Тут уже к ним снова обернулся Мартин, закатывающий глаза.

— Какая разница, кто больше всех выебывается, если выглядит все равно круто. Я тоже хочу научиться, — заявил он, вновь отвлекаясь на зрелище.

— Могу познакомить с тем, кто устроит мастер класс, а то и в группу примет, — предложил Виктор Мартину. — Интересует?

— Ты Николсона имеешь ввиду? — уточнил на всякий случай Эштон, несколько скептически относящийся к этому. С другой стороны, делать попытки отговорить Мартина он не стал бы — если тот действительно захочет, то его право.

— Интересует, — кивнул Мартин, игнорируя выразительный взгляд друга — уж хотя бы взгляд Эштон не смог сдержать.

— И его тоже, — согласно кивнул Виктор, перехватывая взгляд любовника. — Имеешь что-то против?

— Нет, — покачал головой Эштон. — С чего мне вдруг иметь что-то против?

Звучало не очень убедительно, да парень и не пытался сделать свой тон убедительным. От дальнейших разговоров их отвлек Мартин, громко воскликнув и указывая пальцем в сторону выступающих.

— Посмотрите! Черт, как круто!

Медсестры выдували огонь в это время, используя какие-то еле заметные приспособления, помогающие придать огню форму шара.

— И это владелец ночного клуба. Как ребенок, — фыркнул Эштон.

Виктор ухмыльнулся, прихватывая любовника и подтягивая ближе к себе.

— Будто ты, некогда рекламный агент серьезной фирмы, ни от чего не впадаешь в такое же детство, — поинтересовался Виктор и пихнул локтем Мартина:

— Смотри, сейчас “Искры” пойдут. Что-то вроде того, что я показывал вам, только ярче и масштабнее.

Мартин с еще большим восторгом следил за происходящим, забыв даже о телефоне, на камеру которого хотел сначала снимать шоу. На скепсис Эштона внимания он не обращал, так вышло, что Мартин вообще плевал на мнение других о себе.

— Не впадал, — тем временем отозвался Эш, немного лукавя. — Выглядит красиво, — этот уже одобрительный комментарий относился к “искрам”.

Пирамидоголовые сняли свои маски и тоже присоединились к плеванию огнем. Николсон был в их числе, как и говорил Виктор.

— Ты как минимум на квартире у Мартина радовался, как ребенок, — парировал Хил. — Так что не поверю.

— Скажем, тогда я был у Мартина, я был весьма не трезв. Так что и реакция была моя нетрезвая, — фыркнул Эштон, уже принципиально отнекиваясь. С другой стороны, он все равно считал, что не впадает в такой детский восторг, как Мартин — то ли замыкая в себе подобную реакцию, то ли просто не в силах ее продемонстрировать.

— Окей, — не стал спорить Виктор, но зато позволил себе пошлый шлепок по ягодице. Это не было особой необходимостью; но Хил почуял раздражение и, памятуя реакцию любовника на подобные жесты, переключил его внимание на что-то более насущное.

— Потом хочешь куда-нибудь?

Эштон что-то прошипел, но разводить скандал из-за какого шлепка не было необходимости.

— Домой хочу. — сказал он. — Желательно с ночевкой.

— Поедим тогда сначала, потому что ни у тебя, ни у меня продуктов почти нет, — хмыкнул Виктор.

Пирамидоголовые растворились в толпе, и все представление захватила женская часть выступающих. Николсон втиснулся между людьми и развернул пуховую куртку из чехла с пояса.

— Молодец, — оценил он Виктора, а Хил позвал Мартина и кивнул на него Нику.

— Мартин — Кир, Кир — Мартин. Ник, парень приобщиться к движению хочет.

— А, отлично. Кир Николсон, — протянул он руку, дыша керосиновым “перегаром”, без которого плеваться огнем было невозможно. — За запах не обессудь, издержки процесса.

И Кир махнул рукой на выступающих, призывая пообщаться после парада, а не в толпе.

Мартин смотрел на них все таким же не потухшим взглядом, Эштон тихо фыркнул, но комментировать не стал.

— Запах — не проблема. Я каждый день общаюсь с таким количеством народа в ночном клубе, и, поверь, запах от них бывает похуже. А керосин зубы не портит? — задал он сразу вопрос, прикидывая насколько ему это надо и, быть может, остаться все же в зрителях.

