— Ты на спринте, я на марафоне, — с шутливой усмешкой отозвался Виктор, подставляясь под касания. — По-моему, ответ очевиден.

— Для меня не совсем, — сказал Эштон, проводя языком по шее и прикусывая кожу зубами. — Только не говори мне, что будешь иметь меня в воде.

— В воде не буду — соседей затопим.

Хил увернулся от дальнейших касаний, чтобы повторить их на шее Эштона. Пальцы все так же двигались по плоти парня, а второй рукой Вик обнимал любовника поперек тела.

— Но из ванной можно не вылезать.

— Ты хочешь биться задницей о холодную эмаль? — фыркнул Эштон, невольно толкнувшись в руку любовника, а потом весьма ощутимо поерзал по его паху бедрами.

— Воду не обязательно спускать полностью, — отозвался Виктор, с силой удерживая любовника от движений и продолжая массировать член в горячей воде. — А в начале — вообще не нужно. Минет в качестве аперитива?

— О, ты предлагаешь нырять мне под воду? — приподнял он брови, зная, что Виктор его все равно не видит. Впрочем, было все равно. По голосу и так были слышны интонации. — Тебе нравится экстремальный секс, что бы ты не говорил.

— Нырять не предлагаю, — отозвался Хил, вылизывая Эштону шею, — уж ради тебя я таз приподниму. А “экстремальный” — не равен сексу в общественном месте. А мы, кажется, говорили именно о таком. От тех слов я и не отрекаюсь.

— Ты просто явно не пробовал секса в общественном месте, — сказал Эш, немного отстраняясь, а потом и вовсе разворачиваясь к нему лицом, в свою очередь припадая к шее и спускаясь чуть ниже. На самом деле, было невероятно неудобно — ванна была совершенно стандартных размеров.

— И не собираюсь, — фыркнул Виктор, перекидывая руки через бортики и немного приподнимаясь. — Лучше ляг, — предложил он. — Так удобнее, чем на карачках и не зная куда колени деть. Терпеть не могу, когда в любой момент могут отвлечь, — вернулся Хил к теме. — Я люблю быть поглощенным процессом, в общественном месте этого нет — нет и кайфа от секса.

— Я же говорю — ты не пробовал, потому и не понимаешь. А процессом ты весьма поглощен во время всего, — Эштон попытался уместиться в ванне, вышло не очень, но его это не слишком расстроило. Он спустился поцелуями уже на грудь, кладя ладонь на приподнявшийся член любовника и сжимая его.

— Да, кроме того, когда меня отвлекают. Не собираюсь делить свой секс со зрителями, — отозвался Хил, отодвигаясь и усаживаясь почти прямо, чтобы освободить больше места.

— То есть во всеобщей оргии тебя никто не отвлекал? — Эштон поднял голову и выразительно посмотрел на любовника. — Как тебя вообще там никто не трахнул?

— Оргия это оргия, да и давно было, — Хил кивнул на пах, намекая, что останавливаться не стоит. — Да и насильно бы не поимели, а я обозначился.

Эштон закатил глаза и опустился уже к паху любовника, решив, что разговор он может продолжить и после минета.

Проведя по головке языком, он опустился к основанию по всей длине и обратно, и только потом вобрал член в рот, пока только неспешно двигая языком, ожидая, когда Виктор возбудится окончательно.

Хил себя ждать не заставил, наблюдая за действиями Эштона. Мужчина старался не особо качать бедрами навстречу языку, чтобы не волновать и не выплескивать воду.

— Давай активнее, — хмыкнул он, приподнимая бедра выше. — А то как в первый раз.

С “первым разом” Виктор, конечно, сильно утрировал, но по сравнению с обычным минетом в исполнении Эштона, можно было сказать и так.

— Тебе не нравятся неопытные девственники? — Эштон снова отвлекся, но теперь немного по-другому. Он локтем уперся о дно ванной, а другой перехватил член у основания, продолжая ласкать его языком, при этом смотря на Виктора и умудряясь еще говорить. — Которые безвольно отдаются тебе, подчиняются и страстно стонут?

— Либо орут, ибо больно, либо наебались с пластиком так, что аж засасывает, — скептично отозвался Хил, явно утрируя, но имея долю правды в словах. — Хотя, конечно, приятно быть первым. Если выпадал случай, я не отказывался. А ты к этому как? Наверняка, доводилось и сверху, и снизу бывать с неопытными.

