Губы мужчины тронула улыбка.
— Хорошо, — сказал он, снова усаживаясь ровно. — У тебя есть, что выпить?
— Не знаю, не помню, — Эштон чуть дернул плечами. — Ты помнишь, когда я был последний раз дома продолжительное время, чтобы заглянуть в бар, в адекватном состоянии? И я уже не слишком хочу пить, — он повернул на перекресте и выехал на прямую дорогу к своему дому.
— Окей, — кивнул Виктор, решив больше ничего не говорить.
Состояние Эштона было не слишком радужным. Он был не особо в настроении из-за того, что завтра все-таки придется возвращаться в клинику. В то, что все образуется с заочной посещаемостью больницы Эш не особо старался верить — незачем лишний раз внушать себе надежды.
Да и самочувствие в общем было не очень уж радужным. То ли алкоголь был виноват, то ли еще дело было в чем-то. Эш не знал.
Впрочем, он и не знал о том, что из-за поворота на него вылетит встречная машина, выезжая на красный свет. И не знал, что сам он затормозить не успеет, но попытается сместиться влево — рефлекторно получилось.
Удар пришелся по большей части по стороне Виктора. Сработали подушки безопасности и парень на пару секунд потерял сознание от их удара. Очнувшись, он сориентировался почти сразу, морщась от боли в голове — она чувствовалась острее всего.
— Ты как? — обернулся он к Виктору.
Виктор не успел ни защититься руками, ни вообще как-либо среагировать, занятый своими мыслями. Мужчина врезался головой в боковую стойку, стекло покрылось сеткой трещин и разлетелось, а осколки посекли Хилу лицо. Подушка безопасности, вздувшаяся из кармана над бардачком, почти ничем не защитила от бокового удара, и от него Виктор потерял сознание, бессильно повиснув на ремне безопасности. На рубашку с подбородка капала кровь, и ответить Эштону мужчина не имел физической возможности.
Эштон занервничал. Виктор не отвечал и это больше, чем напрягало.
— Виктор, — окликнул он его неожиданно осипшим голосом. Рука, словно ватная, потянулась к любовнику и потрясла его за плечо. Мужчина продолжал не шевелиться. И парень откровенно запаниковал. Дышать стало трудно, а все мысли куда-то разом улетучились вместе с желанием принять хоть какие-то рациональные действия. Эштон прижал руку ко рту тыльной стороной, часто дыша.
В окно постучались, но Эш внимания не обратил, продолжая смотреть совершенно бессмысленно на любовника.
— Эй! Эй! — через пару секунд услышал парень, медленно поворачивая голову в сторону звука.
Мир обрел звуки и краски спустя еще минуту. Мысли обрушились водопадом. Эштон продолжал глубоко дышать, чтобы вновь не поддаться панике, отбирая самое важное в свое голове, стараясь не думать — просто действовать.
— Звони 911, — сказал он парню, что стучал в окно — видимо, это был тот из встречной машины. — Быстро!
========== Глава 15. ==========
Виктора отвезли в реанимационное отделение, не пустив туда Эштона — впрочем, сил рваться туда у него все равно не было, — парень оперся на стену лопатками и медленно спустился по ней на пол, закрыв лицо руками. Вот теперь можно было поддаваться чему угодно. Теперь от него ничего не зависит.
Двери отделения распахнулись минут через двадцать. Из них вышел среднего возраста светловолосый врач, стягивая перчатки и маску, и порыскал взглядом по коридору. Иных людей рядом не обнаружилось, и он обратился к Эштону, обратив внимание на его позу.
— Вы второй пассажир, верно? С вами все в порядке? — бригада скорой наверняка осмотрела обоих, но была вероятность, что им было не до парня, а тому — не до своего тела.
— Все нормально, — глухо ответил Эштон, не поднимая головы. Он впал в состояние легкой апатии, перенервничав настолько, что эмоций уже просто не хватало на выражение каких либо интонаций и чувств. — Как он? — парень все же поднял голову, смотря на врача.
— Для жизни опасности нет, — ответил мужчина, заправляя руки в карманы халата. — Но есть ущерб здоровью. Два шва на лице, не считая мелких порезов, перелом лучевой кости правой руки и достаточно серьезная травма правого глаза. Ваш друг сейчас в офтальмологическом. Глаз будет сохранен почти сто процентов, а вот восстановление его функциональности на первый взгляд под огромным вопросом, и я бы на вашем месте на это не надеялся, но тут как карта ляжет и доктор Вейлсон скажет.
