…
— Ты можешь мне это не говорить: за тебя всё говорят твои глаза, — улыбнулся Пол. — И Нинины тоже. Не теряйте друг друга больше, — сказал Уэсли, похлопав друга по плечу.
— Пол, она меня с того света вытащила… Я попросту не смогу быть счастливым без неё.
Пол улыбнулся вновь.
— Какие у вас планы?
— У Нины весной начинаются съёмки в «Трёх иксах», — ответил Йен. — Я же собираюсь целиком и полностью посвятить себя «Дневникам» и фонду. Два месяца изоляции пошли мне на пользу: я полон сил и идей, — рассмеялся Сомерхолдер.
Пол был невероятно счастлив видеть своего друга таким: жизнерадостным, полным надежд и безумно влюблённым.
— Приводи Нину почаще, — с улыбкой попросил Пол. — И сам больше не болей. Будем, как в старые-добрые времена безумствовать всей нашей шумной компанией.
— Обязательно, — заверил Йен.
Постепенно работа вошла в привычное русло и пошла на лад: ребята были невероятно воодушевлены встречей со старыми друзьями, а потому съёмочным днём остались довольны все.
Нина покинула съёмочную площадку раньше Йена: пока имея в запасе много свободного времени, она хотела порадовать Сомерхолдера, очень любившего домашнюю кухню, ужином. Йен обещал вернуться через пару часов.
Когда таксист подъехал к особняку Добрев и Сомерхолдера, она заметила на крыльце детскую коляску. Нина потёрла глаза, но поняла, что это ей не показалось. Наскоро расплатившись с таксистом, она поспешила к дому, чтобы разобраться в чём дело. Аккуратно заглянув в коляску, Нина увидела мирно спящую там девочку, на вид которой было не больше года. Девочка показалась Нине очень милой: вздёрнутый носик, пухлые губки и такие густые русые волосы, что, несмотря на маленький возраст, они уже были завязаны в коротенький хвост — вероятно, для того, чтобы они не лезли в глаза. Рядом с ребёнком девушка заметила записку. Развернув белый лист, болгарка прочла следующую надпись:
Нет, это не ошибка, если тебя зовут Нина Добрев или Йен Сомерхолдер. Думаю, тебе будет интересно посмотреть на свою родственницу. Её зовут Амели, 08.12.2014. Позаботься о ней.
— Что за чертовщина… — вслух пробормотала болгарка.
До этого момента Нина думала, что такое случается только в фильмах, однако сейчас всё происходило в реальности и, более того, происходило с ней — и осознание этого выбивало её из колеи.
Николина ещё раз взглянула на малышку в коляске и в этот момент ощутила что-то такое, что трудно было объяснить словами: ей стало страшно за эту девочку, такую беспомощную и беззащитную, и первым желанием Нины сейчас было как-то позаботиться о ней и приласкать её.
Однако, всё-таки надеясь, что это чья-то неудачная шутка или подобное, Нина отправилась к соседям, спрашивая о случившемся всех, кто уже успел вернуться с работы. Никто из них никакого отношений к ребёнку не имел и, более того, даже не видел, как коляска оказалась около особняка. Предпринимать что-либо без Йена Нина боялась, и особенно — обращаться в полицию, поэтому ей ничего не оставалось делать, кроме как отправиться вместе с малышкой домой. Нина решила дождаться возвращения Сомерхолдера и до этого момента оставить ребенка у себя.
Домой Нина вернулась в абсолютной растерянности. К тому моменту Амели уже проснулась и теперь, лёжа в коляске, внимательно смотрела на болгарку, изредка хныкая. Глаза девочки были очень похожи на Нинины: они были такого же шоколадного оттенка, и уже сейчас, несмотря на юный возраст малышки, в них было заметно озорство.
— Господи, зайка, тебя, наверное, нужно покормить... — вслух спросила Нина, аккуратно взяв ребёнка на руки.
Девочка прислонилась головой к её груди, и болгарка почувствовала, как сердце начинает биться быстрее. Судя по всему, 8 декабря 2014 года было датой её рождения, и малышке на данный момент было десять месяцев. Нина поспешила отправится в ближайшую аптеку, чтобы купить смесь для малышей такого возраста.
Болгарка делала всё на автомате, до конца не веря и не осознавая, что всё это происходит с ней, однако отступать было некуда. Правдивым был один-единственный факт: сейчас Нине некогда сидеть сложа руки, ведь рядом с ней сейчас совсем маленький человечек, который нуждается в ней и у которого, кроме неё, на данный момент никого нет. Нина никогда раньше не оставалась с такими маленькими детьми одна, но к её удивлению малышка не доставляла ей особых хлопот, и как обращаться с малышами её возраста, Добрев знала.
После того, как она наскоро покормила девочку, Нина поняла, что малышка хочет спать. Болгарка взяла Амели на руки.
«Господи, кем же нужно быть, чтобы оставить собственного ребёнка?» — думала Нина, укачивая девчушку и не отводя взгляд от её ангельского личика.
Из головы у болгарки не шли первые строчки записки: из них она понимала, что ребёнка, по всей видимости, оставили у их с Йеном дома намеренно. И значит, это был кто-то, кто их знает… У Нины не было знакомых с детьми такого возраста, родственников — тем более, поэтому предположение, что девочка может каким-то образом относиться к ней, она сразу отвергла. Но в записке был упомянут и Йен… Нина в уме посчитала сроки, и, словно вспышка, у неё в голове возникла мысль: а что, если это…дочь Йена?! По сухим цифрам всё сходилась: если малышка действительно родилась в декабре 2014 (а это было похоже на правду), то Йен мог запросто иметь отношения с её матерью, ведь до появления девочки на свет его не связывали отношения ни с кем (Нина напрягла память и вспомнила, что с Никки Йен начал встречаться лишь в мае 2014). Чем больше Добрев об этом думала, тем сильнее у неё начинали дрожать руки. До прихода Йена она не могла найти себе места и тщетно пыталась успокоиться. Она начала всматриваться в лицо девчушки, но никаких общих черт с Сомерхолдером не находила.