Виктор глубоко вдохнул на очередном движении, но взял себя в руки и снова посмотрел на Эша.

— Сверху ни разу первым не был. Даже самые скромные оказывались весьма не неопытными, хотя все равно смущались. Меня это раздражало. А вот неопытные активы у меня были. Забавно было развращать таких, ибо парочка из них считала себя явными гетеро. — он наконец прекратил болтать и обхватил член губами, насаживаясь на него ртом.

— И, полагаю, все они после тебя только укрепились в этой мысли, — провокационно хохотнул Виктор, прихватывая зубами нижнюю губу.

— Боюсь, что нет, — ответил Эш, вновь быстро глянув на Виктора, а потом вернулся к своему делу, увеличивая ритм движений и теперь с привычной легкостью расслабляя горло, чтобы пропустить член в вибрирующую глотку.

Виктор поддерживать тему больше не пытался — не смотря на не особо яркий ответ, Эштон красноречиво уделал Хила всем последовавшим. Вик сдавленно выдохнул, не особо скрывая примешавшийся стон: возбужденная плоть, теплый рот, обволакивающие вибрации и горячая вода вокруг мошонки — все это просто невозможно было игнорировать. Хотелось привычно вплестись пальцами в волосы, но терять опору, наоборот, не хотелось. И Виктор решил терпеть, все же раскачивая бедрами и немного расплескивая воду. Плюнув, он нащупал (что было весьма сложно с учетом взаимной камасутры) ногой кольцо затычки и выдернул ее, планируя спустить часть воды.

Эштон развел чуть сильнее колени, так как одно из них почти упиралось в сливное отверстие. Было невероятно неудобно, но возбуждение дошло до той точки, когда было уже все равно на любые неудобства.

Сделав еще несколько движений ртом, Эш обвел кончиком языка по головке и поднялся выше, переходя поцелуями на живот, постепенно поднимаясь выше. Он не спешил, но и не замедлился специально, как делал раньше.

Виктор снова заткнул сливное отверстие и потянулся Эштону навстречу, ловя губами его губы, сжимая в пальцах мошонку, а другой рукой проникая в анус.

— Вот черт, — хмыкнул Хил, втянув Эша на себя и прихватив зубами мочку, — ты снова сверху, выходит.

— А ты желаешь быть сверху? — Эш уже сел на бедра Виктора и шептал ему на ухо. — Я знаю, какой секс тебе бы понравился. Представляешь полную ванну, я лежу под водой, ты меня еще немного душишь, одновременно имея. И когда я окончательно захлебываюсь, я кончаю. Представляешь зрелище? Правда, потом тебе наверняка придется меня откачивать.

— Никакой воды, — слишком резко для нашептанного отозвался Виктор, но почти сразу повелся на любовника, прослеживая пальцами бока, поливая водой возбужденный член и зарываясь носом в волосы.

— Если ты “окончательно захлебнешься”, — пояснил Хил, все же ловя тон и шепча Эшу на ухо, — откачивать тебя уже не будет смысла. А придушить я тебя и без воды могу, — свободная от массажа плоти ладонь улеглась на горло, слегка его сжимая.

— Это был утрированный вариант, — отозвался Эштон, мимолетно удивляясь тому, что сам предлагает (почти предлагает) подобные вещи. — Но весьма острые ощущения, не находишь? Правда, пробовать я был бы не готов прямо сейчас, — все-таки признался он. Слишком рискованно. Тем более, когда Виктор подобного явно не пробовал — неясно чего ожидать.

— Я бы и не сейчас не позволил бы тебе, — отозвался Хил и нарочито грубо добавил, шлепая любовника по ягодице:

— Долго мне член на воздухе морозить?

— Почему не позволил бы? Это ведь секс в твоем стиле, тебе такое нравится, — сказал Эштон, опуская руку на пах любовника. — Тебе настолько не терпится?

— Мы все еще говорим об удушении под водой? — уточнил Виктор, подаваясь бедрами в ладонь. Движение не было нетерпеливым, однако на второй вопрос мужчина кивнул, не желая особо вдаваться в подробности. В оттягивании секса при возбуждении он предпочитал знать вполне четкую меру, и Эштон ее уже выбрал.

— Если хочешь тянуть время, можешь сделать это в процессе, вдоволь надо мной поиздевавшись, — хмыкнул он, подтягиваясь и прихватывая губы Эштона зубами. — Но начать уже пора бы, родной, — добавил Вик, ощутимее сжимая в пальцах плоть парня.