Врач качнул головой, и по движению было видно, что он видел ситуации и похуже, а потому мало обеспокоен.
— Сотрясения, судя по всему, нет, так что часа, — мужчина обернулся, разглядывая часы над дверями, — через два-три, полагаю, он уже будет готов к общению. Можете подождать, вас сестра позовет тогда, — предложил он.
Эштон слабо кивнул. Может, врач и видел ситуации похуже, но в них Эштон не был участником, а здесь он был напрямую виноват.
Если Виктор потеряет зрение… Парень тряхнул головой. Лучше не думать об этом. Он на самом деле чувствовал себя виноватым. Он мог быть внимательнее, смотреть на дорогу, меньше уходить в свои мысли… Мог бы…
Нужно было пойти покурить, но сил подняться Эштон в себе не находил. Так и сидел на полу, гипнотизируя стрелки на часах.
Часа через два его действительно окликнули: рыжая девушка, судя по бейджу — интерн.
— Простите, сэр… Вы не назвали своей фамилии, — извинилась она, вежливо улыбаясь и с пониманием рассматривая явно уставшего Эштона.
Эштон встал все же на ноги и ответил, глядя на дверь откуда вышла девушка.
— Эштон Нейтон, — сказал он. — Все закончилось? Как Виктор? И… операция на глаз успешно прошла?
— Мистер Нейтон, — кивнула она, сделав пометку на планшете с бумагами. Прижав все к груди, она снова обратила внимание на парня, поглядывая в “подсказку” на бумагах. — От сильного удара глазное яблоко было повреждено, внутренняя часть вышла во внешние слои, сместился зрачок, помутнел хрусталик; проникающих повреждений нет, это хорошо. Задачей было стабилизировать глаз, чтобы не допустить осложнений из-за внутренних нарушений, и это удалось, но структура, к сожалению, нарушена критично, так что глаз слеп, и восстановить зрение на нем маловероятно. Сейчас он в палате, я могу вас проводить. Долго говорить нельзя — мистер Хил на лекарствах, ему нужно поспать — но в палате затем можете остаться, если хотите, вам бы тоже не помешало отдохнуть. Дать вам успокоительное?
— Дайте мне пару десятков грамм кокаина, — буркнул под нос Эштон, не глядя на девушку. Да и сказал он это так, чтобы она вряд ли смогла расслышать.
— Проводите меня, — уже громче сказал он, подходя к ней. Внутри нехорошо ворочалось еще большее чувство вины. Виктор ослеп из-за него и его невнимательности. Вообразил себя гонщиком, вот и последствия…. Можно было сетовать на встречную машину, но Эштон понимал, что вину с него это не снимает.
Девушка кивнула и двинулась по коридору в обход, через некоторое время входя в одну из палат. Виктор лежал под капельницей, с загипсованной правой рукой и толстой бинтовой повязкой на правом глазу, закрепленной крест-накрест пластырем.
— Мистер Хил, — позвала девушка, тронув за руку, мужчина реагировал немного медленно, но не из-за тяжести состояния, а из-за накачанности лекарствами. — К вам посетитель. Вы не долго, вам отдохнуть нужно, хорошо?
Виктор медленно моргнул, соглашаясь, и сфокусировался на Эштоне, разглядывая его.
— Эш, — выдохнул он, когда девушка вышла, — как ты? Что со вторым авто..? — договорить длинное слово сил не хватило.
Эштон сел на стул рядом с кроватью на стул и тронул пальцами его пальцы, торчащие из-под гипса.
— Все в порядке, — привычно сказал он, сглатывая комок в горле. Виктор выглядел ужасно. — Прости, что так вышло, — сказал он негромко. Парень прекрасно понимал, что простых извинений недостаточно, но больше ничего в голову не приходило.
— Ладно, — поморщился Виктор. Извинения — последнее, что он хотел слышать сейчас. — Как вышло — так вышло. Кто неудачник… так это я. На собственные пальцы… Как глаз? Мне не сказали.
Хил с усилием поднял здоровую руку, чтобы помассировать лоб, а потом потянулся ей к парню.