У Мартина была одна черта, из-за которой он мог отказаться от чего угодно — парень очень уж переживал о своем внешнем виде. Любил выглядеть хорошо, даже более того — лучше всех.

— Чувствую, есть мы пойдем все вместе, — негромко сказал Эштон любовнику, видя, что у Мартина слишком много вопросов и задать их ему не терпится уже сейчас.

— Да не проблема, — пожал плечами Виктор, с интересом наблюдая за завязавшимся знакомством. — Это даже любопытно.

— Ты зубы если мариновать собрался в керосине, то естественно испортятся, — гоготнул в ответ Николсон, как обычно широко улыбаясь. — От алкоголя портятся? Вот и тут — зубная паста с щеткой в руки, и никаких проблем. Один минус — запах часа на полтора и отрыжка с керосином, но это эффекты временные, и лично я в них проблемы не вижу. Как и вся эта толпа. Но вообще посоветовал бы начать с кручения поев или жезлов.

Ник кивнул на площадь и едва ли не насильно повернул Мартина, чтобы тот не пропустил эффектный трюк с выдыханием керосина во время кручения поев. Трюк был сложный — нужно попасть на момент поворота мяча, чтобы поджечь им струю, иначе выдох оказывался как минимум испорчен, а как максимум — заляпывал керосином то, что не должно было быть им заляпано.

Эштон тоже наблюдал за только познакомившимся с большим интересом. Все-таки было забавно наблюдать, как настолько разные люди смогу контактировать друг с другом. Что разные — Эш не сомневался.

Мартин же с приоткрытым ртом и совершенно детским восторгом наблюдал за трюком, не понимая, кажется, насколько глупо выглядит со стороны — по мнению Эштона, опять же.

— Тогда я хочу попробовать. Пусть даже с кручением сначала — это тоже круто, — сказал он, на мгновение поворачиваясь к Николсону, а следом вновь отвлекаясь на шоу.

— Да уж, — фыркнул Эштон. — Я могу себе представить, как будет проходить обучение. Мартин явно не понимает, что руки запачкать придется.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался мужчина скепсисом любовника.

— Я — белоручка, лишний раз заниматься грязной работой не буду. У Мартина все еще хуже, он за свой внешний вид печется больше, чем за репутацию Руно. Нравится ему выглядеть идеально, — кивнул на друга Эштон. — Сам посмотри. Кто из нас еще пришел на обычное уличное гуляние в таком холенном виде?

— Ну, это не такая уж и грязная работа, даже на тренировках, — пожал плечами Виктор, не совсем понимая, о чем ведет речь Эштон. — Внешнее там редко затрагивается.

— М, — Эштон мало верил в то, что “внешнее там мало затрагивается”. Копоть и сажу никто не отменял. И представить Мартина в роли одного из Пиромидоголовых у него не получалось.

Виктор пихнул Николсона и кивнул в сторону. Кир ответил согласным движением и снова отвернулся к шоу.

— Досматривать будешь? — спросил Хил у Эштона. — Я в кафе места занимать пойду, иначе потом тут все забьют. Можешь со мной. Тут минут десять осталось

— Пойдем, оставим двух восторженных фанатиков наслаждаться последними минутами. На главное я уже посмотрел, — Эштон бросил на Виктора выразительный взгляд, показывая, что именно было главным для него. Или кто.

Хил ответил на взгляд не менее выразительно: самодовольно, с вызывающей улыбочкой, копирующей ту, что обычно изгибала губы самого Эштона. Потом шевельнул бровью, растягиваясь в улыбке еще шире, и кивнул, пропихивая Эша в толпу вперед себя.

— Пойдем греться, — хмыкнул он.

Мартин, кажется, их ухода даже не заметил, всецело поглощенный зрелищем, которое набирало обороты, подходя к кульминационной развязке. А когда все закончилось, то повернулся назад, ожидая встретиться с очередным скептическим взглядом Эштона, но вместо этого увидел только Николсона.

— А где они? — спросил он, немного нахмурившись.

Николсон смерил Мартина взглядом, оправляя куртку и пряча перчатки в карманы. Кивнув стоявшей рядом девушке, с которой он успел потрепаться, Кир указал пальцем за спину.